– На следующей неделе меня не будет. Беру небольшой отпуск по семейным обстоятельствам. Доктор Уайетт помедлил, потом вернулся к стойке, глядя на нее со странным выражением, которое Джинни истолковала как беспокойство. – Небольшой – это сколько? – Всего неделя. Я вернусь в следующий понедельник. Можно подумать, у него жизнь рухнет, если она не будет стоять тут по вечерам в полной готовности сделать идеальный «Манхэттен» идеальному мужчине! Роберт одернул манжеты. – Хорошо, – небрежно бросил он. И ушел. Джинни смотрела ему вслед, не зная, как истолковать его поведение, но в этот момент завибрировал ее телефон. «Началось», – написала Николь. – Я побежала! – крикнула Джинни официантам, схватила сумку и кинулась к дверям. Доктору Уайетту придется подождать. У нее будет племянница! Глава 2 Джинни должна была сегодня вернуться на работу. Всю прошлую неделю Роберт не ходил в «Трентон», зная, что ее там не будет, и это нарушение ежедневного ритуала его очень нервировало. Всю неделю он подолгу засиживался в больнице, предпочитая десятый раз перечитывать истории болезней, лишь бы не думать о Лэндоне Уайетте и его политической кампании. Но сегодня наконец был понедельник, и Джин-ни смешает ему его «Манхэттен». Ему не хватало этого всю неделю. Зазвонил телефон. – Бобби? Роберт застыл с трубкой в руке. Этого не может быть… Но никто другой не называл его Бобби. – Мама? – Привет, дорогой, – раздался в телефоне слабый голос Сибилл Уайетт. Роберту показалось, что его ударили под дых. Прошло почти три года с тех пор, как они разговаривали в последний раз. Он быстро зашел в первый попавшийся кабинет и плотно закрыл за собой дверь. – Мама! Ты можешь говорить? Ты на громкой связи? – Милый, – продолжала она, и Роберт слышал, как дрожит ее голос. – Тебе звонил Александр? Значит, ее слушают. Александр был помощником Лэндона, блюдолизом и подхалимом. – Да. Он сказал, что Лэндон хочет баллотироваться на пост губернатора. Ужасная идея для всех – для семьи, для штата, для страны. Роберт знал, что единственная причина, по которой Лэндон Уайетт хочет получить этот пост, – из кресла губернатора удобнее грести деньги. – Твой отец хочет, чтобы ты его поддержал. Мы оба этого хотим, – поправилась она, будто они действительно были одной счастливой семьей, и это не была всего лишь ложь, предназначенная для газет. Роберту захотелось что-нибудь разнести в щепки. – Мама, ты на громкой связи? Она неестественно засмеялась: – Конечно нет. Все в порядке, дорогой. Кажется, она действительно не была на громкой связи. Значит, Лэндон сидел рядом и следил за ней своими холодными, колючими, льдистыми глазами – глазами, который Роберт каждое утро видел в зеркале. – Чем тебе помочь, мама? Я хочу забрать тебя от него. – Через две недели у нас торжественный прием, посвященный началу предвыборной кампании. – Ее голос дрогнул, но она продолжала: – Это в художественной галерее Уинстона на Великолепной Миле[2]. Мы с твоим отцом очень хотим видеть тебя там. Роберт не сомневался, что мать хочет его видеть. Но для Лэндона это был всего лишь способ контролировать сына, а Роберт поклялся, что никогда не даст отцу такой власти над собой, даже если это будет стоить ему взаимоотношений с матерью. – Скажи мне, что я могу сделать, чтобы помочь тебе, мама? Короткая пауза. – Мы тоже скучаем по тебе. Проклятье. Он не хотел притворяться счастливым ни в семейном кругу, ни перед журналистами, но знал, что, если не приедет, Лэндон отыграется на жене. Так же, как всегда. Роберт не мог этого допустить. Из всех мерзостей, которые делал Лэндон Уайетт, самой мерзкой была его манера шантажировать сына, угрожая жене. – Подумай о том, что я сказал, хорошо? Обсудим это в галерее. Она выдохнула. – Это прекрасно, дорогой. Начало в семь, но мы бы хотели, чтобы ты пришел туда пораньше. Твой отец хочет убедиться, что у нас нет разногласий. Роберт чуть не взвыл. Это уже была явная угроза. – Я постараюсь. Надо проверить расписание. Мама, я хочу увезти тебя от него. Ты поедешь со мной? Потому что после того, что случилось в прошлый раз… – Спасибо, Бобби, – сказала она, и он всей душой надеялся, что это означает согласие. – Я… мы не можем дождаться, когда встретимся с тобой. – Я тоже, мама. Я люблю тебя. Она не ответила. В трубке пошли гудки. Роберт долго невидящими глазами смотрел прямо перед собой. Это было именно то, чего он боялся. Лэндон собирается манипулировать сыном, заставляя его работать на свой имидж. Он собирается выставлять Роберта перед телефонами и избирателями. Он будет требовать, чтобы Роберт произносил написанные его шавками речи и расхваливал отца. А если Роберт откажется… Тогда неизвестно, увидит ли он когда-нибудь свою мать. Он должен остановить отца. Должен быть какой-то способ. «Вы можете делать все, что угодно, потому что вы доктор Роберт Уайетт», – сказала ему Джинни. Может быть, она была права. Теперь, как никогда, ему нужно было выпить. – Ну? – протянул он своим бархатным голосом. Когда-то Сибилл казалось, что у Лэндона Уайетта самый соблазнительный голос в мире. Это было давно. Она едва могла вспомнить то время, когда была наивной студенткой, очарованной шикарным мужчиной на пятнадцать лет старше ее. С тех пор она расплачивается за эту ошибку. – Он придет.