– Он, родимый. – Что-то тихо лежит – вы его не слишком приложили? – Тоха наклонился над Куркиным. – Ой, нет, нормально, шевелится. Сейчас подъедут знакомые ребята, отправим. У нас же нападение, правильно? – Именно, – кивнул Вик и глянул на Веронику – стояла, молчала, смотрела. Ничего. Сейчас сдать вошь недодавленную, и потом уже можно будет выводить девушку из шока. Знакомых ребят пришлось подождать. Полицейская машина въехала во двор ещё минут через двадцать. Пока объяснили, кто тут и что, и почему он лежит, и что на самом деле скоро очухается, и что у него только нос разбит, а вот у девушки – видишь, да – синяки завтра к утру будут ого какие, и вообще к нему и так был миллион вопросов, забирайте и ладно, и наш юрист свяжется с вами хоть прямо сейчас, – прошло минут сорок. Но потом урода погрузили в машину и увезли, Тоха с ребятами тоже уехал, и можно было уже обнять Веронику. – Пойдём наверх, душа моя. Но разревелась она только в квартире. Села на табуретку в прихожей и разревелась. – Слушай, когда же это всё кончится? – Мы все стараемся, чтобы побыстрее. Что этот урод тебе говорил? – Угрожал. Чтобы молчала. Кажется, он хотел куда-то меня отвезти, говорил – со мной там поговорят. И объяснят, что к чему. – Это потом. Завтра юристу расскажешь, как именно угрожал. А сейчас вот что: собирай вещи, какие там тебе надо, и поехали. Жить будешь со мной, всё. Раз тебя здесь ещё и караулят, нечего сюда мотаться. – А мама? – удивлённо спросила она. – Могут же и к ней прийти. – Не придут, нужна-то им ты. Сейчас где они все? – Наверное, на даче, – Вероника пошла на кухню, нашла записку. – Да, на даче. Еды оставили. Ты ешь солёную селёдку? – Что? – какая, к херам, солёная селёдка? – Да тут мама оставила, написала – чтоб я съела… Вик прислонился к дверному косяку и захохотал. – Душенька моя Вероника, у нас тут всё так живо и любопытно, а ты говоришь – селёдка… Нет, не обижайся, я ем всё, и селёдку тоже, но, может быть, ну её, и поедем уже? – Возьмём с собой, – кивнула она. Пока Вероника ходила и что-то там собирала, Вик осмотрелся. Нормальная такая трёшка, чистая, ухоженная. В большой комнате открыт балкон, там невероятная куча цветов. Какие-то фикусы, кактусы, фиалки, что-то ещё, что он даже не знал, как называется. Все бодрые и зелёные. Классные джунгли, надо будет уговорить её потом перевезти к нему что-нибудь. Красиво же. Ничуть не хуже, чем тётя Нина в Листвянке развела. Комната Вероники была светлой и просторной. Шкаф, кровать, стол, полки с книгами и чем-то ещё, и орхидеи. Ещё больше, чем в офисе, заставлен весь подоконник и ещё полка на стене. Вот ни хрена ж себе! И почти все цветут – похожими на бабочек цветами. Белые, жёлтые, в крапинку. – Ничего у тебя цветов-то, – восхитился он. – Ну да, как-то так, – согласилась она. – Вроде я собралась. На несколько дней. Только мне же будет нужна машина. – Завтра попросим Володю пригнать. Нечего тебе сейчас за руль садиться. – А тебе нормально? – она глянула остро и прицельно. – Вполне. Но хоть руки помыть, что ли. Пока Вероника закрывает окна и балкон. – И мне нужно поливать цветы. – Подумай о том, чтобы забрать их с собой. – Интересно, как? Там некоторые кусты выше человеческого роста! – Я ж не говорю – сейчас, я говорю – вообще. В принципе, ты мне нужна любая, хоть бы голая и босая. Но я буду рад, если в нашем доме поселится что-то из этой твоей красоты. – Правда, тебе понравилось? – она улыбнулась, как-то очень застенчиво. – Правда. Не знаешь, что делать, – целуй. И ОК. Дома они были уже заполночь. Его кошачье высочество встретил в прихожей громкими матерными воплями – где вы, люди, так долго шлялись? Вероника тут же подхватила его на руки. Прошла в комнату, села на диван. Заплакала. – Вероника, ты чего? Всё ведь позади? Дальше прорвёмся, веришь? Вик сел рядом, обнял её. Нет, понятно, что ей хреново, но ведь всё закончилось? – Понимаешь, ведь если бы сегодня мы были не вместе, то всё получилось бы совсем не так. Шанс встрять у меня был бы, потому что мы с Жанкой рано или поздно увидели бы эту их хрень с запчастями. А шанс спастись без тебя был бы нулевым. – Можешь думать, что нас друг другу послало само мироздание, провидение, или не знаю какое ещё охренение. Только оно оказалось очень к месту. Слышишь, да? Не на кота смотри, на меня смотри. Я люблю тебя и хочу жить с тобой всю ту жизнь, которая мне ещё осталась. С тобой, ни с кем другим. И я никому не позволю обижать тебя, понятно? Она смотрела, не отрываясь, улыбалась сквозь слёзы. – Какое удачное совпадение, Вик Ледяной. Я ведь тоже люблю тебя. Как раз искала подходящий случай, чтобы известить тебя об этом. И дальше наконец-то всё стало хорошо. 54. Вероника Разбуди меня, бабочка – четыре крыла, Да спроси меня, готов ли жить наяву Олег Медведев Утро началось просто замечательно – с любимого мужчины. В кои веки раз можно никуда не торопиться, обниматься, чесать принца Чарльза, который настойчиво к ним лез. Правда, жуткие воспоминания про вечер накануне всё равно возвращались, что ни делай. Но без страха, а скорее – как кино. Которое касалось не её, а кого-то совсем другого. Лучше так, чем сходить с ума от страха, и спасибо Вику за это. Вик в конце концов взялся за телефон и принялся звонить – отцу, Михаилу Григорьевичу и кому-то там ещё. Он держал телефон одной рукой, а второй обнимал Веронику. Ей даже глаза открывать не хотелось. Потому что здесь безопасно – на семнадцатом этаже, под боком у лучшего мужчины на свете. Дома ей бы так спокойно не было. И всё бы хорошо, но тут завибрировал телефон уже у неё самой. Звонила мама. От звонка мамы в субботу с утра нельзя было ждать ничего хорошего. – Вероника, ты можешь говорить? – произнесла она обычным своим напряжённым тоном. – Конечно. – Мы вчера забыли взять квитанции об оплате, за дачу, а завтра их нужно будет отдать здесь в бухгалтерию. Если не отдать – потом только в Шелехов ехать и там бухгалтера искать, или вообще в должники запишут. Ты бы не могла привезти их сегодня? Они лежат в папке на моём столе. – Думаю, могла, – Вероника понадеялась, что тяжёлый вздох остался в мыслях и наружу не вылез. – Я сейчас соображу, когда поеду, и позвоню. Она отключилась и увидела живейший интерес на лице Вика. – Куда мы едем? Кроме нашего юриста? – А зачем нам юрист? – Заявление на Куркина написать. Алексей Витальевич поможет всё сделать, до него только доехать надо. А ещё куда? – Мне надо съездить на дачу, – вздохнула Вероника. – Мама забыла квитанции об оплате, их ей срочно нужно привезти. – Значит, на дачу. Вот и познакомлюсь с твоей мамой. Сестра тоже там? – Наверное, – Вероника смотрела неуверенно. – Вот, и с ней. И кто там ещё? Собака? Больше никого? Ну и ладно. Поднимаемся и движемся. Быстро выдвинуться не удалось – пока встали, пока умылись, пока накормить кота, пока кофе с бутербродами на балконе. Но выбрались, погрузились в машину Вика и отправились. Юрист Алексей Витальевич обитал в офисе «Продлеса». Он был невысок, толст, но смотрел по-доброму. Видимо, кто-то уже ввёл его в курс дела, он быстро продиктовал каждому из них, что они должны были указать в заявлении, они написали и отдали ему. Он подмигнул и заверил, что в понедельник будут новости.