— Не останавливайся. Это приятно. — Ты такой требовательный, — поддразниваю я. Взглянув на меня, он подмигивает, и, клянусь, это заставляет мой желудок затрепетать. — Я покажу тебе это позже. Зейн достает косяк и прикуривает его. Я наблюдаю, как он затягивается, задерживая дыхание, прежде чем наполнить воздух дымом. После очередной затяжки он передает его Стоуну, который делает то же самое. — Я люблю, когда у нас получается хорошее дерьмо, — почти стонет он, прежде чем передать его Истону. — Спасибо вам, мистер Каллахан. Это привлекло мое внимание. Мы с Тессой обмениваемся взглядами, которые показывают, что ни одна из нас не понимает, что происходит. Наконец, Тесс поворачивается к Истону. — Почему ты благодаришь моего отца за травку? Несмотря на то, что Зейн молча пытается сказать ему, чтобы он заткнулся на хрен, Истон широко раскрывает их секрет. — Потому что он заплатил Ноксу двадцать пять тысяч, чтобы тот держался подальше от Делейни. — Он делает еще одну затяжку и посмеивается. — Я не могу дождаться, когда этот ублюдок узнает, что он потратил все эти деньги впустую. Известие о том, что мой отец пытался заплатить Ноксу, чтобы он порвал со мной, разжигает внутри огонь, о существовании которого я и не подозревала. Я сажусь прямо, отталкивая голову Нокса в сторону. Кем, черт возьми, он себя возомнил? Одно дело, если бы я была ребенком или если бы Нокс был действительно опасным, но это не так. Единственная причина, по которой мой отец не хочет, чтобы я с ним встречалась, это потому, что он небогат и не сын какого-то гребаного богатого бизнесмена. Он хочет, чтобы я была с кем-то более похожим на него. Кто-то вроде Картера. Нокс встает и вылетает из комнаты, оставляя меня следовать за ним. Я закрываю за собой дверь его спальни, так что мы остаемся одни. — Почему ты мне не сказал? Он вздыхает. — Сказать тебе что? Что твой отец заплатил мне больше денег, чем я когда-либо видел в своей жизни, чтобы я держался от тебя подальше? Что он ясно осознает одну вещь, которую мы с тобой отказываемся признавать? Мои брови хмурятся. — Что мы отказываемся признавать? — Что я, черт возьми, не гожусь для тебя, Делейни. Ты заслуживаешь гораздо лучшего, чем я и моя поганая жизнь. Если бы ты знала, что для тебя хорошо, ты бы ушла и никогда не оглядывалась назад. — Ладно, нет. Ты не имеешь права этого делать! Ты не можешь вести себя так, будто ты в чем-то уступаешь мне. Как будто ты не самое лучшее, что когда-либо случалось со мной. Я тебе не позволю. Он подходит ближе и кладет руку мне на щеку. — Это правда, хочешь ты в это верить или нет. — Ну и что? Ты просто собираешься слушать моего придурковатого отца? Когда ты собирался сказать мне, что бросаешь меня ради наличных? — Я чувствую, как наворачиваются слезы. — Несколько недель назад я бы так и сделал. Я бы взял его деньги и ушел, не раздумывая ни секунды. — Он прижимается своим лбом к моему. — Но потом я пошел и поймал чувства — как чертов любитель. Так что нет, Бэмби, я никуда не пойду. Облегчение захлестывает меня, и я прижимаюсь лицом к его груди, вдыхая запах его одеколона. Его запах успокаивает меня с легкостью, как по волшебству. Я бы осталась здесь навсегда, если бы это был вариант. — Ты не злишься на меня за то, что я взял его деньги? Я фыркаю и качаю головой. — Я злюсь на тебя за то, что ты не взял больше. У Нокса в кармане звонит телефон, и я отстраняюсь, когда он достает его. Я наблюдаю, как меняется его поведение, когда он видит, кто это, но прежде чем я успеваю взглянуть, он нажимает "игнорировать" и убирает это сообщение. — Все в порядке? Он вытряхивает из головы все мысли, которые у него были, и кивает. — Да. Давай вернемся туда, пока они не оставили меня без травки. Мы вдвоем возвращаемся в гостиную и занимаем свои места на диване. Когда Нокс снова кладет голову мне на колени, Гейдж протягивает ему косяк. Я никогда не думала, что мне понравится смотреть, как кто-то курит, но то, как он это делает, выглядит чертовски сексуально. — Ты доверяешь мне? — Он задает вопрос, который я слышала уже несколько раз. Я дразняще морщу нос. — Может быть, немного. Затягиваясь еще раз, он глубоко вдыхает. Затем он использует свободную руку, чтобы притянуть меня к себе сзади за шею, приближая мои губы к своим и выпуская весь дым мне в рот. Я вдыхаю это, когда его язык переплетается с моим собственным. Это эротично, чувственно и чертовски сексуально. Возможно, все были правы — Нокс Вон опасен. Гигантский красный флаг, предупреждающий других держаться подальше, но красный всегда был моим любимым цветом. Глава 17 НОКС Я натягиваю капюшон и иду в более скрытую часть школы. Дождь льет как из ведра, когда гремит гром. Дерьмовая погода соответствует моему настроению. Грейсон смотрит на меня, когда я подхожу, на его лице отражается беспокойство. — Чувак, какого хрена? Ты пропустил бой в субботу, и Кэл чертовски зол. По-видимому, он потерял сто тысяч, потому что тебя сочли проигравшим. Мои глаза закатываются. — Как будто у него больше ничего нет там, откуда это взялось. Схватив меня за толстовку, Грей застает меня врасплох и прижимает к кирпичной стене. — Что, черт возьми, с тобой не так? Разве не ты сказал, что с этими парнями не стоит связываться? Я отталкиваю его от себя. — Я, блядь, убил кого-то, говнюк! У ребенка была вся его чертова жизнь впереди! Я забрал это! — Он знал, чем рискует, когда выходил на ринг. Из моего рта вырывается невеселый смех. — Знал, чем он рискует, — бормочу я. — Это, черт возьми, не делает все это нормальным! Возможно, с тобой все в порядке, если у тебя кровь на руках. Возможно, ты сам убедил себя, что поступил правильно, но не меня. — Делая шаг в сторону, я качаю головой. — Побеспокойся о себе, Красавчик. Не беспокойся обо мне. Он не пытается остановить меня, когда я оставляю его стоять там. С момента последнего боя, в котором я участвовал, когда я забрал кого-то из этого мира, я не возвращался. Черт возьми, я даже не ходил на тренировки. Это рискованный шаг, но я не могу найти в себе силы заботиться об этом. Тайлер Кайман. Так зовут парня, который потерял свою жизнь из-за меня. Ему было двадцать, и он был студентом Университета Норт-Хейвен. Согласно тому, что я смог найти в социальных сетях, он пытался заработать достаточно денег, чтобы купить своей девушке обручальное кольцо. Он несколько лет посещал занятия по ММА и, должно быть, думал, что это лучший способ быстро заработать. К сожалению, борьба была сфальсифицирована против него с самого начала. После того, как отец Делейни вручил мне двадцать пять тысяч долларов наличными, первое, что я сделал, это анонимно пожертвовал половину этой суммы, чтобы обеспечить семье Тайлера достаточно денег, чтобы устроить ему достойные похороны. Кэл, как обычно, скрыл это — спрятал его тело где-то в переулке и сделал вид, что на него напали и убили, когда он сопротивлялся, но я знаю правду. Правда в том, что его смерть на моих руках, и это никогда не измениться. *** Я подъезжаю к дому Делейни на своем мотоцикле и обязательно завожу двигатель. Может быть, слишком холодно для комфортной езды, но я хочу, как можно больше шума. Я слезаю и кладу шлем на сиденье. Когда я вхожу в дверь огромного дома, кажется, что в поле зрения нет ни одного человека. Тем не менее, я знаю из машины, припаркованной снаружи, что ее отец где-то здесь. Я играю с зажигалкой в руке, прежде чем положить ее на перила и подняться наверх. В ту секунду, когда я вхожу в комнату Делейни, ее глаза расширяются. — Что ты делаешь? Я подхожу и притягиваю ее в свои объятия, немедленно целуя. — Я скучал по тебе. Она бросает на меня понимающий взгляд. — Если мой отец найдет тебя здесь, он, вероятно, убьет тебя. — Пожалуйста. Есть только один Каллахан, который меня пугает, и это не твой отец. — О? Кто же это тогда? Я мог бы сказать ей правду, но уязвимость — не моя сильная сторона. — CНП, определенно. — Тесса? — Она фыркает. — Черт возьми, да. Она чертовски пугающая. Я не знаю, как Истон справляется с ней. Делейни смеется, ложась на кровать рядом со мной. — Что это означает, в любом случае? CНП? Моя голова наклоняется в сторону, когда я смотрю на нее. — Если ты ей скажешь, она меня убьет, и ты останешься одна. — Она притворяется, что закрывает рот и выбрасывает ключ. — Симпатичная, но психованная. Она хихикает, заваливаясь на спину. — Боже мой, это лучшее. Но ты прав, она определенно задушила бы тебя. Я перекатываюсь на бок и прижимаюсь к ней. — Точно, и тогда кто заставит тебя чувствовать себя хорошо? Она не отвечает, но опять же, она теряет дар речи, как только я прижимаюсь губами к ее шее. Двигая головой, чтобы дать мне лучший доступ, она издает хриплый гул, который доходит прямо до моего члена. Я провожу рукой по ее животу, пока она не проскальзывает под пояс ее юбки. — Ты уже промокла, — шепчу я. — Я думал о тебе весь чертов день. Мои губы перемещаются к ее уху, и я слегка прикусываю его. — Это именно то, что мне нравится слышать. Я не теряю времени, просовывая в нее свой средний палец. Ее тепло немедленно окутывает его, и, черт возьми, чего бы я не отдал, чтобы быть внутри нее прямо сейчас. Звуки, которые она издает, похожи на что-то прямо из влажных снов, и я, не колеблясь, проглатываю каждый из них. Она выгибает бедра и прижимается к моей руке, безропотно принимая от меня то, что ей нужно. Как раз в тот момент, когда она собирается кончить, дверь распахивается, и врывается ее отец с лицом глубокого красного оттенка. — Папа! — Ахает Делейни. — Разве ты не слышал о стуке? Это только еще больше злит его. — Мне не нужно стучать! Это мой чертов дом! — Он сосредотачивает свое внимание на мне. — И ты! Тебе нужно убираться отсюда, сейчас же! Я собираюсь открыть рот, когда Делейни шокирует нас обоих. — Нет. — Прошу прощения?