— Да? Тесса, кажется, слишком потрясена, чтобы сказать что-то еще, но Саванна отодвигается к краю моей кровати. — Делейни, поверь мне, когда я говорю это, ты не можешь связываться с ним. Он — плохая новость. Он и его бригада тиранов. — Эй! — Протестует Тесс. Саванна меняет фокус своего внимания. — Что? Ты знаешь, что это правда, и, кроме того, Делейни слишком хороша для него. Моя сестра расслабляется, когда понимает, к чему она клонит. — Может быть, Сев права. — Знаешь, — начинаю я, — я действительно устала от того, что все говорят мне, что делать. С кем я должна и не должна разговаривать. Где мне есть место, а где нет. Я не ребенок. — Мы знаем, и мы не пытаемся контролировать тебя. — Саванна сохраняет свой спокойный тон. — Просто от него одни неприятности, а ты… чиста. Его мир проглотит тебя и выплюнет. Я закатываю глаза. — Тесса прекрасно с ними справляется. Сев хихикает. — Тесса такая же плохая, как и они. — Когда Тесс открывает рот, чтобы что-то сказать, Саванна смеривает ее взглядом. — Даже не начинай. Ты была маленькой бунтаркой с пяти лет. — Она снова поворачивается ко мне. — Я пытаюсь защитить тебя здесь, Лейн. Держись от него подальше, ладно? Я не хочу соглашаться, особенно после того, что он заставил меня почувствовать сегодня самым простым прикосновением. Однако я знаю, что если я этого не сделаю, она никогда этого не отпустит, поэтому я киваю, давая обещание, в котором я уже наполовину уверена, что собираюсь нарушить. *** Ресторан шикарный, и мы с Тессой должны быть одеты в одинаковые платья, благодаря убеждению моих родителей, что быть близнецами — значит выглядеть одинаково во всех аспектах. Я могу сказать, что это сводит ее с ума, поскольку она не из тех, кто наряжается во что-то настолько официальное, но я не обязательно возражаю против этого. Наши тети, дяди, родители, бабушки и дедушки — все они занимают очень большой стол, в то время как мы с Тессой сидим друг напротив друга в середине. Празднование нашего дня рождения на неделю раньше заставляет меня чувствовать себя старше, чем я есть на самом деле. После сегодняшнего вечера я, вероятно, буду убеждена, что мне уже восемнадцать, хотя это и не так. Тем не менее, всегда приятно видеть семью. — Я бы хотел произнести тост, — говорит папа, вставая со своим бокалом. — Моим двум прекрасным малышкам. Я не могу поверить, что вы обе становитесь взрослыми. Такое чувство, что только вчера я пытался жонглировать вами в своих объятиях. Я надеюсь, что ваш день рождения — это все, что вы всегда себе представляли. Я люблю вас. Тесс слегка закатывает глаза, пока мы все пьем — шампанское для взрослых и спрайт для нас. Однако я не скучаю по тому, как дядя Дом незаметно подливает немного своего алкоголя в ее бокал, подмигивая. Он всегда был главой семьи. Следующие несколько часов я провожу за вкусной едой, отвечаю на вопросы о том, в какой университет я поступаю, и задуваю свечи на нашем общем праздничном торте. К тому времени, как мы собираемся уходить, я совершенно измотана. Я забираюсь на заднее сиденье лимузина, который нанял мой отец, и кладу голову на плечо сестры. Я даже не понимаю, что заснула, пока громкий визг не будит меня. — Лэйни! Лейни, смотри! — Кричит она, и я устало смотрю в окно. Два Lamborghini Aventadors, один белый и один черный, стоят на нашей подъездной дорожке с большими красными бантами на них. Мы с Тесс выпрыгиваем из лимузина с широкими улыбками на лицах и бежим посмотреть на лучшие подарки, известные человеку. Мое имя курсивом написано на бантике белого, а имя Тессы — на черном, что точно указывает нам, кто чей. — Они вам нравятся? — Спрашивает наш папа, и впервые за много лет Тесс искренне улыбается ему. — Да! — Мы обе кричим одновременно, подбегая, чтобы обнять и поцеловать обоих наших родителей. Папа счастливо улыбается и вручает каждой из нас по связке ключей. — Это очень быстрые, очень мощные и очень дорогие автомобили. Водите их осторожно. Все, что слетает с его губ после этого, как в тумане, пока мы осматриваем наши новые машины. Восемнадцать выглядят не так уж плохо. Глава 7 НОКС Будучи в футбольной команде, я прошел через изрядную долю тяжелых тренировок. Черт возьми, были времена, когда меня тошнило от того, что я так много работал. И все же ничто так не сбило меня с ног, как подготовка к подполью. Мы с Грейсоном работаем с Джексоном только последнюю неделю, но, черт возьми, я злюсь. Я даже зашел так далеко, что принял ванну со льдом, чтобы попытаться облегчить боль в мышцах. Единственное, что получилось, это сделать мой член таким маленьким, что он практически пытался заползти внутрь меня. — Я не могу поверить, что эта сука-учительница вызвала моего отца, — продолжает разглагольствовать Стоун. — Я отлично изменил табель успеваемости с двойки на четверку. Это было чертовски безупречно, а потом она пошла и все испортила. Я имею в виду, это всего лишь столярное мастерство. Что за женщина вообще преподает столярное мастерство? — Самая стервозная из всех, — подначивает его Гейдж. Он вскидывает руки в воздух. — Это то, что я говорю! Такая чертова пизда, клянусь. Теперь мой придурок отец говорит о том, чтобы отправить мою задницу в летнюю школу, чтобы загладить свою вину. Это столярный класс! Это даже не обязательно! Зейн стонет и бросает зажигалку в Стоуна. — Ты жалуешься, как плаксивая маленькая девочка, ты это знаешь? Будь мужиком, черт возьми. Сделай что-нибудь, чтобы отомстить, и двигайся дальше. — Ты прав. — Стоун кивает. — Давайте набросимся на нее! — Хорошо, Рэмбо, немного менее предосудительно. — Забросаем яйцами ее дом? — Предлагает Истон. Стоун задумывается об этом на секунду, затем качает головой. — Недостаточно. — Нарисуем граффити на ее доме. Идея исходит от Гейджа, и Стоун мгновенно прыгает к нему на колени. — Я знал, что есть причина, по которой я люблю тебя. Мы все смеемся, когда Гейдж сталкивает Стоуна с себя на пол. Тем не менее, хотя покраска дома учителя не входила в мои планы на день, я не против этого. Я встречал женщину, на которую он жалуется, и он прав — она настоящая сука. — Хорошо, мы делаем это дерьмо? — Спрашиваю я, вставая с дивана. Все остальные следуют за мной, пока Истон смотрит на свой телефон. — Мы можем подождать Тесс? Она будет здесь через секунду. — Я думал, вы двое просто трахаетесь? Он прищуривается, глядя на меня. — Так и есть. А что? Я пожимаю плечами. — Мне так не кажется. Вы двое вместе больше, чем нет. — Она хорошая любовница. Не заворачивай свои трусики. Кроме того, я думаю, что ее сестра запала на тебя. Мысли о Делейни мгновенно заполняют мой разум. И это не в первый раз. Тот факт, что я мечтал о ней подо мной, — это то, что я навсегда оставлю при себе. Ее волосы разметались по подушке. Ее невинность испорчена каждым моим внутренним движением. Образы выжжены в моем мозгу, а этого даже не произошло. Я могу только представить, что со мной сделает настоящая вещь. Я бы солгал, если бы сказал, что она не заинтриговала меня до чертиков. Я никогда не встречал кого-то настолько чистого, настолько чертовски совершенного, которому нравилось балансировать на грани между правильным и неправильным. Каждый раз, когда она рядом, меня тянет к ней, как мотылька на пламя. Я хочу запереть ее и защитить ее невинность, одновременно вводя свой собственный яд в ее вены. Мысль о том, что кто-то развращает ее, заставляет меня видеть красное, но мысль о том, что я делаю это, посылает волну адреналина по всему телу. Это чертовски опасно — ее нужно избегать любой ценой. — Это чертовски плохо для нее, не так ли? Кроме того, я надеюсь, что она уже получила сообщение и вернется к своим друзьям из частной школы, где ей самое место. Зейн фыркает. — Вряд ли. — О, да? Почему бы и нет? Он кивает в сторону окна. — Потому что она сейчас идет по улице с Тессой. Я в отчаянии откидываю голову назад, и мы впятером выходим на крыльцо. Делейни изо всех сил старается избегать зрительного контакта, что только еще больше меня бесит. Кем, черт возьми, она себя возомнила, приходя ко мне домой и пытаясь игнорировать меня? — Тесса, Бэмби, — приветствую я их, чувствуя себя немного удовлетворенным, когда Делейни ерзает под моим пристальным взглядом. Тесс скрещивает руки на груди. — Ради всего святого, Нокс, у тебя для всех есть прозвища? — Нет. Только для действительно особенных. Лейни смотрит на свою сестру, и ее брови хмурятся. — Какое у тебя? — CНП, но он отказывается сказать мне, что это значит. Она чертовски права, я не буду. Я видел перепады настроения Тессы Каллахан из первых рук, когда она узнала, что Истон получил минет от какой-то цыпочки на вечеринке. Я не настолько глуп, чтобы ставить себя прямо под прицел. — Итак, мы делаем это дерьмо или что? — Спрашивает Стоун. — Что вы делаете? — Делейни вмешивается, как будто у нее есть право знать. — Ничего, что тебя касается. — Моего пренебрежительного тона должно быть достаточно, но, видимо, это не так. Она смотрит на меня, в то время как Стоун, будучи идиотом, достает из рюкзака одну из банок с аэрозольной краской и встряхивает ее. — Небольшой косметический ремонт для достойного получателя, — говорит он ей. Вот он снова — этот огонь в ее глазах, который смешивается со страхом и горит только ярче. Взгляд, который меня заводит и превращает меня в сверхзащитного гребаного зверя одновременно. Она должна быть подавлена идеей — бежать в противоположном направлении и пытаться заставить свою сестру сделать то же самое. Но вместо этого она ничего этого не делает. — Ты должна пойти с нами, — говорит ей Истон, и я громко стону. — Иисус Христос, Ист. Прочти эту чертову подсказку. Мои глаза встречаются с глазами Делейни, мой взгляд молча говорит ей идти нахрен домой. Мы не обмениваемся словами, но я могу сказать, что она точно знает, что я пытаюсь сказать. Как будто ее единственная цель — разозлить меня, она ухмыляется. — Не надо, — предупреждаю я, но уже слишком поздно. — Звучит весело. От ее ответа у меня сводит челюсть, и я так близок к тому, чтобы врезать Истону по гребаному лицу даже за то, что он пригласил ее. Все парни торжествующе улыбаются, а я прямо готов огрызнуться. Я хватаю сумку с земли и направляюсь к машине Зейна, пока не натворил дерьма, о котором потом жалею.