— Ничего, сами справимся, — заявил Девлягин. Он поднял булыжник, лежащий у крыльца, извлек из неглубокой ямки ключ, и спустя полчаса во дворе владений неизвестного полковникам Юрца уже накрывал поляну. Отсутствие хозяина его, казалось, ничуть не смущало. Из кладовки был извлечен мангал, в котором сейчас потрескивали поленья из поленницы, аккуратной горкой сложенной на задах небольшого дворика. В той же кладовке Девлягин разжился консервами, десятком картофелин и трехлитровой банкой пахучей жидкости. Из погреба выудил ведро яблок и три штуки свежевыпотрошенных рыбин, приготовленных хозяином на засолку. Гуров и Крячко в приготовлениях участия не принимали. Они оккупировали раскладные кресла, извлеченные из недр егерского домика, и, вытянув ноги к огню, наслаждались тишиной. Слово это не совсем подходило к смешению звуков дикой природы, но отсутствие шума двигателей, свиста пролетающих самолетов, лязга электротранспорта и других шумов неприродного происхождения, которыми был полон мегаполис, кроме как тишиной и назвать было нельзя. — Места у нас чудесные, — насаживая рыбу на шампура, расхваливал Серега. — А воздух какой! Чувствуете? Это, друзья мои, чистый нектар, не чета вашему столичному смогу. С непривычки и голова разболеться может. Но это мы поправим. Подставляйте кружки, буду вас нашей фирменной сибирской настойкой потчевать. — Ничего, что настойка эта не твоя, а отсутствующего хозяина? — поинтересовался Крячко, но кружку протянул. — Ерунда! — отмахнулся Девлягин, наполняя кружку до краев. — Не станем же мы с пустыми желудками его дожидаться? Он, может, дня через два объявится, а нам губы выжимай? Нет, друг мой, у нас так не принято. — Ну, если ты так считаешь, мы сопротивляться не станем, — улыбнулся Стас. — Подставляй кружку, Лева, пахнет обалденно. Гуров получил свою порцию розоватой жидкости, поднес кружку к лицу, втянул ноздрями воздух. Наливка пахла лесной ягодой, свежими травами и еще чем-то необъяснимо знакомым, рождающим воспоминания из глубокого детства, когда он сопливым юнцом гонял босиком по лесным просекам. Приятные воспоминания. И запах чудесный. — За встречу? — Девлягин первым отпил половину кружки и причмокнул: — Эх, хорошо пошла! — А вкусно, — пригубив глоток, похвалил Крячко. — И пьется легко. Местное производство? — Да уж не с завода сперли, — рассмеялся Серега. — Это, друг мой, личное достояние сибирской тайги. Называется костяника, а настойка — эксклюзивное изобретение Юрца. Такой настойки вы больше ни у кого не найдете. Исключительно полезная штука. Известно ли вам, что в этой неприметной ягодке содержание витамина С выше, чем в лимоне? А сколько болезней лечит! Вот пьем мы с вами сейчас, и у нас автоматически сердечко укрепляется. Здорово, правда? И это еще не все. — Ладно, ладно, мы поняли, — прервал Крячко лекцию о пользе даров природы. — Расскажи лучше, какие у нас планы насчет охоты? — На уточек пойдем, — тут же переключился Девлягин. — Сезон только-только открыли, утка еще не пуганая, хоть голыми руками бери. Зря вы до Пелыма идти не согласились. Как раз к утренней зорьке бы успели. Я к вашему приезду и скрадок подготовил. Ладный скрадок, на все стороны место кормежки просматривается. Взяли бы птицу, до вечера отдохнули и рванули на сумеречную. Самый азартный вид охоты — на перелетах. Там главное — не маскировка, скрадок не нужен, важно сидеть смирно и в сумерках уметь стрелять. Но с этим у вас должно быть все в порядке, вам ведь не привыкать в засаде прятаться и преступников в потемках отстреливать. — Это ты в точку попал, — развеселился Крячко. — Помню, раз пришлось нам одного чела выслеживать. Наводка пришла, что он к своей зазнобе по проселочной дороге поедет. Три часа в посадках просидели, пока его тарантас на дороге показался. Вокруг темень, хоть глаз коли, трава мокрющая после дождя, а мы лежим на голой земле, костерим на чем свет осведомителя за то, что он со временем облажался. Видим, идет тарантас. Виляет по дороге, точно заяц, который от волков удирает. Лева вскочил, пистолет из кобуры рвет, а руки в ледышки превратились, никак с кобурой не справятся. Он орет: «Стас, давай наперерез!» А какой там наперерез, чтобы он мне в задницу шмальнул? Я свой «макаров» выдернул, прицелился, а у самого пальцы не сгибаются, никак курок не нащупаю. Выскочили мы на дорогу, все в репьях, одежда в грязи, встали в стойку и давай по колесам палить. Эх, и повеселились тогда! — Я ж говорю, вам не привыкать, — азартно поддержал Девлягин. — Может, сразу на перелет, и черт с ним, со скрадком? — Не, нам подавай по полной программе, — возразил охмелевший Стас. — Я твой скрадок в глаза ни разу не видел, будет о чем в отделе хвастаться. — А документы? — спросил осторожный Гуров. — Разрешения там всякие, членский билет или что в таких случаях требуется. — Да ты что, друг мой, с луны свалился? — Девлягин даже обиделся. — Ты ж с егерем едешь. У меня все под контролем. — Это значит, что документов нет? — уточнил Лев. — Насколько я знаю, по правилам… — Да забудь ты про правила, Лева, можем мы хоть раз в жизни оторваться по полной? — оборвал его Крячко. — Я к другу приехал, имею право. — Похоже, нам на боковую пора, — заявил Гуров, увидев, как Девлягина повело в бок и он свалился на землю с шаткого раскладного стула. — Поднимайся, Стас, отнесем твоего друга в дом. — Сперва я рыбу доем, — заявил Крячко и, потянувшись к миске, куда Девлягин сложил готовую рыбу, шлепнулся на траву. Гуров вздохнул, подхватил друга под мышки и потащил в дом. Проделав тот же путь, отправил на топчан и Девлягина. Убрал со двора недоеденную рыбу, затушил костер, после чего отправился спать. Как и предсказывал Серега, хозяин егерского домика Юрец так и не появился. Двигатель дважды чихнул и заглох. И сразу стало слышно, как стрекочут цикады в вечерних сумерках. Им вторил многоголосый птичий хор. Привычные для сельского жителя звуки, на которые они не обращают внимание в обычных условиях. Сейчас же эти звуки по непонятной причине вызывали тревогу. Последние несколько километров в салоне чувствовалась какая-то нервозность. Хотя к вечеру температура спала, воздух в салоне оставался удушающим из-за закрытых окон. И почему окна закрыты, ведь лето же? — Что случилось? — Похоже, движку хана, надо бы взглянуть. — Так иди, чего медлишь? — Один не справлюсь, я в технике ни бум-бум. — Ладно, пойдем проверим. Говорил же, стучит движок. Надо было вернуться. — Тебе, может, и надо было, а у меня дела. Срочные. Двое мужчин вышли из машины. В салоне осталась пожилая пара и миловидная девушка лет двадцати пяти. Прошло не меньше десяти минут. Поначалу снаружи доносились звуки возни, теперь же стояла полная тишина. Это настораживало. — Что там происходит? Почему они так долго? — подала голос девушка. — Видимо, никак не могут разобраться, что с двигателем, — авторитетно заявил пожилой мужчина. — Терпение, мадам, разберутся. — А почему так тихо? Мне казалось, что починка двигателя всегда сопровождается хотя бы каким-то шумом. Подшипники открутить или что-то в этом роде. Железо бесшумно не открутишь. — Супруга пожилого человека взяла сторону девушки. — Много ты в ремонте понимаешь, — высокомерно бросил мужчина. — Уверена, ты в этом смыслишь не больше меня, — парировала его жена. — Иди посмотри, что там у них происходит. — Снова ты за старое? Нечего мне приказывать, — возмутился мужчина. — Надо будет, сам схожу, а под твою дудку я больше плясать не намерен. Это тебе понятно? — Не нужно ссориться, — вклинилась девушка, которой и без того было неуютно в полупустом салоне посреди незнакомых мест. — Подождем еще немного. Может, поломка сложнее, чем казалось вначале. Прошло еще десять минут. Теперь забеспокоился и мужчина, но слова, брошенные жене, не позволяли сделать то, что должно. А супруга, не осознавая, что только усугубляет ситуацию, принялась подначивать его: — И сколько ты еще намерен сиднем сидеть? До утра или до завтрашнего вечера? Пойди спроси, нужна ли им помощь, и смогут ли они вообще починить эту колымагу. Может, нам давно пора отправляться пешком. — Пешком? С твоей подагрой? Не смеши меня! — отмахнулся мужчина. — До ближайшего населенного пункта километров пятьдесят. Даже если идти быстрым шагом, дорога часов десять займет, а ты будешь топать добрые сутки. Да и то не факт, что дотопаешь. Сиди уж, жди, пока мужчины решают проблему за тебя. — Вижу я, как они решают. Уверена, что они давным-давно смылись, а мы все ждем. — Ты в своем уме? Куда бы они ушли, по-твоему? — В голосе мужчины звучало не то снисхождение, не то раздражение. Долгое ожидание утомило и его. — Копаются в моторе, вот что они делают, и нечего тут смуту разводить. — Ты, как всегда, в своем репертуаре. Зря я согласилась на примирение. Если бы не мое мягкосердечие, сидела бы сейчас себе в гостиной, вязала носочки соседскому внуку, а не выслушивала твои наставления. — Только это тебе и остается, — огрызнулся мужчина. — Своих-то внуков нет, вот и цепляешься к чужим. А ведь как я тебя уговаривал: Софочка, давай родим мальчика или, на худой конец, девочку. Так нет же! Тебе ученая степень не позволяла заниматься подтиранием задницы родного ребенка. — Снова ты за старое! И когда тебе только надоест пилить меня за давно прожитые годы? Раз уж тебе так нужны были дети, бросил бы меня. Снюхался бы хоть с Тамаркой с лесосклада, она бы тебе этих спиногрызов с десяток настрогала. Весь бы соплями умазался, как ты всегда и мечтал. — Прошу вас, не нужно ссориться! — взмолилась девушка. — А вы, мадам, не вмешивайтесь в чужие разговоры. Сидите там на галерке, так и сидите, — оборвал ее мужчина. — Тоже, небось, детей нет и в обозримом будущем не предвидится. — Чего ты на нее набросился? — заступилась за нее женщина. — Ты ее совсем не знаешь. Может быть, она как раз к жениху едет. Замуж выйти собирается. — За уголовника? — съязвил мужчина. — Почему сразу за уголовника? — Да потому что в этих краях других не водится. Тут на каждый квадратный километр по три исправительных учреждения приходится, остальное занимают захудалые деревушки, где каждый первый мужик — пьяница. Так что расклад ясен: либо уголовник, либо алкаш. Одно другого не лучше. «Ну, все. С меня довольно, — решила девушка. — Играть в их игры я не обязана, а выслушивать оскорбления и подавно». Она вышла из машины и прошла вперед. — Куда это вы собрались? — дружно спросили супруги. Девушка собралась ответить, но осеклась, растерянно оглядывая округу. — Они действительно ушли, — обернувшись к супругам, удивленно проговорила она. — Там никого нет. — Как это нет? — забеспокоился мужчина. — Должен быть хотя бы водитель. — И тем не менее его нет. Никого. Снаружи пусто. — А ведь я тебе говорила, — снова завелась пожилая женщина. — Только разве ты можешь хоть раз в жизни послушать жену? Нет, это ниже твоего достоинства. И что прикажешь теперь делать? Пилить полсотни километров пешком? Это с моей-то подагрой? — Помнится, минуту назад ты сама предлагала этот вариант, — съязвил мужчина. — Так что же изменилось? Уникальный случай сделать все по-твоему. Что же ты не радуешься? — Да прекратите вы наконец! — закричала девушка. — Сколько можно грызться? Супружеская пара замолкла, озадаченная реакцией незнакомой девушки. А та стояла в оцепенении, смотрела на пустую дорогу и никак не могла сообразить, что же делать дальше. Вроде ничего непоправимого не случилось, она не в пустыне, не в заснеженных горах, откуда же это чувство приближения чего-то неизбежного? Вязкий страх распространился по телу, залез в мозг и не отпускал. Мужчина и женщина позади нее молчали. Сейчас она была бы рада даже их перебранке, настолько была напугана. Но те, видимо, решили проявить такт и потому помалкивали. Когда из леса показалась фигура мужчины, оцепенение спало. Она повернулась лицом к пожилой паре и радостно сообщила: — Один возвращается! — А я что говорил! — довольно воскликнул мужчина. — Вечно вы, дамы, нагнетаете. А они просто за подмогой ходили. Знали бы они, какую бучу вы тут подняли. В салон девушка не вернулась, решив дождаться мужчины и выяснить, насколько все серьезно. Когда же он приблизился, она пожалела о своем решении. Вид у него был какой-то странный. Глаза мутные, волосы всклокочены, одежда испачкана грязью. И запах. От него буквально несло бензином и чем-то тошнотворно приторным. Правую руку он держал за спиной. — Что случилось? — первым подал голос пожилой мужчина. — У нас неприятности? — Это да, — механическим голосом заявил вернувшийся мужчина. — У вас серьезные неприятности. — Чем это так пахнет? — спросила женщина, до которой еще не дошел смысл его слов. — Как будто кишки дохлого сурка разворотили. Вы что, под ноги не смотрите? — Замолчи, Софа! — осевшим голосом приказал ей муж. — Почему ты все время меня затыкаешь? — накинулась на него женщина. — Как что, так сразу замолчи. Я просто хочу знать, что происходит.