— Ну, если позвонишь, он тебя вспомнит, расскажет? — Вспомнит. А о чем расскажет-то? — спросил Кашуба, открывая ворота двора Овсянниковых. — Он что тут фиксировал? — Ну… что… протектор откатал, фото делал… — Трупов? — Ну да. Потом… вообще все тут фотографировал. Пули не вынимал, конечно. — Ну, это как раз понятно: у него тут ни места подходящего, ни инструментов. Да и потом, как он их потом повезет в таком-то виде. По такой жаре повезет, если по дороге не начнут разлагаться, — согласился Воронов. — Ты позвони-ка эксперту да прояви интерес. Эксперты ведь в таких местах долго работают, всю жизнь. Начальников — и больших начальников, скажу тебе, — еще пацанами помнят, и при случае могут поговорить по-свойски. Так что имей в виду. — Так, может, я… того… — А ты не срывайся с места всякий раз, как мысль пришла в голову. Ты старайся мыслить стратегически. — Это как? — А так: ты сейчас что эксперту скажешь? Мол, отчитайся-ка ты передо мной. Так? Так. Потому что сказать тебе больше нечего. А вот сейчас мы с тобой тут осмотримся, и тогда ты стратегически точно начнешь. — Стратегически? — недоверчиво ухмыльнулся Кашуба. — Именно. Начнешь по-взрослому. Дескать, Иван Иваныч, продолжаю я тут следствие своими силами. Выявил и допросил важную свидетельницу и по ее показаниям провожу проверку. Пока, мол, осматривал я место происшествия, появились соображения. Так что, дорогой Иван Иваныч, расскажи-ка, что ты по пулям выяснил? Понимаешь? — Понимаю, — снова восхитился Кашуба. — Да тут-то мы ничего больше не найдем. Воронову хотелось как можно скорее остаться одному, но и сразу отпускать участкового было рискованно. Мог вернуться в самый неподходящий момент. Поэтому возразил: — Давай-давай, не манкируй. И потом, я тут без тебя как без рук. Я ведь только и помню, где они лежали, да и то неточно. Рассказывай. Кашуба рассказывал умело, точно, достаточно нудно вдаваясь в детали. Подошли к дому, и Воронов не заметил никаких признаков опечатывания. — А опечатывать почему не стали? Вдруг кто возвращался? Кашуба будто споткнулся на бегу: — Да я-то что! Я говорил, а он, мол, какой дурак сюда еще раз полезет. — Майор? — Ну да! Что я — буду с ним спорить? — Ну, зачем тебе с ним спорить…Ты сейчас гляди внимательно, может, с той поры что-то изменилось? — Как это — изменилось? — Ну, лежало вот так, а теперь лежит эдак. Смотри внимательно. У тебя память молодая еще. Начнем с того места, где, ты говоришь, все было раскидано, — предложил Воронов. В комнате, где они уже были вместе с Ирмой, платяной шкаф все так же стоял на своем месте. Трехстворчатый шкаф, которого было вполне достаточно для семьи из двух человек. Две створки — отделение для верхней одежды. Одежда там так и висела, но с верхней полки были сброшены коробки, в которых хранились, видимо, какие-то мелочи, а может быть, и обувь. Внизу, под одеждой, тоже было пусто, и содержимое валялось в общей куче. — Вот куда это все потом? — спросил Кашуба. — Выбрасывать жалко. Может, людям раздать. — Ну, это потом в рабочем порядке… — не задумываясь, ответил Воронов, увлеченно рассматривая то, что было за третьей створкой. За третьей створкой находилось несколько полок и ящиков, которые, как правило, предназначались для белья и иных мелочей вроде чулок, носков и прочей мелочи. Сейчас там была пустота, а все, что прежде там лежало, валялось на полу. — Ты понял, Кашуба? — спросил Воронов, уже предвидя ответ. — Нет, — не обманул его ожидания участковый. — Вот смотри: шкаф как таковой должен быть совершенно равнозначен для поиска, верно? — Не понял, — признался старлей. — Ну, если тычто-тоищешь и предполагаешь, чтоэтонаходится в этом шкафу, то ведь будешь одинаково смотреть всюду? Ты же не знаешь, гдеэтонаходится. — Ну да… — А тут — обрати внимание — одежда чуть-чуть тронута, скорее, для проформы, а полки и ящики чуть не с корнем вывернуты! — Точно, — подтвердил Кашуба. — Так, значит, тут что-то лежало, важное для убийцы? Воронов кивнул головой. — Так, ну а еще где они наследили? — Да, больше почти нигде, — оглянулся по сторонам Кашуба. — Ну, давай по избе пройдемся, посмотрим. Потоптались минут десять, и, хотя Воронов то и дело задавал вопросы, никаких изменений Кашуба не увидел. — Так, старлей, беги звонить. Сперва позвони дежурному, дескать, давай к телефону майора… — Да я же вам говорил, что майор должен к обеду приехать, — почти обиженно напомнил Кашуба. Дескать, говоришь вам, говоришь, а у вас все вылетает. — Помню я, помню, — успокоил Воронов и упрекнул. — Не хватает тебе, Кашуба, стратегии. Ну, ничего, дело наживное. Значит, зовешь ты майора, а тебе дежурный отвечает: мол, к тебе отбыл. Тогда ты чуть-чуть обозлишься и потребуешь эксперта, понял? — А-а-а-а-а…Типа раз майора нет, давай эксперта. Здорово! Ой, здорово! И никто ничего не поймет. — Именно. А уж эксперта мотай по полной. Если скажет, что все везет майор… — Скажу, что мне срочно надо о чем-то спросить у людей, которые уезжать собрались! — Вот молодец! На глазах растешь! Едва Кашуба вышел за ворота, Воронов метнулся к «келье», которая, как ему показалось, так и не стала предметом интереса полиции. Приходилось торопиться, и он лишь по диагонали просматривал все, что вызывало у него хоть какой-то интерес. Кажется, он нашел что-то важное, но оценить все это сейчас было невозможно. Воронов не хотел, чтобы Кашуба увидел его в этой избушке. Посмотрев на часы, он решил, что пора возвращаться к Ирме. Выйдя со двора, он едва сделал несколько шагов, как сзади услышал: — Ну-ка стой, мужик! Ты что тут делаешь? 14 Повернувшись, он увидел молодого парня в полицейской форме. Видимо, это и был тот самый майор, которого ждал Кашуба, однако, в отличие от участкового, симпатий не вызывал, и Воронов решил, что будет сугубо официален. Такое действует весьма успешно. — С кем имею честь? — холодно осведомился он после короткой паузы. — Со мной! На майора фокус с официальностью не подействовал. Во всяком случае, не сразу. — Представьтесь! — Воронов слегка напряг голос. — Ты на вопрос отвечай, а не выделывайся тут, — довольно вежливо предложил майор. — А то осложнишь себе жизнь. — И по какой причине?