Пожилая покупательница с любопытством взглянула на ребят. – А что, дом вас не пугает? «Таинственный дом на Скупом холме», как его иногда тут называют, – она неодобрительно скривила губы. – Ну… – начал Спенсер. Но Хеди его перебила: – Можно нам четырнадцать печений в виде ёлок? Миссис Саттон упаковала печенья в картонную коробку и вложила туда же пару кусочков рождественского пирога. – Не слушайте здешней болтовни, – улыбнулась она. – И передайте дедушке: миссис Саттон сказала, что рождественский пудинг нужно заказывать сегодня. И ёлку в этом году тоже надо купить. Как это так – на Рождество дома дети, а ёлки нет? Нельзя же быть таким угрюмым каждый год. Глава 4. Бермудский треугольник Хеди и Спенсер вернулись домой за полминуты до того, как подъехала машина дяди Питера. Из открывшихся дверей машины послышался невероятный шум. – Вот это мы вовремя! – воскликнул дядя Питер. – Вот ваши кузены, как обещали. Анжелика и Макс. Достаточно было одного взгляда, чтобы понять, что эти двое – брат и сестра: одинаковые большие карие глаза, кудрявые чёрные волосы, круглые носы. Анжелика, старшая сестра, в два прыжка добралась до Хеди и пожала ей руку, а потом заглянула в бумажный пакет Хеди. – Имбирные пряники от миссис Саттон? – спросила она. Хеди немного опешила. Они в последний раз встречались, когда были совсем маленькими, так что, по сути, не знали друг дружку. Но широкая улыбка Анжелики была настолько дружелюбной, что Хеди не смогла не улыбнуться в ответ. – Ну да, от миссис Саттон. Но это песочное печенье. Макс, которому на вид было лет шесть, крикнул «Привет!» и бегом бросился в сад, перепрыгивая пеньки и лужи. Его, судя по всему, одели в какой-то карнавальный костюм: на голове чёрный цилиндр, на плечах – лёгкий чёрный плащ, а к брюкам прикреплён тигриный хвост. Анжелика и Хеди пошли ко входу. – О, ты обязательно должна попробовать имбирные пряники. Они безумно хороши, – сказала Анжелика. Хеди таращилась на кузину. Её волосы топорщились вверх, словно два маленьких рога, а между фиолетовым шерстяным пальто и жёлтыми резиновыми сапогами-веллингтонами виднелись красные чулки в горошек. – Поверить не могу, что мы столько лет не виделись, – продолжала Анжелика. – Почти всю жизнь. На самом деле я знаю, почему. – Ох. Ну и почему? Анжелика так быстро перескакивала с темы на тему, что Хеди за ней не успевала. – Твой дедушка не любит нас приглашать, потому что мы везде суём свой нос. – Она широко улыбнулась. – Но ничего страшного. Я действительно любопытная. И называй меня Джелли. Меня так бесит, когда меня зовут Энджи. У тебя есть прозвище? – Нет, – разочарованно ответила Хеди. – Не беспокойся. Я обязательно придумаю. Кузина сунула руку в пакет с едой и вытащила кусочек рождественского пирога. Сломав его пополам, она протянула одну половину Хеди, а другую отправила в рот. Хеди улыбнулась и тоже откусила кусочек. Подойдя к двери, Джелли протянула руку к звонку. – У тебя есть ключи или надо звонить? Но прежде чем она успела нажать на кнопку, дедушка Джон уже открыл дверь. – Слышу, слышу чертенят, – проворчал он, но на губах его играла тонкая улыбка. Он отошёл в сторону, пропуская всех внутрь. – Привет, дядя Джон! – воскликнула Джелли и обняла его. Макс прошёл по тропинке вслед за Спенсером, и Хеди увидела, с каким восторгом маленький мальчик здоровается с дедушкой Джоном. «Должно быть, любит фокусы», – решила Хеди. Она поставила пакет с печеньем и молоком на столик в коридоре, потом сняла пальто и шарф. – Нет! – Джелли тут же убрала пакет со столика. – Что? Почему? – Мне надо столько всего тебе рассказать, – полузадушенным шёпотом произнесла Джелли. – Но давай дождёмся, пока все зайдут. – Что там такое? – спросил Спенсер у Макса, показывая на стеклянную банку, которую тот прижимал локтем к боку. Джелли застонала от неловкости, а Макс гордо вытянул палец, показывая маленькую блестящую соплю. А потом стряхнул её в банку. – Отвратительно! – воскликнул Спенсер, смотря на банку с ужасом и интересом. – Почему ты не пользуешься носовым платком? – строго спросил дедушка Джон. – Я провожу эксперимент! – ответил Макс. – Эту банку ты не занесёшь в дом дальше ни на шаг, – сказал дедушка Джон. – И прежде чем зайти в кухню, помой руки. Уборная вон там. Бормоча что-то себе под нос, он забрал печенье и молоко у Джелли и ушёл в сопровождении Спенсера и дяди Питера. Джелли схватила Макса за тигриный хвост и подтащила его к себе, не давая пойти за ними. – Самое важное, – обратилась она к Хеди, – никогда, никогда не оставляй ничего на этом столике. Она показала на столик в коридоре, а потом составила треугольник из указательных и больших пальцев. – Я называю его «Бермудским треугольником». Оставляешь на нём вещи, а потом… – Она развела руками: – Пф! Их нет! – Что происходит? Куда они деваются? – Не знаю. Но мы тут были три раза, и каждый раз что-то пропадало. Просто… исчезало, едва стоило отвернуться. Хеди уставилась на кузину. – Ты мне не веришь, – догадалась Джелли. Вчерашняя Хеди ответила бы «да», но сегодняшняя Хеди была уже совсем другой. Ей разве не почудилось, что на этом столе вещи двигаются сами собой? А ночью с ней пыталось связаться привидение – сначала что-то странное двигалось в полу, а потом ещё и появилось послание из букв на холодильнике. – Может быть, и верю. Джелли ухмыльнулась. – Давай проведём эксперимент. Эй, Макс, – сказала она младшему брату, – поставь банку на столик. Макс послушно поставил банку туда, куда показала Джелли, и встал рядом, не сводя с неё глаз. Хеди внимательно разглядывала кузена и его банку. – И что теперь будет? – спросила она. – Теперь нам нужно не смотреть на неё. – Джелли подтолкнула Макса в сторону уборной: – Иди, вымой руки, сопливчик. Затем она взяла Хеди за руку. – Так, иди и не поворачивайся, пока я не скажу. Они пошли по коридору, считая: – Раз, два, три, четыре, пять – поворачивайся! Хеди развернулась, и у неё отвисла челюсть. – Её нет! Она подбежала к столику и осмотрела его. Нигде ничего не было. – Ну, что я тебе говорила? С ума сойти, а? – Глаза Джелли горели. – Куда она делась? – Кто знает? – ответила Джелли. – Думаю, в этом доме есть магия.