Сидящий с другой стороны от неё Михаил передал ей корзиночку с кремом. Пока говорили о деталях, наконец-то по-русски, Вероника украдкой рассматривала троих Ледяных. Отец, конечно, выглядел глыбой, этакой скульптурой посреди главной площади. Крупный, лысый, с брюшком, из-под кустистых бровей смотрели серые глаза – такие же, как у обоих сыновей. Только Михаил был темноволос и худощав, а Виктор – массивный, как отец. Все трое могли похвастаться красивыми кистями рук, с длинными пальцами и хорошей формы ногтями. У отца и младшего сына в нужных местах красовались обручальные кольца, у Виктора не было ничего. Михаил обладал ещё и красивейшими ресницами – густыми и длинными. Впрочем, Вероника поняла, что у Виктора не хуже, просто не такие тёмные, вот и не бросаются в глаза. Когда дело дошло до неё, она высказала все соображения – сколько денег просить, какая прибыль всех бы устроила и какие могут быть риски. Впрочем, о главном риске она не сказала ничего – кто их знает, этих Ледяных, что они там между собой обсуждают, а что – нет. Далее оказалось, что Серёжа остаётся что-то обговорить с Михаилом, а они с Виктором возвращаются к себе на Верхнюю Набережную. Ледяной-отец очень вежливо распрощался с Вероникой, поблагодарил за соображения по делу, отметил её знания английского – молодец, мол, правильно, переводчики – дело хорошее, а если человек сам слышит и может сказать, то это ещё лучше. И только в машине их личный Ледяной спросил: – Что думаете, душа моя Вероника Андреевна? – Обо всём, что обсуждали? Что нам это сейчас как дар небес. Только если не запорем. – Вот, если не запорем. На эти рейсы поставим только тех, кто ни разу не попадал ни в какие проблемные ситуации. Если Емельянов не понял, скажу ему предметно, когда вернётся. На все машины поставим датчики, и пусть программисты запустят ну хоть какую версию карты, будем отслеживать. Афишировать этот момент не хочу, пусть водители не знают, что за ними будут следить. Но пообещаю премию всем, если в срок и без косяков. – Должно сработать, – вздохнула Вероника. – Я, правда, уже придумала, куда деньги девать, которые нам за это заплатят. Никогда так не делаю, но в последние дни просто не могу удержаться. – Понимаю вас, – усмехнулся он. – Тришкин кафтан, будь он неладен. В связи с этим – как мы впишемся в корпоратив? – Как-то впишемся. Часть платежей уже прошла, делали заранее и понемногу. Оплачена база, внесена предоплата за еду и обслуживание, что-то заплатили ведущему и звукачу, остальное потом, в понедельник. Оплачено оформление. Автобусы наши. Кстати, я слышала, вы затормозили счёт на охрану этого всего? Охрану нанимали в агентстве, в одном и том же, уже пару лет. – Да ну их. Охранять будет Михаил Григорьевич и его люди, это отцовская служба безопасности. Тем более что отец собирается быть, да ещё и с Полинькой. – Полинька… это ваша мама? – удивилась Вероника. – Ага, – кивнул он и улыбнулся. – Совершенно необыкновенная. Я вас представлю. Должна же она знать моих самых лучших сотрудников, – подмигнул он. А Вероника не нашлась с ответом. 21. Вик Это твой меч, это твой щит и твоя стезя Олег Медведев С китайца Фань Чэня всё же будет некоторая польза – он готов покупать лес у Ледяных и возить его в свои норы их же, Ледяных, транспортом. На взгляд Вика, самым слабым звеном выглядел как раз транспорт, но не признавать же это! Серёге Емельянову сказано по возвращению на родину явиться в кабинет, и там как раз можно будет обсудить – кого отправлять на эти пробные рейсы на каких машинах, и как сделать, чтобы всё сложилось, и не привлекать к процессу особого внимания. Вика порадовало, что рабочие вопросы отвлекли Веронику от мерзкой утренней сцены, когда пришлось окорачивать полудурка-водителя прямо на её глазах. В тот момент её ощутимо потряхивало, а потом вроде стало попроще. Когда из машины выходила, даже улыбалась. Ещё когда ей отец комплиментов наговорил – вроде совсем оттаяла. Вернулись в офис – улыбнулась на прощание и предупредила, что утром поедет в банк, беседовать об оставшихся платежах по кредиту, июльском и августовском. Пусть едет, говорить с банками у неё круто получается. Серёга добрался до конторы уже в седьмом часу, видно, с Майком у них нашлось много тем для беседы. Впрочем, Майк позвонил и отозвался о Серёге хорошо, сказал – толковый и знающий. С Померанцевым он тоже разок беседовал и такой характеристики не дал, сказал – вроде и при деле, но мутный какой-то. ОК, копим на Померанцева информацию. Как накопим, так на выход и попросим. Информашка на Серёгу тоже где-то была, надо найти. О, вот она. Сергей Степанович Емельянов, тридцати восьми лет, приехал из Усолья – маленький городок в восьмидесяти километрах от Иркутска, образование – девять классов, потом строительный техникум, потом Политех, автотранспортный факультет. Жена, два сына, старший как раз в этом году школу заканчивает – это во сколько лет он женился-то, бедняга? А может быть, наоборот – счастливый человек? В общем, когда Серёга пришёл, Вик позвонил в ресторан, что на третьем этаже, попросил принести еды, и можно было раздумчиво, не торопясь, всё обсудить. Серёга знал про водителей всё и без бумажки. Про Чернышова сказал, что гниловат, его не раз ловили на мелком обмане, но вот прямо на увольнение пока не наскребается. Куркин вроде как неплохой спец, но по характеру мужик нудный и, что называется, говнистый. Докапывается до мелочей, всё время выпрашивает себе такие рейсы, как хочется ему, а не какие выпадают по графику. Замечен в доносительстве на коллег, на него же обычно не наезжают – себе дороже. Говорят, кого-то бил, вынуждал уволиться по собственному. Это он выбрал себе в пару Чернышова, долго выбирал, человек пять пробовал после того, как уволился Васюченко. Почему уволился? А в Москву переехал, поближе к детям. Проблемы с Куркиным начались в прошлом году, до того не было ни одной. Сошлись на том, что если господин Фань Чэнь согласится на предварительный договор и пробную поставку – там и посмотрим. Сколько ему нужно будет товара, сколько машин пойдёт и всё такое. Вик уже было собрался предлагать Серёге поехать выпить, но появился Паша Демьянов. И рассказал, что больничные у обоих красавцев – и у Чернышова, и у Куркина – липовые. То есть даже и нет никаких больничных, а просто все эти дни им ставили как рабочие, только ни на работе, ни рядом их обоих никто до сегодняшнего дня не видел. С того момента, как в Братск поехали. А это уже был вопрос к Марине свет Борисовне. И Вик задумался, когда его лучше задать – уже наутро или повременить несколько дней? Где-то ещё болтался начальник проштрафившейся смены Руслан Петрович Яковлев, тоже как бы болеющий. Его бы тоже найти, конечно. Но тут уже пусть Михаил Григорьевич кого-нибудь приспособит. В итоге пить поехали втроём – с Серёгой и Пашей, на машине Вика. По ночи Вик вызвал Володю, тот приехал и, не говоря ни слова, развёз по домам всех троих. Дома ждал кот Чарлик, принц Уэльский, очень злой и голодный, и по этому поводу горластый. Всё, что Вик навалил ему в миску с утра, он уже, ясное дело, давно оприходовал. Вик, не разуваясь, прошёл на кухню, нашёл в холодильнике кусок размороженной специально для кота печёнки и дал ему. Кот с утробным урчанием набросился на еду, и можно было хотя бы разуться, а потом и раздеться, и забраться под душ. После душа уже только лечь, честное слово. Кот пришёл, лёг на грудь и заурчал. Он наел себе толстое круглое пузо, растопырил лапы и перебирал когтями. Это было уморительно. Наверное, у Вика просто давно не было мелких котов. А его личных котов не было и вовсе никогда. Оказывается, это прикольно! Впрочем, этим прикольным моментом есть с кем поделиться. Вик дотянулся до телефона, сфотал блаженно валяющегося кота и сбросил фотку в вайбер Веронике. Потом только догадался посмотреть на часы – так-то дело к полуночи. Может и не ответить. Но Вероника ответила – кучей смайлов. Он спросил, можно ли ей позвонить. Она написала, что лучше не надо, мало ли кто что услышит. Дальше они некоторое время переписывались как будто ни о чём, но почему-то прошёл почти час. Когда это заметили, Вероника сразу же пожелала спокойной ночи и отключилась. Вик же поймал себя на мысли, что было бы хорошо, если бы Вероника сейчас была не на другом берегу Ангары, а вот прямо здесь, совсем рядом. Мысль удивила его – свою квартиру он оберегал от девушек очень тщательно, все встречи происходили на их территориях, а если у них не было таковых – ну, пару раз можно снять квартиру, а дальше уже не хочется. Ни одна девушка не воодушевила его настолько, чтобы пригласить её к себе. Но ни одна девушка в последнее время не была рыжей и зеленоглазой. И к тому же толковым сотрудником. 22. Вероника Ежели ты, девочка, хорошая такая, Кто же тебе, дуре, в этом виноват! Тикки Шельен Когда она добралась к восьми вечера домой, то поняла: устала настолько, что хочет одного – тишины. Чтобы никто её ни о чём не спрашивал, чтобы никто ей ничего не говорил. Чтобы ничего от неё не хотели. Увы, не удалось. Дома не было хлеба и молока, ужина не было тоже, но на это Веронике уже было наплевать. Больных и немощных нет, все сами себе хозяева. Мама ушла в гости к соседке тёте Гале. Катерина сидела на кухне с парой подружек, и они там что-то ели. Собака Муха радостно выскочила в коридор и с громким лаем попыталась поставить лапы Веронике куда-нибудь повыше, но никуда не достала – лапы были короткие, а собака Муха – толстая, этакий цилиндрической формы пуфик на ножках. Катерина высунулась из кухни и сообщила, что нужно сходить в магазин, потому что на завтрак не с чем пить кофе. И ещё нужно погулять с собакой. Погулять так погулять. Вероника радостно переоделась из офисного костюма в шорты и футболку, взяла городской рюкзак, ключи и карточку. И отправилась по окрестным магазинам. Ей повезло – «Белореченский» в соседнем доме ещё работал, и там даже не все сливки раскупили. Кроме сливок Вероника купила хлеба, молока, кефира, творог и десяток яиц. Потом можно было дойти до «Хомутовского» и посмотреть там что-нибудь типа буженины на бутерброды. Готовить не хотелось от слова «совсем». О нет, она ещё помнила те времена, когда приходилось считать копейки и дотягивать до зарплаты. Когда ели картошку с солёными огурцами, а банку тушёнки делили на два-три раза. И в принципе до сих пор представляла, что и где можно купить подешевле – что на Центральном рынке, что на Свердловском, что в «Слате», что в «Удаче», а за гречкой, например, лучше идти в «Хлеб-соль». И как же хорошо, что сейчас можно забить на все эти сложные вычисления и не грызть себя за покупку не самых дешёвых продуктов! Но мысли ж сами приходят, не спрашиваются, так что… Дома она выгрузила в холодильник и на стол содержимое рюкзака, подцепила поводок к ошейнику собаки Мухи и пошла с ней гулять. Тишины дома не предвиделось, поэтому, несмотря на гудящие ноги, Вероника двинулась наверх, на так называемую академовскую горку. Собаке Мухе было откровенно лень переставлять лапы, она предпочитала быстро нырнуть под куст во дворе и бежать обратно домой, но прогуливать эту тушку на ножках необходимо, иначе совсем жиром заплывёт. Маме было бесполезно объяснять, что собаку нельзя кормить конфетами и печеньем, как же, «она же смотрит! Ей же невозможно не дать!» Собаку Муху завёл лет десять назад дед. Взял у кого-то весной маленьким щенком, прожил с ней лето на даче, а когда в сентябре пришло время возвращаться в город, то оказалось, что мамина сестра, с которой он жил, и её дочка (деду, соответственно, дочка и внучка) наотрез отказываются пускать собаку Муху в квартиру. Сердобольная мама взяла животину к себе. Ну, как к себе – к ним всем. Собака, прожившая почти полгода на даче, была совсем не приучена гулять по времени, и зиму они положили на то, чтобы приучить её – к прогулкам, к ошейнику, к поводку. Далее было так – в мае дед перебирался на дачу, мама отвозила ему туда собаку Муху. Дед и собака Муха жили там до сентября, потом возвращались в город – дед к себе, собака Муха – к маме. Три года назад дед умер, и собака Муха окончательно переселилась в Академгородок. Вероника не особо любила собак, не было у неё с ними контакта. Другое дело коты! Но кто её знает, как отреагирует собака Муха на кота? Поэтому кот оставался мечтой. Надо же, а у Ледяного их четыре у отца и ещё пятый, которого они подобрали в прошлую пятницу. Вот везёт человеку! Но всё в мире гармонично и справедливо – если где-то избыток котов, то в другом месте непременно будет недостаток. И надо же было его вспомнить! Сразу же пришёл в голову момент, как он помогал ей выбраться из его машины, как они смотрели друг на друга и улыбались. Просто смотрели и просто улыбались. Она подумала, что не отказалась бы просто посидеть с ним и поговорить. Хоть в его огромной машине, хоть на лавке под деревом! Все её прежние увлечения были достаточно рациональны. Она всегда считала себя ни разу не романтичной особой, ей была важна конкретика. Если мужчина говорил, что она ему нравилась, и он тоже был ей симпатичен, то они просто договаривались – пойдём в кино, в кафе, или там куда ещё. Поедем в лес, будем ночевать вдвоём в палатке. Вместе поедем в отпуск. Будем вместе снимать квартиру. Как-то так. Первый из них, Сергей, был вообще ещё в студенчестве, там только в лес вместе и ходили. Сейчас он в Москве, вроде женился и ребёнок есть, если верить «Фейсбуку». Второй, Денис, возник из тусовки туристов. Был он серьёзен, даже звал её замуж, но его самого позвали работать в Новосибирск. А ей в то же время предложили хорошую должность здесь, в Иркутске. Он пожил несколько лет в Новосибирске, потом вернулся, сейчас где-то в городе, Вероника давно уже ничего о нём не слышала. Слава тоже уехал по приглашению на работу в Москву. А ей опять в самый момент его отъезда предложили хорошую должность и хорошие деньги. Не нынешние, конечно, но тоже неплохие. А в Москве пришлось бы начинать всё сначала – что-то искать и кому-то что-то доказывать. Здесь-то у неё уже какое-никакое имя, и работа, бывает, находит её сама. Правда, работать на Ледяных – о таком она и мечтать не могла. Это было очень-очень круто. И если всё закончится хорошо, то её место работы её более чем устраивает. Хорошо бы Ледяной выгнал всех дармоедов и тунеядцев, всем бы стало проще, ему самому тоже. А вдруг и выгонит? И будем честны, подумала Вероника, ей хочется дальше работать с Ледяным. С этим Ледяным. Самого старшего она, откровенно говоря, побаивалась, а младший, Михаил, был вежлив, и только. А с Виктором было тепло. Удивительное ощущение, не встречавшееся ей ранее ни в мужчинах, ни в начальниках. Вероника поняла, что просто начинает замерзать. Солнце село за верхушки деревьев на горке, собака Муха устала ходить по траве и хотела уже домой, поесть и спать. Они пошли к пешеходному переходу. Дома не оказалось Катерины и её подружек, зато пришла мама. Она в кои веки раз была довольна – и в гости хорошо сходила, и была рада, что собаку Муху уже прогуляли, и ей не придётся сейчас идти. – Мама, Катерина решила вопрос с пересдачей? – спросила Вероника перед тем, как уйти в душ.