Прошло несколько минут, и стенка картонной коробки беззвучно открылась. Из коробки выскользнул немолодой, но чрезвычайно гибкий человек в синей рабочей униформе с белой надписью «Техобслуживание» на нагрудном кармане. Он вернул коробку в исходное состояние, подошел к двери, прислушался. Не услышав ничего подозрительного, он достал из кармана отмычку, открыл дверь и выскользнул в коридор. Здесь он достал из кармана мобильный телефон, нажал несколько кнопок и проговорил раздраженным начальственным голосом: — Это «Стройтраст»? Что у вас там творится? Как кто говорит? Селезнев из комитета по финансам! Да, из Смольного! Вы же видите, по какой линии я звоню! Да, Селезнев! Почему не Гусев? Потому что Гусева сняли! Короче, вы мне вопросы задавать будете или слушать? Вы на контракт по «Севподшипнику» претендуете, а требования по безопасности не обеспечили! Если за неделю не предоставите мне отчет об исправлении, можете забыть про контракт! Прервав разговор, мужчина подошел к электрическому щитку, открыл его своей универсальной отмычкой, оглянулся и ткнул лезвием ножа в один из контактов. Оттуда посыпались искры. Снова оглядевшись, он закрыл щиток и пошел по коридору. В кабинете шефа службы безопасности господина Аргольда раздался звонок внутреннего телефона. Звонил генеральный директор фирмы. — Зайди ко мне. — Что случилось? — Зайди, говорю! Из Смольного звонили… Аргольд хотел еще что-то спросить, но телефон перестал работать. Из трубки доносился только безжизненный шорох. Шеф службы безопасности вполголоса чертыхнулся и вышел из своего кабинета. Почти сразу в «предбанник» его кабинета без стука вошел немолодой мужчина в синей униформе техника. — Вызывали? — спросил он секретаршу Аргольда, ухоженную даму лет сорока. — Да еще и не успела, — ответила та, — правда, у нас связь не работает. Ни телефон, ни интернет. — Ну вот, кто-то уже меня вызвал… — А почему не Филиппыч пришел? — подозрительно осведомилась секретарша. — А Филиппыч приболел, — ответил мастер, — больничный у него. — Больничный? Вроде он никогда раньше не болел. — Все когда-то в первый раз случается! — Техник доверительно понизил голос и добавил: — Вообще-то ничем он не болеет… — Не болеет? — Ну да. У него племянница замуж выходит в Омске, вот он и взял больничный, чтобы на свадьбу попасть. Племянница же любимая, и вообще единственная, а Омск — не ближний свет. Так что, пока доберется, пока отпразднует, пока обратно… короче, не меньше недели наш Филиппыч проболеет, как пить дать! Так что я вместо него пришел. Нельзя же, чтобы работа простаивала… — Нельзя, это точно. А только отчего я вас прежде никогда не видела? — Оттого что ты здесь недавно работаешь. — Как — недавно? Я здесь уже десять лет! — Ну, десять… это же разве давно! Я уже десять лет как на пенсии. А сейчас меня позвали — выходи, мол, людей не хватает! Ну, я и пошел им навстречу… — А вы еще не разучились? — Какое там! Руки свое дело помнят! Ну, так я займусь своим делом? Или ты меня и дальше допрашивать будешь? — Да, работайте, только шефа сейчас нет, его только что генеральный вызвал. — А мне твой шеф без надобности, я и без него все починю в лучшем виде, можешь не сомневаться! С этими словами пожилой мастер вошел в кабинет Аргольда, закрыл за собой дверь, достал из карманов десяток плоских кругляшков, похожих на монетки или жетоны, и начал рассовывать их по укромным местам — под столешницу, под корпус компьютера, в подлокотник кресла, в абажур настольной лампы… В последний момент он открыл стенной шкаф, где висела одежда: уличная куртка и запасная белая, тщательно выглаженная рубашка. Мастер профессионально быстро ощупал карманы куртки, ничего там не нашел, удовлетворенно хмыкнул и засунул за воротник крошечный «жучок», напоминающий обычную кнопку. Управившись за несколько минут, он вышел из кабинета и сообщил секретарше: — Здесь неисправности нет. Пойду проверю центральный распределительный щит. С этими словами он вышел в коридор, прошел к выходу и с независимым видом покинул офис «Стройтраста». Перед этим, правда, задержался на минуту перед распределительным щитом и вернул контакт на место, чтобы никто ничего не заподозрил. Перейдя дорогу, старик сел в неприметную темно-серую машину с забрызганными грязью номерами, включил автомобильное радио, настроил его на определенный канал. Из динамика не доносилась музыка, не передавали новостную программу, не читали классический роман неестественными голосами. Там вообще ничего не было слышно — только тишина, изредка нарушаемая негромким потрескиванием паркета. Дело в том, что на этот канал радиоприемника был выведен звук с нескольких «жучков», только что установленных в кабинете господина Аргольда. Старик неподвижно сидел, полуприкрыв глаза тяжелыми веками. Он весь обратился в слух. За долгие годы он понял, что самое главное в его профессии — умение ждать. И наконец он дождался: негромко хлопнула дверь кабинета, прозвучали шаги, скрипнуло кресло — господин Аргольд вернулся на рабочее место. Он включил компьютер, попросил у секретарши кофе, отдал по телефону несколько текущих распоряжений своим подчиненным и на некоторое время замолчал — видимо, просматривал какие-то файлы в компьютере. Вдруг резко, требовательно зазвонил один из телефонов. Старик насторожился, подкрутил ручку настройки, чтобы слышать одновременно обоих участников разговора. Аргольд снял трубку и сухо проговорил: — У телефона. В ответ прозвучала очень странная фраза: — Луна убывает! Произнесена эта фраза была надтреснутым, прерывающимся голосом — видно было, что говорит пожилой человек. Но в то же время в этом голосе звучала властность и уверенность человека, который привык, что его внимательно слушают. Услышав эту фразу, Аргольд поперхнулся, откашлялся и проговорил совсем другим тоном, таким, какого старик от него не ожидал — испуганным и неуверенным: — Она возродится в должный срок. — Непременно! Нам нужно встретиться. Есть очень важная тема для разговора. — Но я сейчас не могу… — Сможешь. Это приказ — не только мой, но и Совета. Я не стану повторять. Встреча состоится через полчаса в точке номер четыре. И будь осторожен, не приведи хвоста. — Вы не забыли, что осторожность — моя профессия? Именно осторожностью я зарабатываю на хлеб! — Теперь в голосе Аргольда было гораздо больше твердости. — Напомнить лишний раз не помешает. На этом разговор закончился. Аргольд бросил трубку и целую минуту молчал и ничего не делал — видимо, переваривал услышанное. Затем встал, прошел по кабинету. Негромко скрипнула дверца стенного шкафа — видимо, он достал куртку. Старик переключил приемник на тот микрофон, который прицепил к воротнику этой куртки. Аргольд вышел из кабинета, бросив секретарше: — Я в комитет! Все сегодняшние встречи отмените или перенесите на завтра! Старик внимательно следил за выездом со стоянки офисного центра. Прошло всего несколько минут, и оттуда выехал респектабельный черный автомобиль, за рулем которого можно было разглядеть господина Аргольда. Микрофон, который старик прицепил к куртке Аргольда, посылал сигнал на небольшое расстояние, и, чтобы просто слышать его, старик должен был находиться не дальше двухсот метров от объекта. Для уверенного же приема нужно было держаться еще ближе, так что он включил зажигание и поехал за машиной Аргольда. Черная машина несколько минут ехала по проспекту, затем свернула в переулок с односторонним движением. Все ясно — Аргольд хочет проверить, нет ли за ним «хвоста». Значит, ехать за ним нельзя. Старик сверился с картой в навигаторе.