— Потому что имена не имеют значения. То, как она сосет мой член, имеет. — Ты был с кем-то прошлой ночью? — Шепчет Делейни, и по тому, как прерывается ее дыхание, я могу сказать, что она не хотела озвучивать этот вопрос. Я поднимаю одну бровь, когда смотрю на нее. — А что? Ты ревнуешь? — Она качает головой и сосредотачивается на своих коленях. — Прости, детка. Я не трахаю девственниц. Слишком много драмы. — Хорошо, что мне это не интересно. Тихое ворчание эхом отдается в глубине моего горла. — Это не то, на что это было похоже прошлой ночью. — Что, черт возьми, произошло прошлой ночью? — Тесса практически кричит. — Ничего, — шипит ее сестра, пытаясь быстро сменить тему. Откидываясь назад, я скрещиваю руки на груди. — Мне это не показалось пустяком. — Я сосредотачиваю свое внимание на Тесс. — Я показал ей свой пресс, и у нее был такой вид, будто она вот-вот пустит слюни, прежде чем выбежать из комнаты. Лейни поворачивается и свирепо смотрит на меня. — Это неправда! — Это определенно так. Ты ханжа. Просто признай это. — Я с удовлетворением отмечаю, что мои насмешки наконец-то начинают действовать ей на нервы. — Иди к черту, — выплевывает она, в ее глазах горит ненависть. Я ухмыляюсь. — О, Бэмби, как ты думаешь, откуда я взялся? Выдыхая горячий воздух, она встает из-за стола и начинает уходить. Тесса стонет и зовет ее вслед. — Куда ты идешь? — Ванная комната. Тесс смеряет меня взглядом, выскальзывает из кабинки и следует за своей сестрой. Я не могу удержаться от смеха. Трахаться с Делейни, возможно, мое новое любимое хобби. То, как она заводится и выбрасывает все свои идеальные манеры на ветер — это забавно и чертовски сексуально. — Тебе всегда обязательно быть таким придурком? — Зейн хихикает. Самодовольная ухмылка расползается по моему лицу. — Не веди себя так, будто ты любишь меня не за это. — Вы должны признать, — начинает Стоун, наблюдая, как две девушки направляются в заднюю часть ресторана, — что ей идет роль хорошей девочки. — Я не думаю, что это притворство, — возражает Гейдж. Истон делает глоток воды и кивает. — Он прав. Она как Дева Мария, клянусь. Тесса сказала, что она даже не ругается, если только не очень зла. Я фыркаю. После того, как я увидел, как она вела себя на вечеринке прошлой ночью, эта информация меня ни в малейшей степени не удивляет. Я просто не уверен, нахожу ли я это смешным или милым. На лице Стоуна появляется хитрое выражение, и он наклоняется вперед, поставив локти на стол. — Что ты скажешь, Нокс? Ты готов принять вызов? — Что у тебя на уме? Его брови приподнимаются. — Пятьдесят баксов. Минет. Фотография для доказательства. Я смеюсь, протягивая руку через стол, чтобы пожать его. — Ты в деле, придурок. Истон качает головой. — Чувак, ты же знаешь, что если Тесс узнает, что ты делаешь ставки на ее сестру, она буквально убьет тебя, верно? — Ну, тогда давай убедимся, что она не узнает, хорошо, Ист? *** Грейсон подъезжает к дому Томи, выглядя совсем не готовым к тому, что влечет за собой сегодняшний вечер. Его рубашка на пуговицах и парадные брюки определенно не являются тренировочной одеждой. Я сажусь в машину и странно смотрю на него. — Ладно, я знаю, что ты, возможно, не совсем там, но ты знаешь, для чего мы тренируемся, верно? Он закатывает глаза, заводя машину. — Да, придурок. Сегодня вечером у нас был наш спортивный банкет. У меня еще не было времени переодеться, поэтому я заеду домой по дороге. Решил сначала заехать за тобой. Чертовски мило. Я откидываю голову на спинку сиденья и кладу ноги на приборную панель, наплевав на его драгоценный интерьер. — В следующий раз заезжай за мной после того, как соберешься. Поездка к его дому проходит в тишине, если не считать негромкой музыки, доносящейся из динамиков. Я смотрю в окно и наблюдаю, как он въезжает в дорогую часть города. Двухэтажные дома превращаются в особняки, и когда он въезжает в самый богатый район в радиусе двадцати миль, я не могу сдержать невеселый смешок, срывающийся с моих губ. Почему я не удивлен? Сворачивая на его подъездную дорожку, дом перед нами мог бы вместить примерно семь моих. Это чертовски массивно. Больше, чем что-либо, что кому-либо на самом деле нужно, за исключением, может быть, семьи из семнадцати человек. — Я сейчас вернусь, — говорит он мне и выпрыгивает из машины. Я достаю свой телефон и начинаю прокручивать его, когда мое внимание привлекает движение в зеркале заднего вида. Кто-то идет по дорожке у соседнего дома. Я прищуриваюсь, пытаясь понять, что такого знакомого в этой девушке, пока, наконец, до меня не доходит. Делейни. Конечно, она тоже здесь живет. Я наблюдаю за ней через зеркало. Она выглядит естественно красивой в спортивных штанах и толстовке с капюшоном, обхватывая себя руками, чтобы согреться, когда идет к своему почтовому ящику. Часть меня подумывает остаться на месте, но желание выйти и поговорить с ней слишком сильно, чтобы сопротивляться. Итак, я выскальзываю из машины и направляюсь через улицу. — Привет. Удивление на ее лице очевидно. — Нокс? Что ты здесь делаешь? — Жду Грейсона. Я увидел тебя здесь и решил подойти поздороваться. — Как мило с твоей стороны, — невозмутимо произносит она, затем разворачивается, чтобы вернуться внутрь. Я откидываю голову назад, смеясь. — Так, значит, это все? Больше не притворяешься милой? Одной маленькой ссоры было достаточно, чтобы сломать тебя? — Нет. — Она останавливается и снова поворачивается ко мне лицом. — Мне просто не хочется сейчас иметь дело с кем-то вроде тебя. — Кто-то вроде меня? Она скрещивает руки на груди. — Грубый. Высокомерный. Заноза в заднице. Задница. Я изо всех сил стараюсь скрыть свое веселье. Истон был прав, она действительно чертова Дева Мария. — Посмотри на себя, делаешь предположения, как будто знаешь меня. — Ты хочешь сказать, что я неправа? Мое лицо расплывается в широкой улыбке. — Нет. Ты совершенно права. Я — все эти вещи. Она оглядывает меня с ног до головы, прежде чем сделать шаг вперед. — Да, я так не думаю. Я думаю, что все это прикрытие. Маска, которую ты надеваешь, чтобы выглядеть крутым и скрыть, в чем заключается твоя настоящая проблема. Воздух практически высасывается из моих легких. Ее глаза впились в мои, как будто она может видеть прямо сквозь мою жесткую внешность. Все мои недостатки. Мои страхи. Моя неуверенность. Она может видеть их всех. Если это правда, то она намного опаснее, чем я думал. Я быстро сплачиваюсь и восстанавливаю свои защитные стены. — Теперь ты далеко ушла. — Говорю я ей, придвигаясь ближе, пока между нами не остается меньше дюйма. — Я перевоплотившийся дьявол. Твой живой гребаный кошмар. Сделанный из камня, без чувств ни к кому и ни к чему. Я наполовину ожидаю, что она убежит, как прошлой ночью, но она стоит на своем. — Да, я не так уверена в этом. — Нокс! — Грейсон зовет с другой стороны улицы, заставляя меня оглянуться на него. — Давай. Мы должны идти. — Я сейчас буду. Возвращая свое внимание к Делейни, я обнаруживаю, что она уже на полпути к своей подъездной дорожке. Я наблюдаю, как она заходит внутрь, останавливаясь только для того, чтобы взглянуть на меня в последний раз, прежде чем исчезнуть за дверью. Я не уверен, что, черт возьми, только что произошло, но одно могу сказать точно — мне это чертовски не понравилось. Глава 6 ДЕЛЕЙНИ Крики снизу такие громкие, что практически эхом разносятся по всему дому. Уже два часа ночи, и папа снова поймал Тессу, пробирающуюся обратно. Часть меня хочет прийти ей на помощь, но я ничего не могу сделать, чтобы помочь. Во всяком случае, это только навлекло бы на нас обеих неприятности, и это не принесло бы никакой пользы. — Что я тебе говорил об этом мальчике? — Рычит он. — Он тебе не подходит! — Ты его даже не знаешь! — Огрызается Тесс. Громкий удар в стену говорит мне, что кто-то что-то бросил, и, судя по крику, который издает моя сестра, это была не она. — Я знаю достаточно! Ты больше не увидишь его, или, клянусь Богом, я отправлю твою маленькую задницу в школу-интернат! Мне все равно, насколько ты близка к выпуску! Это не пустая угроза — в этом я уверена. Последние несколько недель он искал лучшие места, чтобы отправить ее, с тех пор, как узнал, что она ошивается вокруг Истона. Из трех его дочерей Тесса всегда была проблемным ребенком. Она единственная, кто не получает хороших оценок. Единственная, кто приходила домой пьяной. И единственная, кто не уступает его требованиям. Сказать, что она дает ему шанс побегать за его деньгами, — смехотворное преуменьшение. Мама несколько раз пыталась достучаться до нее, и когда это не сработало, она попыталась достучаться до папы, сказав ему, что это всего лишь этап. Подростковый бунт во всей красе. Он отказывается опускать руки.