Он не осмеливался взглянуть на Иреллу. — Мне нравится ирония, — сказал Энсли. — Расщелкав манипуляции с экзотической материей, комплексные люди буквально получили столько веков, сколько их душам угодно. Ирелла пожала плечами: — Задним умом… — Но сейчас мы здесь, — сказал Деллиан. — И оликсы тоже, — весело добавил Энсли. — Иммануээль засек их? — Да. Одиннадцать кораблей Решения, в двухстах восьмидесяти а. е. от нас, приближаются; притормозили до ноль двух световой. И все несут терминалы червоточин. В червоточинах, конечно, тоже имеются корабли Решения, и немало. — Быстро они добрались, — сказала Ирелла. — Мы в шестидесяти семи световых годах от сенсорной станции, — повторил Энсли. — Они знали, что мы придем сюда, еще когда мы надрали им задницы на Ваяне. Это кульминация плана Удара, и оликсы теперь понимают это лучше, чем кто–либо другой. — Я должна была задаться вопросом, сколько человеческих сообществ на самом деле займутся этим, приняв Сигнал или вытащив координаты анклава из единого сознания, — пробормотала Ирелла. — В смысле если ближайшая нейтронная звезда в ста пятидесяти световых годах от вас… зачем беспокоиться? Предоставь это кому–то другому. Все равно не доберешься туда вовремя. — Неважно, — ответил Энсли. — Комплексные люди собираются нанести удар через двадцать три минуты. — Они уже там? — удивленно спросил Деллиан. — О да. — Энсли изобразил приводящую в замешательство ухмылку. — Они воспользовались порталами, чтобы отправить корабли за спину оликсам. И теперь разгоняются до сотни g, чтобы догнать, в то время как корабли Решения тормозят. — Они маскируются? — Ну, скажем так, их довольно трудно обнаружить. Мы не знаем всех возможностей кораблей Решения, но Иммануээль полон надежд. — Ты уничтожил все корабли Решения у Ваяна, — сказал Деллиан. — Уверен, комплексные люди тоже на это способны. — Да не вопрос, малыш. Суть в том, насколько быстро они перебьют их. Думай об этом как о большом испытании армады комплексов перед серьезным визитом в анклав. — Но сенсорная станция узнает, что они потерпели поражение, — сказала Ирелла. — Как только генераторы червоточин будут уничтожены, червоточины схлопнутся. Все одиннадцать разом — и оликсы сообразят, что люди разработали здесь что–то пугающе мощное, особенно после Ваяна и того, что Лоло Мод сделало с оликсами у звезды другого Сигнала. — Ну–ну, давай. — Я хочу по–настоящему наблюдать за тем, что происходит, — заявил Деллиан. «Если смогу понять», — подумал он, но вслух не произнес. — Попкорн готов и ждет в конгресс–зале, — любезно пригласил Энсли. Через инфопочку Деллиан вызвал портал — и получил его пару секунд спустя. Портал упал на тропинку и расширился. Они шагнули в него и оказались в зале. Чрезвычайно высокое тело Иммануээля уже было здесь, присутствовали и люди, имеющие доступ к новостям. Деревянные стулья исчезли, так что все стояли, глядя на большой тактический дисплей, спроецированный в воздух перед центральной колонной. Сегодня призматический свет внутри кристалла был заметно приглушен: комплексные люди сосредоточились на приближающихся кораблях Решения. . Деллиан и Ирелла подошли к Иммануээлю. — Как дела? — спросила Ирелла. — Никаких отклонений в траектории кораблей Решения, — ответил комплексный человек. — Мы считаем, что они еще не обнаружили наши силы. Деллиан изучал большой дисплей. Графика была довольно проста: скопление из одиннадцати алых значков с лиловыми векторами курсов, ползущими к сверкающему изумрудному сгустку данных — нейтронной звезде. Позади них, выстроившись фиолетовой стрелой, мчались за кораблями Решения ударные крейсеры. Через секунду Деллиан разобрался в масштабе; одиннадцать кораблей Решения занимали пузырь пространства диаметром больше а. е. Крейсеры уже шли на ноль четырех световой и продолжали ускоряться. — А какое оружие вы намерены применить против них? — спросил Деллиан. — Первый залп будет чисто кинетическим, — ответил Иммануээль. — Крейсеры могут стрелять с релятивистской скоростью. Не будет ни плазменного выхлопа, ни гравитационной эмиссионной волны. Но когда корабли Решения поймут, что их атакуют, мы сразу переключимся на активное оружие. Это займет от десяти до ста миллисекунд после обнаружения. Деллиан невольно — и с недоверием — хмыкнул. — Быстрота нам необходима, — пояснил Иммануээль. — Если дать им время, корабли Решения просто замкнут червоточины, находясь в них, и полетят обратно к сенсорной станции, или где там находится другой конец. Если вы помните свою историю, именно так Оборона Альфа вынудила поступить «Спасение жизни» над Землей, когда «Еретик–мститель» благополучно оказался на борту ковчега. — Да. Но… как думаешь, сколько времени им понадобится? — Мы полагаем, от одной до одной и пяти десятых секунды. Когда они приблизятся к нейтронной звезде, то будут очень бдительно следить за нашей реакцией. Что включает и возможность мгновенного бегства. Что мы бы и сделали. Дел и представить себе не мог, сколько факторов комплексные люди включили в свой сценарий атаки. — Мы же вам на самом деле совершенно не нужны, да? — тихо проговорил он. — Это всего лишь базовая орбитальная механика, — сказал Иммануээль. — Простая математика. С анклавом всё будет гораздо сложнее. — Ух. — Если вы не захотите присоединиться к нам на Последнем Ударе, мы поймем. — О нет, всё в порядке, мы с вами, — заявила Ирелла; отсветы изображения на дисплее играли на ее лице, словно подчеркивая ее целеустремленность — решительность, всегда пленявшую и пугавшую Деллиана разом. Он обменялся понимающим взглядом с белым андроидом, что вызвало целый ряд новых вопросов. К примеру: Неужто Энсли действительно смотрит этими пустыми глазами? Атака оказалась скучной. Совершенно не оправдала ожиданий. Алые значки просто исчезли. Кто–то радостно ухнул, кто–то зааплодировал, но в целом люди просто послушно приняли такой исход. Деллиана почти возмутило то, что у них нет непосредственного сенсорного покрытия; потребовалось несколько секунд, чтобы получить визуальное изображение взрывающихся кораблей Решения. Но даже тогда это была всего лишь белая–сфера–на–черном–фоне — ничего особенного, ничего, что указывало бы на истинную жестокость зрелища, ничего, что помогло бы прочувствовать успех. — Червоточины схлопнулись? — нетерпеливо спросила Ирелла. Иммануээль кивнул: — Да. Оликсы не смогут вернуться сюда шестьдесят семь лет. Так будет считать сенсорная станция, пока мы не появимся там. Деллиан следил, как увядают белые соцветия плазмы. Тактика, применявшаяся здесь, слишком уж напоминала жутко продвинутую шахматную партию, разобраться в которой ему было не под силу, — оставалось лишь радоваться тому, что его собственная роль ограничивается штурмом корабля–ковчега и убийством квинт — ничего сложного. Уничтожение червоточин кораблей Решения было отвлекающим маневром, оно должно было заставить оликсов сосредоточенно гадать, кто же обитает на нейтронной звезде. Они отчаянно захотят вернуться, собрав серьезные силы, чтобы противостоять брошенному им вызову. На самом же деле тридцать четыре года назад комплексные люди отправили звездолет, несущий червоточину, к сенсорной станции. И прибудет он за десятки лет до того, как кто–либо из оликсов вернется сюда, застав их врасплох, совершенно неподготовленными. — Что будет, если за первой волной кораблей оликсов, которую вы только что уничтожили, идет вторая? — спросил Деллиан. — Или третья. Или больше? — Мы будем бдительны и не пропустим приближение любых кораблей, — ответил Иммануээль. — Какое–то количество судов оликсов при разрушении червоточины материализуются в реальном пространстве между этим местом и сенсорной станцией. И некоторые из них могут решить полететь сюда, а не возвращаться домой. Не думаю, что они станут проблемой. Ирелла не отрывала взгляда от затухающих взрывов. — Хорошо. Теперь мы можем нанести настоящий ответный удар. Два часа спустя Деллиан прошел через портал назад в обновленный «Морган». Корабль радикально отличался от того, что улетал с Джулосса. Комплекс сферических решеток сменился обтекаемым пятикилометровым конусом из того же защитного зеркально–медного материала, из которого состояла оболочка всех гранул кольца нейтронной звезды. Основанием служила простая неглубокая полусфера, озаренная аквамариновым светом усовершенствованного гравитонного двигателя, с ободом, «поросшим» длинными алыми и черными зубцами и напоминающим оттого окровавленный терновый венец. На оптике Деллиана развернулась схема. Почти всю переднюю секцию занимал ангар, загруженный оружием и вспомогательной аппаратурой; далее располагались пятьдесят две палубы секции жизнеобеспечения и кормовая инженерная палуба. Вот и всё. «Морган» лишился и сложного оборудования для разработки (и переработки) недр астероидов, и репликаторных систем фон Неймана. Теперь это был чистокровный военный корабль. Никаких компромиссов, никаких поправок на неудачу. Нельзя было не признать безупречность логики. Если в анклаве оликсов они проиграют, не будет никакого бегства, и не смогут они укрыться среди звезд, чтобы спокойно перегруппироваться. Проиграв, они погибнут — или того хуже. Но если — когда! — они выиграют, их ждет светлое будущее с воссоединившейся в победе, богатой возможностями человеческой расой. Этот исход был так близок, что Деллиан почти пережил его, шагая по круговому главному коридору тридцать третьей палубы к каюте, отведенной им с Иреллой. Пол был плоским, к чему он не привык, но этой версии «Моргана» не требовалось вращаться, чтобы обеспечить гравитацию. — Искусственная гравитация — всего лишь одна из функций манипулирования экзотической материей, — одобрительно сказала Ирелла. — Точно так же здесь обеспечивается и контроль над потоком времени. Они прекрасно овладели этой технологией. — Да, — сказал он. — Знаешь, я действительно сомневаюсь, что мы им нужны. — Мы им не нужны. Но я должна лететь. — Конечно. И я с тобой, Ир. Решение было не таким уж трудным, по крайней мере для него. К счастью, и весь его взвод решил поучаствовать в Последнем Ударе — хотя значительная часть экипажей боевых кораблей, прибывших к нейтронной звезде, предпочли пойти своим путем и построить хабитаты, чтобы дрейфовать в бескрайних безднах межзвездного пространства. Удивительно, но Кенельм решило остаться с «Морганом». Деллиан не обижался на тех, кто ушел, — не обижался даже на бывшего капитана за то, что оне осталось. Ему хотелось, чтобы, когда они наконец прибудут к «Спасению жизни», на штурм ковчега вместе с ним пошли только те, кто по–настоящему предан делу. Он опустился на кровать, оказавшуюся больше и мягче прежней. Стены пустовали, ожидая, когда Ирелла отформатирует их текстуру. — Как думаешь, сколько времени тебе потребуется, чтобы адаптироваться ко всем усовершенствованиям брони? — спросила она. — Пара месяцев по меньшей мере. Я изучал возможности. Они перешли на микро — и макроуровни. Кое–что из этого оружия способно уничтожить целую эскадрилью охотничьих сфер, а кое–что — стереть мельчайшие участки нейростраты. — Святые, ты уж будь теперь осторожен, используя то, что хоть как–то контактирует с единым сознанием. Он развел руками: — Поверь, я усвоил урок. В этих новых системах имеются кое–какие предохранительные средства. — Отли–и–и-чно. — Да! Процедура нью–анимации анализирует любой импульс, исходящий от нейростраты. Это как независимый аспект комплекса — умный, но не осознающий себя.