Когда оба внедорожника выехали за пределы Балясной, Кашуба подошел прощаться: — Ну… внукам рассказывать буду, — широко улыбался он. — Начальник-то твой где? — улыбнулся в ответ Воронов. — Так, отбыл по срочным обстоятельствам, — не переставал улыбаться Кашуба. — А мне велел выполнять все ваши приказания! — Все? — Так точно! — Ну, пошли есть, а то я сейчас упаду! Спешить уже никуда не надо было. Сходили только за бутылкой, которая уже давно охладилась на берегу. Кашубу уложили в пристройке, Гридин лег в доме, а Воронов собрался на тот самый чердак, где провел первую ночь. С Ирмой. Вспомнив Ирму, подошел к Нателле: — Ну что, видела, какие дела бывают? Но Нателла поняла его слова совершенно иначе: — Ну, так ты этого петуха так растрепал, что он, поди, спать сегодня не будет. Воронову похвалы старухи были ни к чему. — Ты о другом думай: что, если бы он Ирму так прихватил? — Ирму-то за что? — В голосе бабки сразу послышались слезы. — А меня, значит, было за что? — удивился Воронов. — Дак, ты же мужик! — убила логикой Нателла. — Ты о другом думай: если ее возьмут, а меня рядом не будет. Думаешь, этот — единственный? Да их тут, поди, человек десять, — продолжал пугать Воронов. Ему было и неудобно, и, пожалуй, стыдно, но он не видел другого пути к «чертову городищу», с которого, собственно, все и началось… — Ладно, — завершила разговор Нателла. — Спать пора. Все равно ночью ты никуда не пойдешь. Утром завтракать сели все вместе, но Кашуба быстро перекусил и, сославшись на неотложные дела, быстро уехал, и завтрак продолжили без него и без спешки. После завтрака, когда Нателла начала убирать со стола, Гридин попросил: — Нателла Иосифовна, можно и мне увидеть тот медальон, который вы показывали Алексею? — Да, почему нельзя-то, — ответила старушка. Гридин аккуратно взял его в руки, начал рассматривать, но как только она ушла, сказал: — Ты, Алексей, уже понял, что означает вчерашняя история? — Пока еще не совсем, — признался Воронов. — А ты как думаешь? — Думаю я, что затеяна какая-то игра, скорее всего, политическая, в которой какую-то роль играет и это «чертово городище». — Каким боком политическая? Если Скорняков не выдумывает, то слухи о «золоте Колчака» тут популярны, и время от времени появляются люди, которые уверены в том, что именно они нашли следы этого золота. А все остальное — совпадения и случайности. — Совпадения и случайности? — переспросил Гридин. — Ну, не знаю. Думаю только, что не все мне ясно, а я это не люблю. Мешает спать. — И что? — А то, что беспокойно мне за моего нового приятеля Михаила Ивановича. Если бы кто-то получил от Овсянникова ответы на все вопросы, то дело уже давно приняло бы другой поворот и нас бы не трогали. А если уж тронули, и тем более в такой форме, как вчера, то поиски ведутся, и ведутся все активнее. Он вспомнил что-то и усмехнулся: — Ты почему вчера все, что мы нашли, решил спрятать? — А вот не знаю, — ответил Воронов. — Честно не знаю. Задницей почуял что-то недоброе. Ты, кстати, сиди, а я на бережок слетаю, вещи заберу. — Давай, — согласился Гридин. — Осторожнее только. В этот момент из дому вышла Нателла и решительно подошла к ним. — Вот что, Алексей, никуда я вас не поведу, а про дорогу расскажу. А сама ни-ни, — твердо проговорила она. Воронов замер, но Гридин успокоил: — Ты иди по своим делам, а мы тут дорогу выяснять будем. Мне-то расскажете? — улыбнулся он Нателле. 33 В этот раз пришлось делать крюк по окружной дороге, чтобы въехать в город не со стороны Городка, а с другой. На вопрос Гридина «зачем?» Воронов пожал плечами и ответил «так!» На въезде Воронов позвонил в больницу и обрадовал Гридина: Скорняков хорошо спал, сейчас его обследует врач и, скорее всего, через час уже выпишут. — Давай, Алеша, сделаем так, — сказал Гридин. — Сейчас заедем в магазинчик какой-нибудь, наберем харчей. Потом закинешь меня к Скорнякову домой, а сам отправишься за ним в больницу, а? — Ну а что, приемлемо. Там вроде неподалеку от его дома есть супермаркет, — согласился Воронов и повернулся к водителю. — Туда выворачивай. В супермаркете, едва вошли, Гридин хлопнул Воронова по плечу: — Кофейку хряпнешь? — Спасибо, дядя Паша, иди один. А я пока все соберу, — ответил Алексей. Он стоял перед рядами сосисок, прикидывая, каких и сколько взять, когда сзади кто-то кашлянул. Воронов обернулся. Перед ним стоял Сава: — Здравствуй, полковник! — Здравствуй, Сава. — Ты к Скорнякову собираешься? — спросил Сава. — Не рекомендуешь? — усмехнулся Воронов. — Категорически не рекомендую, — без улыбки ответил Сава. — Хозяин — мы знаем — отсутствует, а у нас там дело есть. — Это ты мне шьешь «недоносительство»? — снова усмехнулся Воронов. — Ты, полковник, знаешь, что свое дело я знаю хорошо, а перед тобой у меня вечный долг, — ровным голосом говорил Сава. — Просто прошу тебя часик где-то поболтаться. — У тебя к нему какие дела? — спросил Воронов. Сава замялся. — Да мне конкретики не надо, мне просто намека достаточно, — слегка надавил Алексей. Если интересы наши с тобой не пересекаются, то и проблемы нет. — А если пересекаются? — насторожился Сава. — Ты учти, если узнают, что я с ментом обо всем этом базарил, то мне… сам понимаешь, предъявить могут. — Я уже давно не мент, — начал Воронов, но был перебит. — Это ты другим рассказывай. Сам все понимаешь. В общем… я сказал, ты услышь. — Давно они там? — спросил Воронов. Сава посмотрел на часы: