– Он в хозяйственные дела не вникал. Но при встрече всегда любезно здоровался, спрашивал то про здоровье, то про детей. Хороший был человек. – Зинаида Марковна прослезилась. – А с хозяйкой Артур Владимирович тоже был любезен? – Скажете тоже, любезен, – фыркнула кухарка. – Он с неё пылинки сдувал и на руках носил. Если уж кому и повезло с замужеством, так это Снежане Эдуардовне. Распрощавшись с кухаркой, Мирослава последовала за своим Вергилием, рассчитывая поговорить с домоправительницей. Алика предварительно созвонилась с Герасимовой, и та предложила поговорить на летней веранде. Девушка передала Волгиной слова Веры Никитичны, и детектив согласно кивнула: – Прекрасно. Они вышли из дома и прошли совсем немного по дорожке, выложенной мозаичной плиткой, среди низкой травы и окаймляющих её цв етов. По пути Мирослава думала о том, почему она сразу окрестила Алику Вергилием… На первый взгляд дом Дарских вовсе не походил на ад. Или это только на первый взгляд? Додумать она не успела, так как Алика радостно воскликнула: – Вот мы и пришли. Вера Никитична встретила их на пороге и пригласила присесть в кресла, сплетённые из ротанга. Алика сказала, что она, пожалуй, подождёт на скамейке в саду. И Герасимова тут же согласно кивнула. – Какой вы любите сок? – спросила Вера Никитична и направилась к стоящему неподалёку холодильнику. – Если можно, минеральную воду, – попросила детектив. Женщина, не говоря ни слова, достала бутылку минеральной воды и запотевший кувшин с оранжевой жидкостью. Из буфета, сделанного под старину, а возможно, и антикварного, достала два стакана. Налила Мирославе воду, себе сок, судя по цвету и аромату, апельсиновый. Всё это она проделала не торопясь и молча. – Спасибо, – поблагодарила Волгина. Герасимова кивнула в знак того, что благодарность принята. «Да уж», – подумала Мирослава и сказала: – Я детектив и вместе с полицией расследую это дело. В ответ снова безмолвный кивок. – Расскажите мне о том дне, когда был убит Дарский. – Артур Владимирович застрелился, – наконец-то заговорила домоправительница и перекрестилась. – Возможно, – не стала спорить Мирослава. – А что, у полиции есть иные версии? – неожиданно живо спросила женщина. – У полиции не знаю, – уклончиво ответила Мирослава, – а у меня есть. – И какая же, если не секрет? – Нет, не секрет. Доведение до самоубийства. А это тоже преступление. – Ну что вы! – взмахнула на неё обеими руками Вера Никитична, – Этого не может быть! – Почему? – Да потому, что просто некому было его до этого доводить! – То есть? – Посудите сами, с детьми Артур Владимирович не общался после женитьбы на Снежане Эдуардовне, с родственниками и прежними друзьями тоже, дела его в профессиональном плане шли в гору. – Против общения с детьми и родственниками возражала Снежана Эдуардовна? – Ну что вы! – искренне возмутилась Вера Никитична. – Это они не хотели! А Артур Владимирович и Снежана Эдуардовна стремились к этому всей душой! – Так, может быть, Дарский так сильно переживал из-за разрыва с детьми, что… – Нет, нет! – не дала договорить ей домоправительница. – Без сомнения, Артур Владимирович переживал! Но он никогда не наложил бы на себя руки! Тем более в этот день он ждал сына и невестку для примирения. – Однако он всё-таки застрелился, – тихо произнесла Мирослава. – Да, – вздохнула женщина печально, – ума не приложу, почему он это сделал, видимо, помутнение рассудка. – Судя по всему, Артур Владимирович не страдал психическими расстройствами? – Не страдал, – согласилась женщина, – может, что-то мгновенное… – Может быть, его к этому подтолкнули нелады в семейной жизни? – вновь осторожно спросила Мирослава. – Вы что, имеете в виду их отношения со Снежаной Эдуардовной? – недоверчиво спросила женщина. Мирослава кивнула. – Даже и не думайте об этом! Они жили дружно, ворковали, как два голубка. Кто угодно вам это подтвердит! – уверенно произнесла домработница. – Но ведь в любой семье бывают конфликты, пусть даже маленькие ссоры. – А у них не было! – категорично отрезала Вера Никитична. – Это правда, что Снежана Эдуардовна решила подняться в кабинет мужа только после того, как вы сказали ей о нетерпении вашей кухарки? Домоправительница пожала плечами: – Не знаю, возможно, ей неудобно было заставлять ждать гостей. – А почему Дарская не встревожилась задержкой мужа сама? – Да потому, что Артур Владимирович и раньше нередко, увлекшись работой, забывал, что его ждут к обеду. Ну и… – Что – ну и? – Не любил, когда его тревожат напоминаниями? – То есть он ругал за это жену? – Нет! Не ругал, но как бы огорчался. – Понятно. А в этот раз Снежана Эдуардовна всё-таки решилась напомнить мужу, что он задерживается? – Да. Но только потому, что ждала его не она одна, но и приехавшие сын с невесткой. К тому же обед был приготовлен из особо сложных блюд, которые, постояв, теряли свой вкус и шик. Вы меня понимаете? – Да, конечно. Но всё-таки я не могу понять, почему Снежана Эдуардовна просто не позвонила мужу? – В этом доме не принято звонить по телефону в кабинет хозяина. – Женщина поджала губы. Мирослава решила принять к сведению причуды покойного хозяина и спросила: – Снежана Эдуардовна отправилась в кабинет к мужу одна? – Естественно. – Но там она встретилась с Аликой? – Чисто случайно. – И послала её вниз за остальными? – Да. Надо было открыть кабинет. – Вы тоже поднимались? – Нет, я оставалась с Лидой, женой сына Артура Владимировича. – Кто поднялся сразу? – Сын его Сергей, потом наш водитель Руслан и чуть позже садовник Иван Филатович.