– Да ругаются постоянно, – сказал Морган, махая на кота рукой и садясь в свободное кресло поближе. – Собачатся каждый день, сил нет это слушать! Ну, просто как вы с Руби! – Откуда ты знаешь о нас с Руби? – осторожно уточнила Деми. Она сама не была в курсе того, что творилось между братьями в Кроу-хаусе, и Дрейк ни о чем таком ей не рассказывал. Впрочем, чего она хотела – в последние дни они общались с ним слишком мало. – Забудь, – поморщился Морган. – То Дориан обвиняет в чем-то Дрейка, то, как вчера, Дрейк – Дориана. Так орали, что я думал, поубивают друг друга. Вот стало бы всем проще, да? – Морган, не стоит беспокоить этим Деметру, ей и без того непросто, – со смешком сказал Ричард Хаттон, входя в гостиную. – Ступай к себе и попробуй выполнить хотя бы одно домашнее задание, ради разнообразия. – Но Пампкин под шкафом!.. – начал возражать мальчик, когда Ричард мягко поднял его за локоть с кресла. – Никуда не денется и сам вылезет, когда захочет, – закончил за него крестный. Морган вышел, понурив голову, и Ричард печально поглядел на Деми. – Подождем, пока Рут принесет нам чай, и займемся чарами, – сказал он и одним взмахом руки обрушил из воздуха на стол увесистую стопку книг. * * * Весь этот урок ментор решил посвятить самым простейшим чарам. К таким относились сотворение искр, язычка пламени, легкого дуновения ветра, капли воды, ростка зелени из семечка и так далее. Именно с них они начинали год назад и не добились совершенно никаких результатов. Ричард хотел проверить успехи Деметры, но сама она не сомневалась: ничего не выйдет. И оказалась права. – Я безнадежна, – уныло проговорила Деми, глядя на лежащее перед ней семечко, шевелящееся не столько от магии, сколько от ее дыхания. – Знаешь, все это действительно… несколько странно, – заключил ментор, сцепив руки в замок. – Что странно, Ричард? – спросила Деметра, устало откидываясь на резную спинку дивана. – Я ведь один из немногих охотников, хоть и бывших, кто обладает даром «Видения», – наморщив лоб, сказал он. – Посмотрев на человека, я могу видеть его магию как ауру. Могу понять, кто передо мной – темный или светлый, сильный или слабый. При взгляде на тебя у меня не возникает сомнений в том, что ты светлая волшебница. И тест крови это подтвердил. Но странно то, что у тебя так мало реальных магических сил. – Но ведь светлые ослабли после Гласа Ворона, – без энтузиазма протянула Деми. – Ослабли, но не настолько, – возразил ментор. – Даже светлые могут применять простейшие и легкие чары. У тебя же не выходит и этого. – Вы думаете, что моим силам что-то мешает? Блокирует их? – предположила Деметра. Сама она очень надеялась на это, потому как не желала признавать себя слабой. – Возможно. В этом нам предстоит разобраться, – пробормотал Ричард. – Может, вернемся к нашему остывшему чаю, а затем еще раз пробежимся по теории? Деми кивнула и пододвинула к себе чашку. Как и всегда на занятиях с ментором, она чувствовала себя невообразимо глупой. Словно ребенок, не способный выучить стихотворение даже с двадцатого раза. Вся семья школьника – мать, отец, бабушка и даже их кот уже способны были рассказать это стихотворение без запинки, хоть разбуди ты их посреди ночи – так оно им надоело, а ребенок никак не мог уйти дальше первой строчки. И от осознания этого хотелось громко разрыдаться, по-детски размазывая слезы и сопли по лицу. Вместо этого Деметра только сдержанно улыбалась и говорила ментору, что попробует еще раз. И еще, и еще, до тех пор, пока он, смирившись, не отпускал ее домой. Так продолжалось весь этот год. Интересно, что было бы, если бы остальные члены Ковена узнали о ее неспособности к чарам? – Могу я спросить вас о личном, Ричард? – поинтересовалась Деми, вспоминая о Ковене и о вопросе, который беспокоил ее уже давно. – Вполне, – разрешил ментор, отпивая чай. – Почему вы покинули Ковен и должность главы Штаба, а потом еще и отказались от должности мэра Хэксбриджа? – спросила Деми. – Понимаешь… – неожиданно тяжело вздохнул Ричард и, отставив чашку в сторону, посмотрел на нее. – Не всем дано быть героями, Деметра. И это нормально. Я получил власть лишь по праву рождения, но никогда не желал ее. Полжизни я провел, выполняя заветы моей семьи, а затем старался отдать долг Чарльзу Далгарту. Однако невозможно стать счастливым, живя ожиданиями других. Власть, управление людьми, высокое положение… Я всегда просто хотел заниматься наукой. – Почему-то мне кажется, что вы сейчас имели в виду не только себя, – заметила Деметра. Она не ожидала, что получит настолько развернутый ответ, но с ментором у них такое бывало частенько, когда уроки магии превращались в уроки жизни. – А если я спрошу про ваш долг лорду Далгарту, это не будет большой наглостью? Ричард Хаттон неопределенно повел плечами. – Однажды, когда мы с ним были еще начинающими охотниками, Чарльз спас мне жизнь. А после считал, что я ему вечно обязан. Вот и вся история, – рассказал он. – Давай вернемся к занятию? И они вновь начали повторять теорию. Говорили о том, как важно уметь правильно концентрировать энергию в амулете, ведь именно он мог преобразовывать частички магии, содержащиеся в крови, в чары и воплощать их во внешнем мире. Кулон с топазом отзывался на все манипуляции слабым мерцанием, и только. Хотя Ричард считал это хорошим знаком. Он полагал, что амулет работает, значит, причина слабости Деми крылась в чем-то другом. И надеялся, что вскоре найдет ответ. Когда за окном начало темнеть, ментор смилостивился, позволив ученице вернуться домой, и настоял на том, чтобы она воспользовалась их экипажем. Никто из старших братьев Далгарт к этому времени так и не появился в особняке. Деметра надеялась, что они оба просто заняты в Штабе, а не убили друг друга, как предположил Морган. И ведь она даже не могла теперь никому из них позвонить! Заметив ее беспокойство, Ричард Хаттон вернулся в холл с телефоном в руках. С ее телефоном, который она потеряла. – Откуда он у вас? – поразилась Деми, проводя рукой по экрану, по которому проходила длинная трещина. – Парни из Штаба передали, нашли его на мостовой, – объяснил ментор. – Конечно, он треснул, но еще работает, и… – Спасибо вам, – радостно улыбнулась Деметра. – Главное, что он работает. И неважно, кто именно являлся этими «парнями» – Дрейк или Дориан. Ей было приятно. * * * В замок она добралась к закату. Причем добралась совершенно случайно. Деми задремала в карете, а когда проснулась, увидела, что теневые кони отвезли ее вовсе не к «мосту», как она хотела. Возможно, так изначально сказал им Ричард, не зная о ее планах. Деметра слишком устала на бесполезных занятиях, и только поэтому решила больше никуда не ехать. – Ваша Светлость, – с явным волнением в голосе встретил ее Чемберс, когда она выходила из кареты. – Что случилось? – спросила Деми. – Незваные гости, госпожа, – растерянно проговорил дворецкий. – Прибыли за минуту до вас. И ожидают пока в холле. Посмотрев на него с удивлением, Деметра ускорила шаг. Чемберс никогда не отзывался так о ее друзьях. Значит, прибыл кто-то неизвестный. Или крайне неожиданный… В чем убедилась она сама, едва переступив порог. – Что ты имела в виду вчера? – сходу спросила ее… Рицци Альфано, не тратя время на то, чтобы даже сказать «привет» или «как дела». Она цокала по мраморному полу тонкими высокими каблуками, поправляла пальто, из-под которого выглядывало черное платье, и выглядела нервной. – «Если на сторону Лителтона в Ковене перейдет большинство, то начнется война, в которой не победить». Почему ты думаешь, что в войне победят светлые, а не темные? Деметра оглянулась на Чемберса, идущего позади нее, и посмотрела на гостью, надеясь, что та поймет: обсуждать такие вещи при слугах не лучшая идея. – Я расскажу тебе свою историю, если ты расскажешь мне свою, – предложила Деми. – Посмотрим, – кивнула Рицци и бросила взгляд на дворецкого. – Проводите меня в гостиную и повесьте куда-нибудь мое пальто. Не зря я отослала свою охрану. Кажется, это надолго… Стараясь выглядеть хозяйкой в своем замке, Деметра распорядилась вновь подать чай, хотя напилась его еще в Кроу-хаусе, и сохраняла приветливый вид до тех самых пор, пока они не расположились в голубой гостиной. Она относилась к Рицци настороженно – так же, как та относилась к ней. Лакеи под руководством Чемберса расставили на столике чайник с чашками и этажерку с пирожными. Деми поблагодарила их, а после – попросила уйти. – Пожалуйста, угощайся, – сказала она гостье, разливая чай. – Эклеры очень вкусные. Их готовят по-настоящему, без магии, я узнавала. – Чай, пирожные, все эти любезности, – неодобрительно протянула Рицци, беря в руки чашку на блюдце. – В чем твоя проблема, светлая? Деметра откусила эклер. Она осознала, что и вправду сидит на одном диване не с кем-нибудь, а с Патрицией Альфано – заклятой соперницей сестры. С той, с которой еще позавчера захотела бы общаться в последнюю очередь. Действительно, в чем же заключалась ее проблема? – Дай-ка подумать, – проговорила Деми. – У меня нет друзей и, очевидно, опять нет семьи. Нет способностей, нет своего дома и… Хотя подожди, я вспомнила, – она горько усмехнулась, – обязанности. У меня есть чертова куча обязанностей. – Ну… – повела бровью красавица Рицци. – У меня тоже нет семьи и друзей. Нет даже парня. Добро пожаловать в Эмайн – город несчастных и обреченных! – Ты дружила с Дрейком, – вспомнила Деми. – Дружила. В прошедшем времени. Он не звонил и не писал мне первым с ночи смерти моего отца, – равнодушно проговорила Рицци и взяла себе пирожное. – Кажется, я догадываюсь, из-за чего, – тихо сказала Деми. – Точнее, из-за кого. Рицци натянуто улыбнулась – совершенно неискренне и даже зло.