Спенсер попытался стряхнуть боль. – Дедушка тоже так говорит. Но это же просто фокус, верно? Макс перевёл внимание на переливчатый тёмно-зелёный плащ, который натянул на плечи. – Хеди, ты не пробовала эти крылья снова? Получилось что-нибудь? – Крылья? – переспросил дядя Питер. Хеди кашлянула и метнула выразительный взгляд на Макса. – Ну… куриные крылышки. У миссис Ви есть секретный рецепт. – Чтобы не развивать дальше эту тему, она встала перед кузеном: – Эй, Макс, а ты вот так кланяться умеешь? Она низко поклонилась, взмахнув рукой, и из её кармана выпала распечатка статьи. Дядя Питер поднял её и широко раскрыл глаза, увидев фотографию и вопросы, написанные Хеди. – Откуда у тебя это и зачем? – тихо спросил он. Хеди принесла статью, чтобы расспросить о ней дядю Питера, но теперь вдруг почувствовала себя неготовой. – М-м-м… мы смотрели на «Калейдос» дедушки Джона. – Зачем? – Ну, из-за бабушки Роуз. Мы… мы хотим узнать, что с ней произошло. Ты знаешь? – Никто не знает, что произошло. – Дядя Питер покачал головой, разглядывая фото. – Проклятый ящик. – Дедушка Джон говорил, что избавился от него, – сказала Хеди, – чтобы он больше не принёс никому вреда. Дядю Питера эти слова, похоже, потрясли. – Вы уверены? Хеди и Спенсер кивнули. – Я думал, что он где-то его держит. – Где? – нетерпеливо спросил Спенсер. – Не знаю. Я только подумал… – Он замолчал. – Ты знаешь Альберта Никто? – вмешалась Хеди. – Этого напыщенного позёра, который освоил всего один трюк? – удивился дядя Питер. – А что? – Я читала, что он был на том представлении. – Был. Но он довольно давно умер, да и вообще не слишком-то хорошо отзывался о вашем дедушке после того, как всё случилось. Он долго всматривался в фотографию и пометки, а потом внимательно посмотрел на Хеди. – Поймите: воспоминания о вашей бабушке причиняют Джону сильную боль. Мне кажется, лучше не копаться в этой истории, пока вы живёте у него. Он несколько недель был под подозрением. Тяжёлое время. – Но что, если мы сможем её найти? Дядя Питер погладил Хеди по голове. – Не сможете. Не гоняйтесь за невозможным. Через несколько дней вы вернётесь домой. Вы что, хотите вытащить все скелеты из шкафа, а потом оставить дедушку одного с ними разбираться? Это будет нехорошо по отношению к нему. Выбрось эту статью. Сосредоточься на здесь и сейчас. Хеди очень хотелось рассказать ему о надписи в пыли, Дуге и Стэне, древоглядах, обо всём – чтобы он признал свою неправоту. Но она сдержалась. Скорее всего, дядя Питер расскажет обо всём дедушке Джону, займёт его сторону, и тогда они уже никогда не найдут бабушку Роуз. – Можно им остаться тут, дедушка? – лукаво предложила Джелли. Когда Хеди хмуро взглянула на неё, кузина поспешно добавила: – Чтобы нам чаще видеться. – Конечно, я буду рад, – сказал дядя Питер Хеди и Спенсеру. – Если хотите. Хеди почувствовала умоляющий взгляд Спенсера, потом вспомнила, как замечательно – и совершенно нормально – они провели здесь время; всё было так просто и весело. Но затем луч света упал на плащ Макса. Тёмно-зелёный цвет напомнил ей о люстре Альберта Никто, его карточном фокусе и тьме, охватившей их – той самой тьме, в ловушку которой, по словам Альберта, попала бабушка Роуз. – Нет, – ответила Хеди, – мы вернёмся к дедушке Джону. Глава 16. «Где-то» – это здесь Дедушка Джон не сказал им, где был, но покупка явно подняла ему настроение. Судя по тому, как он периодически ощупывал карман, это было что-то маленькое. Спенсер почти всю дорогу молчал. Хеди поняла, что он просто не хочет разговаривать с дедушкой Джоном. – Может быть, Никто уже нашёл «Калейдос», – шепнула она, когда машина наконец-то въехала в Марберри-Рест. Спенсер взглянул на Скупом холм, который выглядел особенно тихим и одиноким после поездки к дяде Питеру и кузенам. – Надеюсь. – Он недовольно глянул на неё: – Лучше бы мы остались у дяди Питера. Дедушка Джон дёрнул плечом, и Хеди задумалась, уж не услышал ли он эти слова. Несмотря ни на что, обижать его всё-таки не стоит. Когда они вошли в дом, Хеди даже надеялась, что бабушка уже чудесным образом вернулась – ходит по коридору или, может быть, сидит за большим кухонным столом. Но внутри всё было тихо и неподвижно. Роуз их не ждала, а пока дедушка Джон суетится по дому, на поиски Альберта Никто не отправиться. Хеди и Спенсер в тот день не были особенно разговорчивы. Они с безразличным видом съели ужин, а потом Хеди соврала, что им обоим нехорошо и они хотят лечь спать пораньше. Дедушка Джон очень трогательно заботился о внуках. Он поставил по ведру рядом с их кроватями на случай, если их начнёт тошнить, и убедился, что ингалятор Спенсера лежит там, где его легко достать. Прочитав подробные инструкции, которые написала Оливия и оставила в детской аптечке, он положил на тарелку лекарство и крекеры – на случай, если придётся выдавать их ночью. – Если я понадоблюсь, позовите, – сказал он, остановившись в дверях и беспокойно глядя на детей. – Спасибо, дедушка. Думаю, нам просто надо поспать, – отозвалась Хеди. Она свернулась клубочком под одеялом и заставила себя вспомнить, что он, возможно, виноват в исчезновении собственной жены. Когда шаги дедушки Джона стихли, ребята сели в кроватях. Хеди посмотрела в потолок: – Мистер Никто? – Он здесь? – спросил Спенсер, обхватив руками подушку. Хеди немного подождала. – Не думаю. Я просто проверяла. Она спрыгнула с кровати и позвала за собой Спенсера: – Давай попробуем его найти. – Где? – Наверное, стоит начать с его комнаты. Они прокрались по коридору на лестницу. К счастью, внизу никакого движения слышно не было: дедушка Джон, похоже, ушёл в свой кабинет. Когда они добрались до третьего этажа, Хеди решилась включить фонарик, и они бросились к комнате Альберта Никто. – Я открою дверь, а ты свети внутрь фонариком, – сказал Спенсер. – Полицейские по телевизору всегда так делают. – Мы не полицейские, Спенс, – возразила Хеди, – а это не пистолет. Но она согласилась сделать так, как хотел брат, и всё бы даже прошло нормально, если бы только встревоженный Спенсер не толкнул синюю дверь настолько сильно, что та ударилась о стену. – Осторожнее! – воскликнула Хеди. Она посветила фонариком внутрь. Пол, на котором они разложили жутковатые реликвии Альберта Никто, был пуст, а когда они позвали его, фокусник не отозвался – ни голосом, ни своим синим огоньком. – Его здесь нет, – сказала Хеди и закрыла дверь. Спенсер подошёл ближе, чтобы попасть в свет фонарика: – Думаешь, он вообще ещё в доме? Из другого конца коридора послышалось громкое пс-с-т! Хеди направила туда луч фонарика. В жёлтой двери торчала призрачная голова Симона. – Вы должны предупредить Хозяина, – произнёс он хриплым голосом, словно недавно плакал. – Предупредите Джона.