— Сам! — твердо заявил староста. Маг остановился и взглянул в глаза старосты. — Сам? — Сам! — А говорил не дурак! — усмехнулся Старый Мастер. — Сколько хочешь за него? — Ну, дак... — Диглус оглянулся в поисков мужиков, но те были далеко и в их разговор не вникали. — Читать и писать он у нас значит обучен... Топором работать может, рыбу ловит — не хуже наших рыбаков... Силки вот тоже ставит, и... — Вроде я на торгаша не похож, — вздыхает волшебник. — Ты цену мне назови! Глаза старосты забегали, он явно боялся продешевить, но в тоже время понимал задерет цену и придется терять время и ехать на торг. В итоге он махнул рукой и отчаянно произнес: — Пять! — Да ты сдурел! — хохотнул маг. — Он у тебя мастер или я не знаю чего? — Не мастер, но... — А если не мастер, то полторы за него — дорого! — Помилуй! — поперхнулся словами Диглус. — Нам же налог платить! Две не меньше... Маг вздохнул и кивнул. — За две еще можно подумать, — хмыкнул старичок. *** Старичок сидел в теплом халате на лавке у бани. Раскрасневшийся, с большим ковшом кваса и умиротворенным выражением лица. — Мастер, а все же, дело в молоте? — спросил староста, сидевший рядом. — Угу, — кивнул маг и отхлебнул кваса. — Молот — Проклятых рук дело. Глава деревни тут же вытаращил глаза. — Прокляли? — Не прокляли, а Проклятых, — устало ответил старичок. — Были такие умники, ничем не гнушались. — Поди и проклинали? — Да что ты заладил?! Они кровь младенческую как молоко по утрам пили! Проклинали, тоже мне... — буркнул старик. — Прямо кровь? — Ага. — С младенцев? —старик неверяще подскочил и обвел себя кругом. — Ну, не с ягнят же. Глаза Диглуса забегали. Он вдруг облизнул губы и мотнул головой в сторону. — А молот тот, с дурачком нашим был. Может он того, из этих? — Дурень ты! Если бы он из этих был, села вашего уже в помине не было! — А молот-то у него откуда? — подозрительно посмотрел на мага староста. — Чай, не бирюлька какая, чтоб под кустом заваляться! — Бирюлька или не бирюлька, а по незнанию с ним можно полжизни прожить, горе одно за другим собирать. — старик пожевал губами и спросил: — Девок он не щипал? — Нет, — пожал плечами Диглус. — Ни одной, даже и не смотрит в их сторону толком. — А на мужиков или отроков? Староста нахмурился и умудрился немного смутиться. — Не, точно нет. — замотал он головой.— Он дурачком почему прослыл — что думает, то и говорит, да еще и нелюдимый жутко. Бывало чушь всякую по первости болтал, но чтобы мужеложством или за девками — не видали того за ним. — А читать и писать его кто учил? — задумчиво поглядывая в ковшик с квасом поинтересовался Старый Мастер. — Так я и учил, — пожал плечами глава деревни. — Кроме меня грамотных в селе нет. Вот, еще сына лычника нашего учим, но тот дуб-дубом, только буквы освоил. А Мак у нас на лету все хватал. — Быстро учился? — За две недели буквы выучил, через месяц слова читал. Через два — все, что было, прочел три раза. — Ученый, значит, — задумчиво пробормотал маг. — Он одно время буквы не все выговаривал, — вспомнил староста. — А как у кузнеца нож выковал, так и пропал на пару недель. Жил у рыбаков на дальней стоянке. Детвора болтала, вроде как видели его там, он ножом себе язык резал. Ну, а через две недели он ко мне пришел и говорит «Научи читать!». Причем четко, все буквы выговаривая. А мне сказал, что язык у него был неправильный, уздечка маленькая, вот он ее и подрезал. Старичок задумчиво покивал своим мыслям и произнес: — Ты, вот что. Собери ему сумку в дорогу. Но, без излишеств. Так, каши какой, котелок, да соли. — маг сделал пару глотков кваса и протянул ковш старосте. — Поглядим на него, самородка неприкаянного. — Какой разговор, — поднялся на ноги староста. — В дорогу с пустыми руками не отпустим. Пусть пришлый, но все же свой. Чародей умолк. Староста не спешил продолжать разговор и растерянно посматривал на живую легенду. Неловкость в затянувшейся паузе начала наростать. Глава поселения встал и отряхивая штаны пробормотал: — Ну, я... Это... Жене указ дам, пойду... Того... — Иди, — кивнул Маг. Староста поспешил к дому быстрым шагом, а волшебник продолжил разглядывать краснеющий закат. Размазанные остатки облаков над горизонтом, подсвеченные закатом, очень напоминали кровавые подтеки. Старичок поднял руку и провел ей, словно он сам оставляет этот ярко красный след. Вдруг он краем глаза замечает того самого деревенского дурачка. Тот посмотрел на Мастера, потом повернул голову к кроваво красному закату и снова взглянул на старика. Не уловив смысле движений старика, он пожал плечами и скрылся из виду. — Значит деревенский дурачок, — кивнул своим мыслям маг и залпом опустошил ковш с квасом. — Посмотрим, что ты за штучка... Глава 2 Глава 2 Деревенский дурачок! Каково вам? Конечно, в подобном статусе я виноват сам, но все равно неприятно. Поначалу я не знал языка, а внешность глуповатого здорового детины лишь подтвердила репутацию. Потом, когда научился разговаривать, я попытался выяснить, где я, и что из себя представляет этот мир. Вы понимаете, что вопросы как называется страна, почему у вас нет электричества, и “что-то самолеты у вас не летают” из моих уст только укрепили мнение окружающих в мысли о моем недалеком уме. Я ведь еще частенько использовал слова из родного русского, которые местным казались полной бессмыслицей. Сейчас с усмешкой вспоминаю, как пытался объяснить кузнецу, что такое самолет, почему он из металла и как он может летать. Да, первое время было туго. А потом как-то приноровился. В статусе дурачка были свои плюсы. Во-первых - не надо было объяснять странное поведение или незнание элементарных вещей. Во-вторых - на тебя не вешали ответственность. В-третьих - можно было прямо говорить то, что хотелось. Последний пункт мне нравился больше всего. Я им часто пользовался, когда толком не умел говорить, но так увлекся, что он перерос в привычку. Да, селяне толком никогда не трепались попусту, это было очень заметно, но моя прямота была апофеозом. Я хотел есть - я шел в любой дом и говорил: “Хочу есть!”. Меня тут же приставляли к несложной работе и вручали хлеба. После работы кормили. Если я говорил, что хочу спать - мне просто указывали на сеновал и все. Зимой, конечно, иногда пускали в дом, обогреться у печки, но скорее в порядке исключения. Чаще просто давали каких-нибудь тряпок. Самым неприятным моментом статуса дурачка были детские подначки. Дети везде одинаковы и очень жестоки. Если словесные оскорбления я не воспринимал и игнорировал, то попытки ударить не спускал. По-началу приходилось частенько драться. Нет, не подумайте, что я профи, скорее просто любил спорт. Но боевыми искусствами никогда не занимался. Не боец, одним словом, но как держать кулаки и как бить - знал. Возможно, это и помогло. Тот ко... демон, он выполнил свое обещание. Я увидел свою жену и ребенка. Видимо он все же демон, потому, что увидел я их… *** Взгляд направлен в клавиши кассы, а пальцы сами собой стучат вбивая сумму и нажимая разноцветные дополнительные кнопки. Марк смотрит глазами мужчины в белоснежном фартуке на очередь галдящей ребятни и родителей с той стороны прилавка. - Два миндальных! - заявляет парень, лет тринадцати, перед ним. - Два миндальных, - кивает продавец. - С вас триста семьдесят.