И поехала на другой берег. Там её радостно встретили один двуногий и один хвостатый. Двуногий поцеловал, хвостатый с топотком выбежал навстречу, и его невозможно было не взять на руки. В большой комнате на диване стоял рюкзак – небольшой, формата «для города», но чем-то наполненный. – Ты куда-то собираешься? – нахмурилась она. – Да, – кивнул он. – Садись, расскажу. – Очень хочу послушать, – обескуражено сказала она. – В пять утра у меня самолёт в Читу. – Ты… ты решил сам ехать и разбираться? Это необходимо сделать именно тебе? – она никак не могла уложить это всё в голове. – Больше некому? – Со мной едут Майк и двое ребят Михаила Григорьевича. Утром мы будем в Чите, и я надеюсь, что завтра уже что-то узнаем. – Но там же… неизвестно что! – Вероника, это моё неизвестно что, – он усадил на диван их с котом и обнял её. – Я был бы рад, если бы оно разрешалось само, но увы. – Но что ты там будешь делать? – По ситуации. Вероника, нам с Майком не привыкать. Приходилось делать очень разное, я умею, если ты об этом. – И об этом тоже, – она была ошарашена. – Поедем и найдём наши потерявшиеся машины, – улыбнулся он. – Не иголка, как сказал Майк, совсем пропасть не должны. – А… что ты сказал на работе? – Ничего. Для всех у меня важная встреча. За городом. В курсе дела Анна Константиновна и ты. – Ты даже Паше не сказал? – Нет. Только отцу и Михаилу Григорьевичу. Где-то же вылез косяк, а вроде все участники дела были свои и проверенные. Завтра Анна Константиновна продержится, а к вечеру, я думаю, уже что-то будет известно. Я позвоню и ей, и тебе. – ОК, – Вероника никак не могла уложить внутри себя всё услышанное. – Душа моя, не бери в голову, хорошо? Это сейчас не самое важное. – А что же тогда важное? – она не понимала. – Что у нас мало времени, – тихо рассмеялся он. – Майк приедет к двум. Ты очень голодная? Может, пожрём потом? Попозже? И смотрел на неё лукаво и жарко, она тушевалась и плавилась от таких его взглядов. – Хорошо, попозже, – улыбнулась она. Он прав. Если впереди хрен знает что, нужно успевать. …Они ещё успели и поваляться немного, и душ, и поесть. И когда приехал Майк, пили кофе на балконе. Младший брат Вика был одет по-лесному, и рюкзак у него был очень похож на тот, что стоял в прихожей на стуле. – Что Лис сказала? – поинтересовался Вик после взаимных приветствий. – Что дурная голова ногам покоя не даёт. Чья голова – не уточнила. – Знали бы мы, чья голова, ага, – Вероника подумала, что кофе понадобится ещё, и пошла заправлять гейзерную кофеварку. – И что бы ты сделала? – заинтересовался Майк. – Оторвала бы ту голову нахрен, – сообщила Вероника, не отрываясь от своего занятия. Ледяные заржали. – Принимается, – Майк прямо искрился. – Хорошая девушка Вероника. Одобряю. И тут же стал серьёзным. – Скажи, нам надо морочиться с оружием в аэропорту? – Нет, на месте помогут, – Вик изучал что-то в телефоне. – Люди сами туда переть не готовы, но дадут машины и стволы. Что-что? Какие такие стволы? – Это хорошо, – кивнул Майк. – Вероника, отомри. Голову лучше отрывать с помощью подручных средств, а не голыми руками. – Понимаю, – кивнула Вероника. Видимо, видок у неё был тот ещё. Вик подошёл и обнял. – Можем обещать, что без нужды никого не убьём. Принимается? – Да, наверное, вам виднее. Новая порция кофе известила о готовности прицельными плевками на чистую печку. Вероника подхватила кувшинчик и утащила на балконный стол. Там Майк препарировал плитку шоколада и сунул ей несколько кусочков, а Вик взял у неё кофеварку и разлил содержимое по чашкам. Плетёные кресла отставили, третьего здесь всё равно не было. Вик плеснул ей и себе сливок, а Майк, похоже, предпочитал чёрный. Братья переглянулись. – Вокруг – тайга, а в тайге – тропа, – начал говорить Вик каким-то особым, непонятным голосом. – На тропе медведь стоит, на меня глядит, – подхватил Майк. – Как воде с огнём рядом не бывать… – Так медведю со мной рядом не стоять… – Тела моего не мять, костей моих не ломать… – Плоти моей не рвать, мяса моего не жрать… – В тайге много дорог… – А моя – одна… – И та без медведя, – закончили оба разом, глядя друг на друга. И выпили, что у них там было. И перевернули чашки кверху донышком на блюдца. Но смотреть, что там, не стали, оставили так. – Всё хорошо, – тихо сказал Вик ошарашенной Веронике. – Так надо. На удачу. Но нам пора. – Я отвезу вас? – встрепенулась она. – Нас отвезёт Володя. Но я буду рад, если ты нас проводишь. – Угу, а потом? – машина-то у неё здесь. – А потом вот, – он вложил ей в руку припасённую, не иначе, связку ключей. – Что-то мне подсказывает, что твои домочадцы вряд ли обрадуются, если ты явишься домой в четыре часа ночи. – Вообще не обрадуются, – согласилась Вероника. Собака Муха непременно проснётся, залает и всех перебудит. – Поэтому приедешь сюда. И вообще я буду рад, если ты присмотришь за его котовьим высочеством. Нет, если ты откажешься, я попрошу тётю Нину, она сделает или организует. Но мне будет приятно, если ты поживёшь пока здесь. У Вероники захватило дух. Место, где она могла бы побыть одна? Невероятно. Как он понял? Она не нашла слов. Так и стояла бы столбом, но он взял в ладони её лицо и поцеловал, и она целовала его, и почему же всё так, что ему нужно уходить куда-то в ночь, а ей – оставаться и ждать неизвестно чего… Он вернётся. Потому что дорог много, а его – одна, и та без медведя. 49. Вик