— Вы хотите что-то обсудить со мной, сэр? — сказал он, когда тишина стала невыносимой. Боллард уставился на него, как будто его застали врасплох, и стал больше похож на себя, глядя прямо в глаза собеседнику. Затем он произнес фразу, которая не имела отношения к теме разговора. — Ты любишь мою племянницу? — тихо спросил он. — Вы знаете, что люблю, сэр. Я сказал вам, когда мы виделись в прошлый раз, что попрошу у вас ее руки. — Я благословляю вас. — О! — Дик чуть не задохнулся и с открытым ртом уставился на Болларда. — Конечно, при условии, — добавил Боллард, — что она любит тебя. — Я… я… думаю, что любит, — промолвил Лоусон неуверенно. — Я знаю, что я люблю ее, — закончил он уверенно и твердо. — Вижу. И я склонен думать, что Одри отвечает тебе взаимностью, насколько я разбираюсь в женской натуре. Твое безупречное поведение и рыцарское молчание произвели на нее огромное впечатление. Я не знаю никого, кого бы я с большей охотой выбрал ей в мужья. — Спасибо… спасибо. Но… — Дик побледнел. — У меня нет денег. — Деньги — это еще не все, — сказал фондовый брокер тихо. — К тому же у Одри будут — на самом деле уже есть — три тысячи в год. — Я не могу жить на деньги жены, сэр, — Лоусон покраснел. — Одри не станет уважать меня, если я так поступлю, и я сам не смогу уважать себя. — Я ожидал таких слов, и это еще раз доказывает, что я прав в своих суждениях. Если Одри хочет, ты женишься на ней. — Но я не могу обеспечить ей хороший дом или положение, сэр. — Слишком много возражений с твоей стороны, — сухо заметил Боллард. — Думаете, я не прав, мистер Боллард? — Ну нет. Лучше я позабочусь об этих проблемах. А ты можешь пока об этом не беспокоиться. Я дам тебе место, где ты сможешь много заработать и обеспечить вам блестящее будущее, если будешь трудиться. — Я буду работать, пока не умру, ради Одри! — воскликнул пылкий влюбленный. Боллард засмеялся в своей обычной манере. — Думаю, Одри ты нужен живой, — весело заметил он. — Малыш Лоусон, твой отец был моим близким другом, и я знаю тебя с детства. Ты хорошо воспитан, у тебя хорошая родословная и есть мозги, которые ты еще не использовал. Я дам тебе возможность проявить себя. Я хочу, чтобы ты женился на Одри, потому что знаю: ты человек чести. Ей нужен защитник. Дика поразило, что Боллард повторил слова миссис Трембли по поводу возможного брака. — Разве она в опасности, сэр? — спросил он. — Возможно — со стороны Рендольфа! — И что за опасность? — Она может быть, а может и не быть. Когда это будет понятно, тебе скажут об этом. — Это касается смерти леди Хэмбер? — спросил Дик, удивляясь, почему он спросил об этом без видимых на то причин. — Ну… да, — произнес Боллард и отвернулся; затем повернулся обратно и сказал: — Не спускай глаз с Рендольфа. — Он имеет какое-то отношение к убийству? — Дик был поражен, предчувствуя опасность. — Я никого не обвиняю, малыш Лоусон. Иди и убедись, что моя племянница выйдет за тебя, и если она согласна — не спускай глаз с Рендольфа. Он приносит несчастье. — Но… но… — Дик окончательно запутался. — Если бы вы могли объяснить… — Не могу, — сурово отрезал Боллард. — И более того, я не буду объяснять, если только меня не заставят. Я берегу интересы Одри. А теперь иди. Лоусон послушался и покинул комнату, довольный, но в то же время раздраженный и абсолютно запутанный. Глава 18 В течение следующих суток у Дика было достаточно пищи для размышлений. Чем больше он обдумывал свой визит к Болларду, тем больше запутывался. Насколько он понимал, имелся какой-то секрет, связанный с Одри, который Рендольф знал и которым воспользовался, чтобы уговорить девушку на помолвку. Но если Боллард непонятным способом заставил подлеца расторгнуть помолвку, с чего тогда ему бояться мести со стороны отвергнутого ухажера? Если у этого подозрительного друга леди Хэмбер имелось что-то против Одри, то, несомненно, у фондового брокера имелось что-то против него. И те, и другие сведения имели какое-то отношение к убийству в Сарлийском лесу. Не может быть, чтобы Одри была виновна, но также невозможно и чтобы Рендольф был вовлечен в это. Что тогда означали намеки Болларда? В отчаянии Дик бросил распутывать эту головоломку, ведь рядом не было даже Джоззи, чтобы помочь ему. Миссис Трембли снова исчезла, и записка об ее отсутствии снова висела на двери. Куда она пропала и зачем, Дик не мог понять, знал только, что ее действия имели какое-то отношение к делу. Преступление, в котором молодой человек оказался задействован, было запутанным с самого начала, но теперь все казалось еще сложнее. Дик думал, думал и думал, в надежде прийти к заключению, чтобы невыносимая жизнь в страхе его и его близких закончилась, но только еще больше разволновался. Игра определенно не стоила свеч, так как его волнения не приводили ни к чему. Вот почему после более чем суток мучительных раздумий он отбросил все сомнения и решил отправиться на Винтер-сквер. Он увидится с Одри. Он признается ей в любви. Преступление, все загадки, странное поведение Болларда и Рендольфа — все это может идти к черту. Мучения Дика были так велики, что, не в силах вынести, он отправился к Одри, чтобы найти утешение. — О, я рада вас видеть, мистер Лоусон, — поприветствовала его девушка и с улыбкой протянула ему обе руки. Лоусон был так поражен неожиданной доброжелательностью, и даже больше чем доброжелательностью, что мог лишь смотреть на нее и сжать обе ручки в своей руке. Он посмотрел Одри в лицо и заметил, что, несмотря на улыбку, оно было уставшим и бледным. — Я рад вас видеть… — пробормотал он, его мысли смешались, и он не знал, как поблагодарить ее за столь радушный прием. — Вы… вы очень добры. — У меня есть на то все причины, — серьезно ответила мисс Хэмбер. — Садитесь, мистер Лоусон. Чай скоро принесут, и мой брат Джеральд скоро прибудет. Он хочет увидеться с вами. — Замечательно! — пробормотал все еще ошеломленный молодой человек. — А миссис Трембли придет? — Она написала, что придет, но я ничего больше от нее не слышала. Вы видели ее? — Последние два дня нет. Она исчезла, — добавил Дик с озадаченным видом. — У Джоззи очень хорошо это получается. — Она всегда была странной, — вздохнула Одри, садясь в глубокое кресло напротив Дика. — Но она очень умна и так дорога мне. Она сказала, что знает вас всю жизнь. — Да, — признался гость. — И всегда ужасно издевается надо мной. Одри рассмеялась. — Я не думаю, что вы бы позволили над собой издеваться. Помните, как вы обращались со мной в лесу? — Это было для вашего же блага, — с улыбкой сказал Лоусон. Одри снова рассмеялась. Она не сомневалась, что любит Дика. Он покорил ее сердце в тот самый миг, когда они так необычно встретились в Сарлийском лесу, и с тех пор ее сердце принадлежало только ему. — Ваша помолвка была расторгнута, — внезапно сказал Лоусон, снова глядя ей в лицо, с ноткой победы в голосе. — Да, как вы узнали? — Она залилась краской и выглядела крайне смущенной. — Ваш дядя Оливер сообщил мне и миссис Трембли. Мы все были очень рады. — Излишне спрашивать почему, — с облегчением сказала мисс Хэмбер, кивая. — Никому из вас не нравится мистер Рендольф. — Мы ненавидим его. А вы? — Он внимательно посмотрел на нее. — Я… я… мне все равно, — смущенно пробормотала она. — Я так и думал, — Дик наклонился вперед. — И я надеюсь, вы не разозлились на меня за то, что я сказал в нише? — В нише? — Одри смотрела в пол и вырисовывала узоры на ковре кончиком своей туфельки. — В той нише, — сентиментально продолжил Дик, — где я… Что он хотел сказать, Одри легко догадалась, и ее сердце забилось чаще. Она сидела и ждала, что же он скажет. Но в этот момент дверь открылась и появился высокий, худой молодой человек. Увидев Лоусона, он подошел с протянутой рукой, хотя на его лице было написано беспокойство. — Я должен поблагодарить вас, мистер Лоусон, — сказал он тихим хриплым голосом. — Вы стали хорошим другом мне и Одри. — Это честь для меня, — сказал Дик, желая поскорее закончить эту тему. — Я сделал то же, что сделал бы любой приличный человек. — Нет! Нет! — запротестовала Одри. — Из тысячи людей никто бы не повел себя так, не проявил бы такое рыцарство и благоразумие. — Я согласен, — Джеральд со вздохом изнеможения опустился в кресло. — Как я и сказал моей сестре, мистер Лоусон, вы само воплощение силы. Вы должны были слышать, как наш дядя Оливер хвалил вас. — Мистер Боллард мой очень хороший друг, — засмеялся Дик, все еще стараясь развеять напряженную атмосферу. — Но он слишком хорошего мнения обо мне. Я действительно не сделал ничего великого, хотя и хотел бы. — Каким образом? — спросил молодой Хэмбер без интереса.