А дальше Веронике стало очень не по себе. Но Вик заметил её нервное состояние и по-доброму усмехнулся: – Да не переживай ты так. Я никого не съем. – А тебя? Я не дам, конечно, но ведь попытаются. – Я настолько не подхожу на роль твоего мужчины? – Нет, это я не в состоянии привести в дом приличного мужчину. – Что ж ей надо-то, твоей матушке? – Да она сама не очень знает, я думаю. Знаешь, я не буду говорить, что ты мой начальник. Просто коллега с работы, и точка. – Так это твоя мама не одобряет роман с начальником? – Мы это не обсуждали. – Прорвёмся. Ты позвони, что мы едем, и предупреди, что не одна. Чтобы сразу на пороге не упали в обморок. Совет показался Веронике разумным, она набрала маму, подождала немного, уже хотела отменить вызов, и тут мама ответила. – Ты вообще где? – Я вообще еду в твою сторону. Мы едем в твою сторону. Я приеду не одна. – Как это – не одна? – мама искренне не поняла. – Я приеду ненадолго с мужчиной. Заодно познакомишься, – Вероника старалась говорить спокойно. Мама сдавленно охнула. – Спасибо, что предупредила. Ждём. Тон, каким это было сказано, подразумевал «Что за ерунду ты опять вытворила и что мне с тобой такой делать». Но на это можно было не обращать внимания. Дорога до дачи машине Вика оказалась на один зуб – ну как, дождей не было, да если бы и были, машина, которая дошла до Витязя, до Дачной уж по-всякому доедет. Веронике было немного неудобно за то, что на даче творился перманентный хаос, и вообще хорошо бы расчистить участок от остатков старой теплицы и ещё много от чего, но её на это уже не хватало, да и остальных тоже. Мама и Катерина выглядывали с веранды, увидели, что подъехала машина, и пошли открывать калитку. Вик взял её за руку, притянул к себе и поцеловал. – Всё хорошо, – подмигнул ей, вышел сам и придержал дверь для неё. – Мама, это Виктор, мы вместе работаем. Это моя мама Любовь Ивановна, это сестра Катерина, это собака Муха. Собака Муха выглядывала из-за маминой спины и неуверенно порыкивала на незнакомца. – Проходите, – осторожно сказала мама. Очевидно, она представляла себе неведомого мужчину как-то по-другому. Катерина же просто таращилась на Вика, только что рот не разинула. А Вик был хорош – загорелый, мощный, улыбающийся. Пока шли до дома, успел сказать каких-то комплиментов маминым цветам на клумбе. Попытался поздороваться с собакой Мухой, но она его явно испугалась, тогда Вероника пришла на помощь. – Муха, это Вик. Он свой, всё хорошо. Дашь лапу? Про лапу следовало говорить определённым тоном, это ещё дед приучил. Собака Муха поколебалась, потом дала Веронике лапу. – Другую, – продолжила Вероника. Собака Муха переступила и дала другую. – Нос, – нос был вытянут, и за него можно было подержаться. – Уши, – продолжила Вероника, а собака Муха подставила сначала одно, потом второе, за которое её и потрепали. – Впечатляет, – рассмеялся Вик. – Не стойте на жаре, мойте руки и поднимайтесь, – говорила мама. – Будем пить чай. Вероника отдала маме папку с документами, за которой пришлось заезжать в Академ. Потом показала Вику, где они моют руки, и немного провела по участку. За чаем начался допрос. – Виктор, а вы чем вообще занимаетесь? – Сейчас я работаю в транспортной компании. Там некоторые сложности, и чтобы их решить, нужна моя помощь. – А образование-то у вас вообще какое? – Мы с Вероникой на соседних кафедрах защищались. – А, вот так, – мама почему-то удивилась. – И сколько вам лет? – Тридцать восемь. – И у вас нет семьи? – Почему это? Семья как раз есть. Жены и детей нет, это правда. – И чем занимаются ваши родители? – Отец – бизнесом. А мама его вдохновляет. Она время от времени организует какие-то благотворительные проекты, но только если в семье всё спокойно и её участие не требуется больше нигде. – Например, где может требоваться её участие? – Дети, внуки, племянники. У нас большая семья, дел хватает. Любовь Ивановна, я думаю, нам с Вероникой пора. Было очень приятно с вами познакомиться. Когда за ними закрылась калитка и они сели в машину, Вероника перевела дух. – Ты герой. Так долго против мамы на моей памяти не держался никто. – Не переживай, тебе скорее всего ещё что-нибудь выскажут, – усмехнулся Вик. – Но ради удовольствия быть с тобой я готов иногда общаться и с твоими родными. Чаще, полагаю, ты сама не захочешь. А с сестрой вы не дружите? Катерина как увидела их двоих, так потеряла дар речи. И не сказала ни слова. – Она младше на десять лет, о чём там дружить? Ну и ей неинтересно то, что нравится мне. В лес она не ходит, я предлагала, было дело. – У такой красавицы должны быть поклонники, – усмехнулся Вик. – Как почтенная Любовь Ивановна их терпит? – С трудом. И ещё ни разу не случилось, чтобы кто-то ей понравился. Хоть мой, хоть катеринин. Так что и с тобой – как пойдёт. – Нормально пойдёт. Как ты думаешь, дома еды хватит до завтра? Хочу засесть в крепость и никуда не высовываться. – Думаю, хватит. А что будет завтра? – А завтра поедем к моим в Листвянку. – Что? – Вероника вытаращилась на него. – Что слышишь, – рассмеялся он. – Не бойся, не съедят. Отца и Полиньку ты знаешь, Майка с Лис тоже, Линн знаешь, Сашку с Аннушкой видела. Ты не знакома только с тётей Ниной, Тёмычем и младшими. – Раз ты говоришь, ладно. Это завтра. А что сегодня? Неужели снова свалятся какие-то дела и неприятности? – А сегодня, душа моя, будем предаваться котолюбию, чревоугодию и разврату. 55. Вик Романс о вечной любви, четвёртый куплет Олег Медведев