– Без проблем, – Джессика помахала нам рукой. Я позавидовала легкости, с которой та нашла способ сбежать. – До завтра, мисс Элеанор. Не дожидаясь ответа, Джессика захлопнула за собой дверь. – Устала. Пойду вздремну, – пробурчала Элеанор и зашаркала прочь из комнаты. По пути она вдруг неловко оперлась на свою трость и чуть не упала, в последний момент ухватившись за дверной косяк. Видимо, эти трости с четырьмя ножками не так уж и надежны. Милли бросилась к ней на подмогу. – Мама, ты в порядке? – Сколько тебе талдычу, мне нужна новая трость, – проворчала Элеанор. Я пригляделась: одна из ножек у трости отвалилась – именно поэтому старуха и потеряла равновесие. – Я помню. Обещаю, завтра сходим в аптеку, – придерживая маму под руку, Милли повернулась к нам. – Я оставлю вас на минутку? Доведу маму до комнаты. – Конечно, – ответила я. – Нам с Оливером все равно уже пора. Не стоит нас провожать. Милли кивнула, и они с мамой пошли по коридору. Оказавшись на залитой солнцем улице, Оливер выдохнул: – Пресвятые Саймон с Гарфанкелом, неужто мы наконец выбрались! И как только эта бедняжка выносит старую ведьму? – Без понятия, – ответила я и направилась к нашим велосипедам. – Но сейчас я верю, что Милли не могла убить Клиффа. Он был для нее шансом сбежать отсюда. Уверена, она бы вышла за него, даже если б знала, что он охотится за ее деньгами. Оливер сложил подножку у велосипеда и уселся в седло. – Согласен. Мне вообще начинает казаться, что мерзкая старуха и сама могла порешить Клиффа. Даже в это поверить теперь было легче, чем в причастность тихони Милли. – Милли, значит, вычеркиваем, – заключил Оливер. Он катился под горку не крутя педали. Вычеркиваем. Элеанор тоже. Какой бы противной она ни была – ей вряд ли удалось бы даже пройти по коридору со своей сломанной тростью и не убиться. Тут меня осенило, и я ударила по тормозам. Увидев, что я остановилась, Оливер тоже резко затормозил, пустив велосипед небольшим юзом по гудрону. – Все в порядке, Соф? Я улыбалась, как ненормальная. – Да. Я знаю, кто это сделал. – Что? Я не ответила, так как на всех парах уже мчалась домой. Головную боль, на удивление, как рукой сняло. – Клифф любил женщин помоложе, так? – спросила я у Оливера. – Готова поспорить, что деньги он все равно любил больше. XIII – ОНА ЗДЕСЬ, – я трепетала от волнения, словно девочка, которая только что увидела свою любимую принцессу в Диснейленде. Правда, передо мной была скорее злая мачеха. Оливер тоже ее заметил. – Очень надеюсь, ты не ошибаешься. Иначе нас обоих будут считать полоумными. – Не ошибаюсь, будь уверен. Я ни капли не сомневалась. Ночью меня осенило, кто убил Клиффа и зачем. Я настолько была в себе уверена, что попросила Джастина тоже вечером прийти в паб. Он долго отнекивался, но в конце концов согласился. С собой я принесла улику – она, казалось, прожигала мне карман джинсов. Из-за неправильной формы этот предмет чуть выпирал, но я старалась не обращать внимания: вряд ли кто-то мог его заметить. Сдвинув брови, Дин наблюдал, как я иду по пабу. Он будто почувствовал, что я что-то задумала. И был, безусловно, прав. Я намеревалась раскрыть убийство. Даже два убийства. Я уселась за барную стойку, как будто я рядовой посетитель, который по традиции пришел во вторник на акцию «Два по цене одного». Рядом со мной расположился Оливер. – Привет, – поздоровалась Джессика, которая сидела через стул от меня. – Не ожидала вас увидеть. Я улыбнулась. – Добрый вечер. Так вы же сами говорили, что по вторникам здесь самое веселое место в городе. А раз речь о моем пабе, вот я и зашла проверить. К тому же сегодня последний вечер Оливера. Оливер помахал. – Ага, завтра улетаю в Лос-Анджелес. Джессика взяла бокал вина и сумочку и подсела ко мне. В этот вечер она вернулась к своему гламурному облику и, судя по всему, вышла на охоту. Обтягивающее красное платье подчеркивало округлости ее тела, а распущенные светлые волосы водопадом омывали обнаженные плечи. Ярко-красная помада выдавала в ней больше жесткость, чем страсть. И некоторое отчаяние, пожалуй. Когда я впервые встретила Джессику, мне и в голову не пришло задаться вопросом: почему такая женщина до сих пор не замужем и работает сиделкой у ворчливой старухи? И то и другое казалось для нее противоестественным. Ей бы найти мужчину, готового полностью ее содержать. Такого мужчину, как Клифф. К нам подошел Дин с бокалом пино-нуар для меня и кружкой эля для Оливера. – Люблю мужчин, которые знают мой вкус, – улыбнулся Оливер. Дин ничего не ответил, а лишь слегка поднял брови. Я взяла вино. – Давайте выпьем за то, что вы наконец избавились от Элеанор Холл. Джессика поморщилась, но тоже подняла свой бокал. – Не уверена, что хочу пить именно за нее. Однако это хороший повод расслабиться после стольких часов со старой ведьмой. Она чокнулась с нами обоими и сделала большой глоток. На ее пальце снова блестело то огромное кольцо. Пригубив, я поставила бокал на стол. – Как давно вы на них работаете? – Ну, несколько лет. Хотя здесь год идет за два. – Да вы просто героиня! – поразилась я, и она рассмеялась. Я продолжила: – А я так и поняла, что давно. Милли говорила, что у вас есть ключ. А эти пожилые дамы не станут доверять первому встречному. Где-то минуту Джессика молча смотрела на меня, и я уже подумала, что прокололась. Вот черт! Но тут она пожала плечами: – Наверное. Допив вино, она жестом попросила Дина повторить. Это хорошо – надеюсь, алкоголь развяжет ей язык. Краем глаза я заметила, как в паб вошел Джастин. Он уселся в углу за спиной у Джессики, вне поля ее зрения. Еще лучше. Джессика, впрочем, в этот момент раздраженно буравила взглядом Дина, который явно не торопился, наливая ей новый бокал. – Неужели так часто приходится сидеть с Элеанор? Или нет? Уверен, Милли никуда особо не ходит, – включился Оливер, словно разговаривая сам с собой. Отличная импровизация. Он и правда был прекрасным актером. Надеюсь, вернувшись в Лос-Анджелес, он получит свою самую лучшую роль. – Да я постоянно сижу с этой ведьмой. Милли в последнее время часто отлучалась. Хотя теперь ее путешествия вряд ли продолжатся. Слово «путешествия» она произнесла с легким сарказмом. Значит, моя теория была верна. Я тут же поднесла ко рту бокал, чтобы замаскировать довольную ухмылку. Покачав головой, я подхватила: – Даже и представить себе не могу. Находиться с ней рядом, готовить, давать лекарства. Ухаживать за стариками – это так тяжело. У вас столько работы. Джессика закивала. – Так она ведь еще и все время жалуется. Я изобразила сострадание.