– Его откровения были спрятаны в доме лорда Карберри, но господин Пэнн сообщил о месте, где поместил бумаги, мисс Мунн, а она рассказала мне. Я забрал эти бумаги и положил в безопасное место на хранение. – Мудрое решение, – с усилием выдавила из себя госпожа Джарсел. – А место безопасное? – Ну, я скажу, где находится исповедь, и имя человека, хранящего ее, только когда отпадет необходимость в ее использовании. – Не понимаю, что вы имеете в виду, господин Холлидей. – Все просто, госпожа Джарсел. Я хочу защитить себя и госпожу Мун от махинаций общества. Человек, который хранит исповедь, вскроет запечатанный конверт только в том случае, если со мной или госпожой Мун что-то случится. Поэтому, пока члены этого общества держатся от нас подальше, их секреты в полной безопасности. Тут молодому человеку показалось, что госпожа Джарсел вздохнула с облегчением. Она держалась очень хорошо, что делало ей честь – она не проявила никаких эмоций, но, казалось, повеселела. – Очень умный ход, чтобы подстраховать себя. Конечно, пока существует опасность, что исповедь будет предана огласке, если что-то случится с вами или с мисс Мун, никто из банды не осмелится причинить вам вред. Полагаю, эта исповедь ужасна, господин Холлидей? – Не столь ужасна и не настолько полна, как хотелось бы, – спокойно сознался Дэн. – Но в ней хватает фактов, чтобы гарантировать вмешательство властей. Если признания попадут в руки служителей Скотленд-Ярда, они смогут арестовать всех. – Тут Дэн, конечно, блефовал, так как не был уверен, сказал ли лорд Карберри госпоже Джарсел, что бумаги – как думал Карберри – уничтожены. – Думаю, полиция узнает, – заметила госпожа Джарсел, поднимаясь. – Спасибо за совет, но если я что-то сделаю, то рискую быть убитым, – сказал Дэн, следуя ее примеру. – Кроме того, может случиться, что я приму условия этого общества. Кто знает, как пойдут дела? – Не делайте этого, – настойчиво попросила госпожа Джарсел, и Дэн уверился, что лорд Карберри ей ничего не сказал. – Это ужасно. – Возможно… Но если эти чудовища оставят меня и мисс Мун в покое, исповедь не будет предана огласке, и сообщество будет в безопасности. В противном случае… – В противном случае их всех арестуют, – с легкостью заметила госпожа Джарсел. – Ужасная история для провинциальной дамы, вроде меня. Лучше бы вы мне ничего не говорили. Зачем вы рассказали мне об этом? – Потому что я считаю вас своим другом, – спокойно ответил Дэн. Тут госпожа Джарсел расплылась в улыбке. – Я и в самом деле ваш друг, – ответила она. – И поверьте мне – я совершенно уверена в том, что говорю: мисс Мун сейчас находится в полной безопасности. – Спасибо, – ответил Дэн. – Я тоже в этом уверен. А потом они расстались, не забыв о взаимных комплиментах, улыбках и рукопожатиях. Глава 17 В тупике Расставшись с госпожой Джарсел, Дэн остался доволен обещанием, которое дала старая дама относительно безопасности Лилиан. Он искренне верил, что даже в роли Королевы Вельзевул эта женщина сдержит это обещание, хотя бы потому, что ее собственные интересы требовали подобной честности. Тот факт, что признания Пэнна находятся в третьих руках и могут быть использованы, если что-то случится с мисс Мун, должен был воспрепятствовать Обществу Мух воплотить в жизнь угрозы, которые Дэн услышал на тайной встрече. Госпожа Джарсел была готова спасти свою жизнь, заставив членов общества – вопреки их собственной воле – пощадить Лилиан и его самого. Дэн тихо посмеивался, думая о том, как он перехитрил смертоносную организацию. Но он понимал, что всего лишь обезоружил, а не убил змею, и пока он этого не сделал, существовал шанс, что в тот момент, когда организация почувствует себя в безопасности, последует удар. Но пока исповедь Пэнна оставалась в руках Лоуренса, все должно было быть в порядке. Одна вещь поразила Холлидея – то, с каким упорством госпожа Джарсел продолжала играть комедию, не отступая от своей роли даже в приватной беседе. Госпожа Джарсел знала, что Пэнн – слабое звено в их организации. Она знала, что секретарь убит – в этом Дэн был убежден, – потому что не заслуживал доверия. А теперь она знала и то, что Пэнн оставил исповедь, которая попала в руки ее врагов. Также она была уверена, что человек, который говорил с ней, читал исповедь и должен был догадаться, что она упоминается в этих бумагах, как Королева Вельзевул. В этом случае следовало ожидать, что госпожа Джарсел будет говорить откровенно, но вместо этого она сделала вид, что ничего не знает, и чтобы добиться своих целей, Дэн потакал ее притворству. Либо она усомнилась, что подобная исповедь вообще существует, либо догадалась, у кого она хранится, и собиралась вернуть ее. «Королева Вельзевул в курсе, что Фредди мой лучший друг, – размышлял Дэн, возвращаясь в отель «Павлин». – А раз так, она может решить, что именно у него хранятся бумаги Пэнна. Не удивлюсь, если Фредди заманят в ловушку, как и меня, и попытаются отобрать у него документ, точнее, то, что от него осталось. Если это им удастся, месть Королевы Вельзевул тут же обрушится на меня и Лилиан, и нам будет нечем защититься от ее злобы. Выходит, Фредди в опасности. А где он держит исповеди господина Пэнна, Королева Вельзевул догадается без труда». Дэн раздумывал еще несколько мгновений, а потом произнес вслух: – Надо вернуться в город и повидаться с Фредди. Чем больше он думал, тем сильнее становилось его желание как можно быстрее отправиться в Лондон. Несомненно, госпожа Джарсел тоже должна была выехать в Лондон, чтобы встретиться с лордом Карберри и узнать все, что возможно, о «завещании» Пэнна. Конечно, Карберри станет ее уверять, что сжег исповеди, и в этом случае Королева Вельзевул решит, что может действовать по собственной воле. Но Холлидей был уверен, что королева слишком подозрительна, чтобы поверить в то, что он всего лишь блефовал. Прежде чем предпринять какие-то шаги, она постарается убедиться – хотя каким путем она это будет делать, было трудно сказать, – существуют ли в самом деле какие-то компрометирующие документы в руках Лоуренса. Чтобы это сделать, госпожа Джарсел, как думал Дэн, установит на его друга ловушку и, запугав, узнает, что ему известно и какие документы он прячет. Следовательно, ради безопасности Фредди требовалось поскорее отправиться в Лондон и подробно пересказать журналисту разговор, произошедший на дороге. Вдвоем они смогут придумать, что делать дальше. И стоило не забывать, что они имеют дело с бандой отчаянных негодяев, которые ни перед чем не остановятся, лишь бы обеспечить собственную безопасность, а посему действовать следовало осторожно. «Мы словно сидим на вулкане», – подвел итог Холлидей. Конечно, дам пугать не стоило, поэтому Дэн ничего не рассказал о встрече с Королевой Вельзевул на вересковых пустошах. Однако, когда его спросили, он признался, что за неожиданная мысль пришла ему в голову, заставив убежать из дома, и Лилиан с госпожой Болстреаф согласились, что, вполне возможно, госпожа Джарсел и в самом деле летала по небу на аэроплане, словно злая фея. В свою очередь, они рассказали, что мисс Милдред просидела у них довольно долго и показалась им более очаровательной, чем в первый момент встречи. Она рассказала о массе прелестных уголков, и в итоге госпожа Болстреаф склонилась к тому, чтобы задержаться в Шипике чуть дольше, чем она собиралась, несмотря на близость опасной Королевы Вельзевул. Лилиан была в восторге от прекрасных пейзажей, столь милых по сравнению с серыми и блеклыми улицами Лондона. – Не понимаю, почему бы, поженившись, нам не поселиться в одном из этих восхитительных старинных особняков, – сказала она своему возлюбленному. – Я могла бы вести спокойную и размеренную жизнь с госпожой Болстреаф, а ты бы возился со своими аэропланами. – И мы бы все время переживали, чтобы с ним ничего не случилось, – вставила госпожа Болстреаф, качая головой. – К тому же, моя дорогая, когда вы поженитесь, то не захотите, чтобы я жила с вами. – Дорогая Болли, я хочу, чтобы ты всегда была рядом, точно так же, как и Дэн. – Глупости! – бодро объявила госпожа Болстреаф. – Третий лишний! – Хорошо, – подвел черту Холлидей. – Мы все уладим, когда поженимся, Лилиан. Однако помни, до того, как сэр Джон даст согласие на нашу свадьбу, я должен найти убийцу твоего отца. – Но ты же узнал, кто убил его. Эта фальшивая госпожа Браун – госпожа Джарсел, а точнее, Королева Вельзевул. – Я так считаю, но у меня должны быть неопровержимые доказательства, – сухо ответил Дэн. – Более того, я не смогу отправить Королеву Вельзевул на скамью подсудимых, пока у нее за спиной стоит это проклятое общество. – Так ты все-таки думаешь, что существует опасность? – поспешно спросила Лилиан. – Нет. Нет. Нет! Ты в безопасности, моя дорогая. Я поеду в город сегодня вечером и оставлю тебя тут, потому что уверен: все будет хорошо. – Вы уезжаете сегодня в город? – удивилась госпожа Болстреаф. – Это довольно неожиданное решение! – Вовсе нет, – стараясь говорить как можно спокойнее, ответил Дэн. – Я приехал сюда только для того, чтобы поселить вас и Лилиан в гостиницу. Кстати, сэр Джон… – Я переслала ему наш адрес, и он написал мне, что очень рад, что мы уехали из Лондона, – перебила молодого человека госпожа Болстреаф, а потом задумчиво прибавила: – Думаю, в этом нет ничего особенного. В его возрасте постоянное присутствие двух женщин в доме приводит в замешательство. Узнав, что мы покинули город, он вернулся к себе и теперь наслаждается одиночеством. – В таком случае он будет рад, если Лилиан выйдет замуж, – весело заметил Дэн. – Но за лорда Карберри, а не за вас. – Я скорее умру, чем выйду замуж за лорда Карберри, – решительно вздернув подбородок, объявила Лилиан. – Надеюсь, дорогая, вам не придется делать ни того, ни другого, – спокойно заверил ее Дэн. – Мы в любом случае поженимся, и сэр Джон ничего не сделает. А что до лорда Карберри… – тут молодой человек заколебался. – Ну, договаривайте, – попыталась подтолкнуть молодого человека госпожа Болстреаф. – Я собирался встретиться с ним по возвращении в город. – Я тоже думаю, так будет лучше. Надо достигнуть с ним полного взаимопонимания, чтобы он больше не беспокоил Лилиан. – Он не будет, – помрачнев, заверил женщину Дэн. – Но мне пора идти. Вижу, госпожа Пелгрин подала двуколку. Позаботьтесь о Лилиан. Девушка поцеловала своего возлюбленного и, весело улыбаясь, последовала за ним, чтобы проводить до двери гостиной. – Лилиан сама сможет позаботиться о себе, – заметила она с легкостью. – Я не боюсь ни госпожи Джарсел, ни ее прихвостней. Но я попросила бы тебя, Дэн, быть поосторожнее. Я гораздо больше боюсь за тебя, чем за себя. – Со мной все будет в порядке! – Дэн, как истинный англичанин, не любил эмоциональных сцен, поэтому, еще раз поцеловав девушку, выскользнул за дверь. Дамы увидели, как он растаял в вечернем сумраке, и вновь сели на свои места, устраиваясь поудобнее. Однако, ни Лилиан, ни госпожа Болстреаф так и не сознались, что обе чувствовали себя подавленно из-за внезапного отъезда Дэна. К счастью, он держался так спокойно и уравновешенно, что они не заподозрили дурного и никак не связали происходящее с некими ожидаемыми событиями, которые могли принести проблемы. Каким-то неуловимым образом госпожа Болстреаф решила, что Дэн привел в негодность орудия врагов, под прицелом которых они расположились. Лилиан также чувствовала себя в полной безопасности. Между тем Дэн на разбитой двуколке добрался до станции Бесвик. Ему повезло, и он успел сесть на уже отходивший от платформы поезд в Фаувлей. Удача улыбнулась Дэну, и он оказался на экспрессе, который в 19:20 отправлялся в Лондон, где должен был оказаться вскоре после одиннадцати в тот же вечер. Зная, что Лоуренс обычно работает допоздна, Холлидей позвонил ему из Фаувлея и попросил подъехать на станцию Сент-Панкрас. Отлично зная, насколько важно для Фредди время, Дэн был уверен, что тот сразу откликнется на зов друга, понимая, какие сенсационные статьи сможет извлечь из сложившейся ситуации. Поэтому, когда поезд устремился на юг, к Лондону, Холлидей немного расслабился и попытался «разложить всё по полочкам» у себя в голове. Теперь, как ему казалось, он принял все возможные меры предосторожности и мог спокойно уснуть, чтобы дать отдых своему усталому мозгу и телу. Когда же поезд прибыл на станцию Сент-Панкрас, Дэн, не успев окончательно проснуться, вскочил, выглядывая на платформе своего друга. – Ничего страшного не случилось? – поспешно поинтересовался у него Лоуренс. – Пока ничего, – широко зевнув, ответил Дэн. – Но мне нужно с тобой поговорить. Возьми машину. – Такси, ты имеешь в виду. – Ничего я не имею в виду. Я бы хотел двигаться как можно медленнее, чтобы успеть все обсудить. Скажи шоферу, чтобы ехал к офису «Момента». Там я покину тебя и отправлюсь домой. Осознав ситуацию, Фредди выбрал разбитый старый кеб, который тащила старая лошадь с нетвердым шагом. Скорость, с которой они двигались по ярко освещенным улицам, была настолько низкой, что друзья еще не скоро должны были добраться до редакции «Момента» на Флит-стрит. Оказавшись в сырой, пахнущей плесенью старинной повозке, Холлидей окончательно проснулся и с совершенно ясной головой поведал другу обо всем, что случилось, особенно подробно рассказав о беседе с госпожой Джарсел. – Гм… – задумчиво протянул Фредди, когда Дэн закончил. – Почему она просто не развернулась и не ушла? – Нет. Это было бы не слишком умно. Госпожа Джарсел не в курсе, что именно мне известно, и она не хотела сама давать мне веревку, на которой я бы ее повесил. – Но она знает, что ты прочитал исповедь Пэнна. Она могла подумать, что у меня весь документ, или… – Я не сказал ей, что у меня лишь часть исповеди, старик. Она думает, что в мои руки попал весь документ, или… вполне возможно, это лишь моя фантазия… однако она может решить, что этого документа и вовсе не существует. – Лорд Карберри мог написать ей, что сжег документ целиком. – Нет, – возразил Дэн после затянувшейся паузы. – Я не думаю, что он бы так поступил. Госпожа Джарсел побелела как мел, когда я упомянул об исповеди. – Значит, она поверила, что ты говорил правду, – продолжил рассуждения Лоуренс. – Она могла поверить или нет, как я уже говорил, – резко ответил Холлидей. – Во всяком случае, она не может быть уверена, в шутку я говорил или всерьез, пока не поговорит с лордом Карберри. Если он поклянется, что сжег исповедь, госпожа Джарсел может взяться за дело. Поэтому я хочу, чтобы ты отправил ему неподписанную телеграмму из двух слов: «Всё открылось!» – Зачем? – Нужно напугать до чертиков этого лорда Карберри, Королеву Вельзевул и все Общество Мух. Предупреждение будет настолько расплывчатым, что они не будут знать, кто нанесет удар. – Но они станут подозревать тебя, Дэн.