— Почему? Почему я не могу показать, что чувствую? — равнодушно спросила она. — Не всем такое нравится. Вдруг герцогу это придётся не по душе, — заявил Мартин. Девушка повела бровью. — Почему именно сейчас мне нужно делать то, что должно нравиться герцогу? — продолжала с равнодушием задавать вопросы Сара. Мартин был на нервах, поэтому начинал злиться на дочь. Мужчина бросил взгляд на Еву, предлагая ей вступить в разговор. — Потому что скоро свадьба. Не забывай, что её никто не отменял, — строго бросила она. В душе девушки вспыхнул огонёк. — У нас случилось такое несчастье, а вы продолжаете говорить о свадьбе? Да я вообще не хочу сейчас никаких праздников проводить, — начала сердиться она. — Прекрати капризничать! Свадьба состоится! Герцог остаётся хорошим вариантом для тебя. Если что-то и произошло, нельзя зацикливаться только на этом, подумай о будущем. Твой брат бы тоже хотел этой свадьбы, — вскипел Мартин. Сара прикусила губу. — Тео никогда не говорил, что желает этой свадьбы. Для него были важны мои чувства, а не выгода. Будь он здесь, то выступил бы против этой свадьбы, узнав, что я не хочу выходить за Его Светлость! — слегка повысила голос она. — Но Теодора тут больше нет! Теперь ты единственная, кто может что-то сделать с нашим положением! — накричал на дочь отец. Слова Мартина сильно удивили Сару. Он их сказал так просто. Так просто говорил о смерти того, в ком текла родная кровь. Всё внутри девушки начало сжиматься и закипать. Её кулаки сжались. — Он Ваш сын! Как Вы можете так бездушно говорить, что он больше не с нами? Вам совсем плевать, что части нашей семьи больше нет? Почему я чувствую, что страдаю от его потери в миллион раз сильнее, чем вы оба? — повысила тон Сара. Её слова нисколько не задели родителей, заставляя девушку думать, что она права. Их равнодушие прошлось холодом по её сердцу. — Страдаешь больше ты, потому что Теодор то и делал, что всюду таскался на тобой. Всегда в спор вступал, когда дело тебя касалось, не уважал своих родителей! Когда вы оба были вместе, то приносили столько хлопот! — продолжал кричать Мартин. Сара дошла до точки кипения. Это был предел её собственного уважения к Еве и Мартину. — Таскался за мной? Не уважал вас? — засмеялась она. — А вы сами не знаете, почему он так поступал? Почему всегда стремился быть рядом со мной, а не с вами? Ева с Мартином промолчали. — Не знаете, значит… Да как вы можете не знать?! Вам вообще известно, что ваш сын был очень нежным и любящим мальчиком? Он с детства пытался добиться вашей любви, но вы оба были рациональными и равнодушными до мозга костей. Сколько вы ему проблем принесли, стремясь устроиться в обществе выгоднее. Когда Вы, папа, решили сделать Теодора министром нашей прошлой страны, это Я помогала ему с учёбой, а не Вы. Это Я хвалила его, когда он без сна и отдыха пытался зазубрить всю библиотеку, чтобы добиться Вашего внимания. Наплевав на его старания, Вы потом решили отправить его в солдаты. Это не Вы его мозоли и раны лечили, не вы спрашивали, не пострадал ли он, не Вы смотрели на каждый его поединок, а Я. Он побеждал одного противника за другим, показывал невероятные успехи, но Вы никогда этого не замечали. Когда его оклеветал какой-то маркиз, Вы его даже не выслушали, хотя он верил, что Вы будете на его стороне. Он делал всё, чтобы Вам, папа, угодить. Переходил с одного направления к другому, переучивался, но Вы ни разу ему доброе слово не сказали. А Вы, мама? Сколько раз он пытался Вас удивить. Делал подарки, даже стихи читал, этикет знал от и до, но Вы ни разу его не обняли. Он всё делал, чтобы заслужить Вашу нежность и ласку, но Вы всегда были холодны. Это Я его обнимала за все те подарки, которые он для Вас готовил, Я его хвалила, Я была на его стороне. Поэтому он и ходил за мной, потому что чувствовал, что в этом чертовом доме только один человек его любит, а он любил в ответ, потому и спорил, и вступался, и даже спас меня! Да вы оба не можете быть достойны такого сына! Черствые и бессердечные эгоисты! Я сожалею, что мы с братом родились именно у таких, как вы! Я не выйду замуж за Леопольда! Пусть же мы так и останемся просто захваченными без титула людьми! — тяжело дышала Сара, находясь в истерике. Она вспомнила, как Теодор переживал, когда родители его не замечали, как обнимал ее, когда они не обращали внимание. Он был готов подарить море любви в обмен на маленькую кружку, но от родителей и рюмки не получил. Лишь сестра была его спасением в этом доме. Она так часто гладила его по голове, чтобы поддержать, что это вошло в привычку. Как она для него, так и он для неё был лучиком нежности в этом меркантильном доме. Заявления Сары вывели родителей из себя. Мартин подлетел к дочери и больно схватил за плечо. От злости он ударил её по щеке. — Поговори мне ещё тут! Ты не пойдёшь на похороны вообще, останешься дома! Скажем, что заболела, — выпалил отец. На такой шум сбежались и слуги. Все смотрели на девушку, держащую руку на пульсирующей щеке. Ева даже в лице не поменялась, словно все так и должно быть. — Отведите её в комнату! Заприте до тех пор, пока не извинится за своё поведение! — приказал Мартин Линде. Служанка подхватила молодую госпожу под руку и привела в её покои, закрыв дверь на ключ. Сара никак не реагировала. Ей даже обидно не было. Просто то, что осталось от её любящего сердца, потеряло ещё одну частичку в лице родителей. Она больше не желала находиться с ними под одной крышей, не желала быть рядом. Её так злило всё, что эти двое говорили о Теодоре, так выводило из себя их равнодушие. "Тео, ты говорил, что достаточно, если за тебя переживаю только я, но… Самой мне до чёртиков противно от того, что я единственная, кто так тебя любил и любит. Ты заслужил большего, а эти бесчувственные так к тебе отнеслись… Как же я их ненавижу за это!" — думала Сара, смотря в зеркало. В отражении девушка увидела окно. В голове зародилась мысль. Она захотела сбежать. Хотела уйти из этого душного места, который перестал быть домом, когда погиб единственный родной человек, а другие умерли в её глазах, как близкие. Сара выглянула на улицу. Никого не было видно. Она решала, как ей спуститься со второго этажа. Прочитанные романы напомнили ей о самом частом способе побега — верёвке из простыней. Много времени не ушло на сооружение нужной вещи. Девушка попыталась открыть окно, но то не поддавалось. На глаза попался стул. Мгновенно этот предмет полетел в окно, разбивая его. Наплевав на острые края и осколки, Сара в мгновение ока оказалась на улице. Шум, поднятый ей, привлёк внимание домашних. Девушка побежала к конюшне. Оседлав Ирис, она увидела Нарцисса, одиноко стоящего в углу. — Тебя я тоже заберу… — она взяла за поводья коня, оставшегося без хозяина. Родители и слуги не успели добежать до девушки, она шустро ускакала на Ирис, ведя за собой и упрямого жеребца. В спину ей кричали Мартин и Ева, но она не слушала их слова. Последний раз она обернулась и посмотрела на своё разбитое окно, а потом на окно брата."Ещё пару дней назад я бы ни за что не поверила, что так поступлю… Кто бы мог подумать, что я когда-нибудь сбегу из дома таким образом…" — думала девушка. Она скакала туда, куда глаза глядят, не задумываясь. Ветер дул в лицо. Ветки от деревьев проходились по коже, образуя красные полосы. Сара гнала, забыв о времени. Она хотела убежать и убежала, но куда ей хотелось прийти, не знала. Ближе к пяти вечера небо заволокло черными-черными тучами. Послышался гром и засверкали молнии. Погода нисколько не отвлекла девушку от бездумной езды. Она продолжала гнать, желая перекрыть боль адреналином. Начал капать дождь, потом полил водопадом. Дороги стали непригодны для быстрой скачки. Сара свернула в лес, который показался ей знакомым. Это был тот лес, в котором она, Теодор и Рауль устраивали соревнования. Уже на той самой тропе, по которой они скакали в прошлый раз, девушка сбавила обороты и слезла с Ирис. — Я вас утомила, наверное?.. — погладила она свою лошадь и коня брата. Животные прильнули к девушке. Нарцисс как-то странно начал ласкаться. Для его нрава это было несвойственно. — Ты тоже уже обо всём знаешь, бедняжка? Тоже грустишь? — обняла она коня. Под проливным дождём они потопали по лужам вдоль тропы, выходя к озеру ведьм. Сара привязала животных к хвойному дереву в том месте, где капли воды меньше всего проходили сквозь ветки на землю. Сама она медленно подошла к водоёму, на глади которого играл дождь. — Нисколько это озеро не волшебное… Желания исполняет… Да… Конечно… Мы пообещали быть вместе всегда, но… но… Братишка… — Сара присела на берегу. По её лицу стекали то ли капли воды, то ли слезы. Вся одежда промокла до нитки, из-за чего тело продрогло до костей, но девушка не делала ничего, что могло бы её согреть, она неподвижно наблюдала за тем, как капли дождя, падая с неба, разбивались о гладь озера. Шум ливня заглушал остальные звуки. Вдруг что-то тронуло спину Сары. Девушка повернулась и увидела белого пёсика. — Тим? Что ты здесь делаешь? — удивилась она. Пёс радостно подал мокрую лапу. Сара слегка улыбнулась от милого действия четвероногого. — Это же ты позвал тогда своего хозяина? Спасибо тебе. Ты исполнил мою просьбу… Если бы только они пришли чуть раньше… — снова загрустила она. Пёсик заскулил, виновато опустив мордочку. — Нет-нет, ты молодец… Просто я не могу смириться с тем, что произошло… Я никогда это не смогу принять… — Сара крепко обняла Тима. Ирис с Нарциссом заволновались. Со стороны леса послышались шорохи. — Тим! Где тебя опять носит? — кричал его хозяин. Пёс залаял, после чего появился Эмиль. Брюнет явно не ожидал увидеть дрожащую знакомую в обнимку со своим домашним животным. — Мадемуазель? Что Вы тут забыли в такой дождь? — взволнованно кинулся парень к девушке. — Н-ничего… — отвернулась она, пытаясь не показывать своего состояния герцогу. — Ничего? Собирайтесь, я Вас домой отведу, — строго приказал брюнет. — Нет. Я не пойду домой, — отказалась она. — С ума сошли? Заболеть решили? — рассердился он, хватая девушку за руку. Сара воспротивилась, отодвигаясь от парня. Мокрая ткань платья чуть сдвинулась по плечу вниз, обнажая клочок плеча, на котором виднелись синеватые следы от пальцев. — Это Вас так те преступники?.. — расширил глаза Эмиль. — Нет… Это мой отец… — прикрыла синяк Сара. — Ваш отец? — потерял дар речи он. — Я с ними поругалась… Как они могли так о Теодоре… Продолжают говорить о какой-то свадьбе, которую я даже не хочу, когда тут такое!.. Разве это важнее случившегося?! — девушка замолчала, осознавая сказанное. — Я… Про свадьбу… Это… Сара засуетилась, стараясь оправдать свои слова перед родственником Леопольда. Эмиль же почему-то закусил губу, хватаясь за голову. — Мне абсолютно плевать на Вашу с герцогом свадьбу. Сейчас важнее то, что Вам нужно в тепло, — заявил он. — Я не вернусь домой! Никогда! Видеть их не хочу! Поэтому не заставляйте меня, Ваша Светлость, оставьте тут одну, — выпалила на одном дыхании девушка. Где-то рядом сверкнула молния, пугая Сару. Брюнет уставился на напуганную и дрожащую девушку, с волос которой стекали капли дождя. Парень цыкнул языком и аккуратно взял Сару за руку. Та начала сопротивляться, пытаясь освободить запястье. — Пустите! Я останусь здесь! — закричала она. Эмиль сердито кинул на неё взгляд. — Нет! Тут Вы не останетесь! И я не собираюсь возвращать Вас домой, отведу в другое место, — грозно рявкнул он, начиная тянуть девушку за собой. — К кому бы Вы меня не привели, родители узнают, а я не хочу, что кто-то знал, где я, хочу остаться одна! Если Вы решили доставить меня к герцогу Леопольду, то я и тут вынуждена отказаться! Не хочу никого видеть! Я хочу к брату! — истерила Сара. — Подумайте, какого бы было сейчас Теодору, увидя он Вас такой! Не огорчайте его. Да и я Вас не домой веду и не к Леопольду… — снизил тон Эмиль. — Но куда тогда? — удивилась Сара. Брюнет устало уставился на девушку, вскинув бровью. — Ко мне. Считайте, что это приглашение в гости. Если будете на территории де Санроу, никто не узнает, где Вы, обещаю, — спокойно произнёс он, пряча глаза. Сара раскрыла рот от удивления. Чего-чего, но такого она не ожидала от человека рядом. Ей даже показалось, что молодой герцог снова пьян, но нет. Девушка отвела взгляд, смотря на рябь на воде. В озере отражались она и Эмиль. Парень продолжал удерживать запястье девушки, что отразило и озеро. Сара вгляделась. Вдруг отражение изменилось, показывая эпизод из того самого сна, который она видела недавно. Девушка вновь увидела ту руку, которая осталась в конце кошмара. Приглядевшись, она заметила на ней шрам. Сара резко повернулась к брюнету, смотря на его руку. Через светлую рубашку просвечивался такой же шрам, как и в отражении в озере. Это был отголосок той раны, которую нанес Леопольд Эмилю в прошлом поединке.