— Да. Ты не замерзла? Поехали в город, — он помедлил. — Хочется горячего чаю. Может, в кафе? Всю дорогу в город он держал Алину за руку. Лишь иногда отпускал ее для того, чтобы переключить передачу. — Но как Черепанов снова оказался в городе? — спросила Алина. — Ты ведь так и не рассказал мне… — Ты точно хочешь поговорить об этом? — Просто хочется понять всю цепочку событий. Даниил выдохнул. — Он вернулся в город из-за Трофимова. Точнее, Гурин вышел на него из-за Трофимова. — То есть Трофимов работал и на Kingston Gold, и на Гурина? — Да. С какого-то момента этот скользкий ублюдок решил играть за обе стороны. И что бы он ни говорил, на то была одна причина: деньги. Подтверждение тому: банковский счет, на котором была размещена крупная сумма. И, судя по выписке, она росла куда быстрее, чем зарплата простого мента. Алина покачала головой. — Одним выстрелом он убил двух зайцев: дал Гурину компромат против Kingston Gold, но очень быстро решил вопрос и для Стивенсона, — продолжил рассказывать Даниил. — Дал координаты Черепанова Гурину. Тот уговорил Анатолия обнародовать видео, но Черепанов отказался пересылать флешку или отдавать ее кому-либо в руки. Тогда Гурин, который понимал, что нельзя светить такого важного свидетеля, тайно перевез Черепанова на корабле, который вышел из Мурманска в начале мая. И тут началось… — Трофимов сообщил об этом в Kingston Gold? — Да. Он больше общался с Викторией — именно она курировала этот вопрос, судя по тому, что мы нашли в записях Трофимова. Вообще, Трофимов стал работать на них с тех самых пор, как впервые побывал на Апрельском. В составе группы, которая занималась расследованием несчастного случая, произошедшего с Тамарой Тищенко. — Там же был Пал Палыч, верно? — Да, но именно Трофимов заметил все нестыковки. И тогда заявил о себе Стивенсону. Не давил, но дал понять, что может быть полезен. С тех пор они начали сотрудничать, и он выполнял для Kingston Gold всю грязную работу в городе. — И он убил Черепанова. Но… что это за история с останками. Почему же так вышло? Если Трофимов так тщательно заметал следы… — Ошибся, — Даниил усмехнулся, хотя в глазах его застыла тоска. — Он не знал, что за ним следит парень по кличке Бугай. Максим Бугаев. Мужчина в черном комбинезоне, в черной лыжной маске, скрывавшей его лицо, остановил автомобиль — уазик бежевого цвета — за заброшенными ангарами. Из багажника он достал мешок и с усилием закинул его на плечо. Так он двинулся по берегу мимо кладбища старой техники, время от времени поглядывая по сторонам. В наплечной кобуре — заряженный Макаров, в мыслях — спокойствие. Просто работа, которую нужно выполнить. А именно — донести мешок с останками Черепанова до рыбацкого домика Гурина, по-быстрому вскрыть замок, спрятать мешок, аккуратно закрыть замок, но при этом оставить следы будто бы попытки взлома, а после позвонить в дежурную часть и сообщить о подозрительной активности на берегу, рядом с рыбацкими домиками. Кто-то пытается залезть в балок главы администрации. Трофимов почувствовал неладное и остановился. Холодный взгляд пробежался по ржавым боковинам автобусов, по громоздким льдинам, скопившимся у берега и ожидавшим непременного потепления, чтобы вновь стать частью большого океана. Он услышал сдавленный крик. Звук донесся с кладбища техники. За старым грузовичком Трофимов заметил какое-то движение. Не раздумывая, бросил мешок на холодную береговую гальку и рванул к грузовичку. В тот момент он увидел убегавшего паренька. Тот бежал пугливо, слишком быстро — совсем не пытаясь экономить силы. Трофимов, несмотря на хорошую физическую подготовку, не мог нагнать его на протяжении долгого времени. Он подумал было выхватить пистолет и, хорошенько прицелившись, успокоить бегуна навечно, но звук выстрела тогда обязательно донесся бы до жилых домов, а это могло вызвать столь нежелательное внимание. В тот момент Трофимов явно почувствовал, что опростоволосился. Остановившись и восстановив дыхание, он двинулся обратно к берегу. Но там его ждал сюрприз, а именно — старый рыбак около мешка. Рыбак со страху попятился, увидев то, что внутри мешка. Пути назад не было. Выругавшись про себя, Трофимов пригнулся и направился к машине. Проходя мимо старого грузовичка, он заметил следы крови на арматуре. Паренек поранил ногу — это было ясно. Оставалось выяснить, кто это. И заставить его забыть о том, что он видел. — Эта ошибка не стала роковой, но, все же, перемешала все карты, — продолжил рассказывать Даниил, когда они с Алиной сидели в кафе за столиком для двоих. — Гурин должен был попасть под подозрение в убийстве. Мешок с останками, найденный в рыбацком домике, — представь, сколько шумихи. Это было одно из основных требований Стивенсона. В конечном счете, мы с Пал Палычем вышли на него. Гурин попал под подозрение, да. Но к тому времени на горизонте появился козел отпущения — Прохор Кондрашов. Алина отпила чаю с чабрецом. — Друг Черепанова? — спросила она. — Ну да, — Даниил провел рукой по бороде, глядя куда-то в пустоту. Вдруг он резко тряхнул головой. — Знаешь, только сейчас, рассказывая тебе это, я осознаю весь ужас случившегося. Он помолчал. Отпил чаю. — Гурин разместил Черепанова на квартире, которая записана на его жену. Я так понимаю, приказал не вылезать из убежища, пока вопрос с компроматом не решится. При этом флешку Черепанов держал при себе. Видимо, ему захотелось пообщаться со старыми знакомыми. Он был и у Ивлевой, и у Прохора. Причем Прохору рассказал все как есть. Про бандитов, которые в одной лодке с Гуриным. Про молодого паренька Бугая, которого он видел на квартире. Парень просто еду приносил — ничего такого. Но вот однажды он пришел, постучался в дверь, а там — никого. Черепанов гостил у Ивлевой. С того момента Бугая приставили следить за Черепановым. Собственно, именно так он вышел на Трофимова и понял, что мент играет за обе стороны. Он решился на самодеятельность. И поплатился за это, так и не успев никому рассказать о предательстве Трофимова. Он разбился на скутере, но это не было случайностью. — Случайностью была монетка, которую подобрал Руслан, — в задумчивости произнесла Алина. — Да. Я думал, что это Руслан подстроил смерть паренька, но он просто первым прибыл на место происшествия. Алина долго и внимательно смотрела в чашку, будто пыталась разглядеть там новый смысл или старые мысли. Что-то, чего у нее еще (или уже) не было. — Возвращаясь к убийству Прохора, — откашлявшись, продолжил Даниил. — Именно он надавил на Ивлеву. Сказал ей обратиться в милицию. Сам он боялся столкнуться с Трофимовым. Мы с Пал Палычем, когда общались с ней, чувствовали подвох, но не могли понять, с какой стороны дует ветер. Короче, мы решили установить слежку за Ивлевой. И, как назло, в день, когда к ней явился Прохор, за домом следил Трофимов. И тогда он решил импровизировать. Ну, или экспромтом поступить. Не знаю, как правильно будет. Короче, — Даниил махнул рукой. — Он увидел Кондрашова, выбегавшего из дома, и сам рванул к Ивлевой. Чтобы зарезать ее, а вину скинуть на Прохора. Напарницу — Кирееву — он попросил подождать внизу. Сам же зашел в квартиру к Ивлевой и одним движением… — он осекся. — Короче, убил он ее. — И выставил все так, будто это был Прохор, — Алина призадумалась. — Да, это напоминает… — Именно. Потому я и провел параллель, когда был в бегах. Схожие убийства. Знаешь, отсутствие возможности передохнуть подстегивает человеческий мозг работать куда интенсивнее. — Но чего испугался Прохор? Даниил помедлил. — Того, что рассказала ему Ивлева. А она всего лишь рассказала про визит Трофимова. — Не поняла, — Алина поморщилась. — Он же… — Я говорю про визит, который случился раньше. Еще до установления слежки. Трофимов ведь видел ее в отделе. Сходил к ней узнать, как жизнь. Что она рассказала коллегам. Ивлева и не знала, кто такой Трофимов. Спокойно рассказала об этом Прохору, когда он приехал к ней. А Прохор боялся Трофимова как огня. Вот что заставило его умчаться домой. Вот что заставило его взять Юру Мальцева в заложники. И именно это заставило его обороняться. Да, он был пьян, но не настолько, чтобы просто стрелять по нам ради забавы. Он боялся. А мы это восприняли иначе. С другой стороны, взять его живым мы тоже не могли — он бы нас всех перестрелял. Но, опять же, Трофимов оказался на месте. Два выстрела — в грудь и в голову. Как в случае с Иваном Тынэвири. Даниил выдохнул. — Профессионализм заметен деталями, — добавил он, отпив чаю. Взгляды Алины и Даниила встретились. В тот момент ему захотелось забыть все, что случилось и как это случилось. Хотелось, чтобы было чисто и чтобы чувство вины не зудело в голове и в груди. Но никуда без этого! Он сам сделал свой выбор. — Для Черепанова возвращение в город стало возможностью заслужить прощение за свои поступки, — сказал Даниил после недолгого молчания. — За то, что было прежде. Он же сидел в тюрьме, да и вообще, вел не самый порядочный образ жизни. Я слышал, что он ударился в веру незадолго до того, как его убили. Мне кажется, это все никак не вяжется. Что же это за Бог такой был? И почему столько жертв? Я просто не вижу смысла во всем этом. Глупо как-то… — Когда твой отец разбился, тоже были жертвы, — сказала Алина. — А какой смысл? Думаешь, следует его искать? Это просто случилось, и все. Даниил призадумался. Покачал головой. — Возможно, ты права. Но что мне делать, если я не вижу дальше своего носа? — Поступать правильно. Так, как чувствуешь. Так, как ты уже поступал немало раз в своей жизни. Даниил хотел было спросить что-то еще, но промолчал. Иногда недосказанность куда лучше, чем прямой ответ на поставленный вопрос. Иногда не отличить черное от белого. Не понять, где добро, а где — зло. Остается только поступать правильно. Что бы это ни значило. Это все, что мы можем. 9 Вечером того же дня Даниил заскочил к Егору — поболтать, сидя за кухонным столом, да заодно подлить в свой бассейн черного кофе. — Как там Алина? — спросил друг, закуривая. — Приходит в себя. Ей непросто, но она сильная. Егор кивнул. — Ты бы сам зашел к ней, — добавил Даниил. Затянувшись сигаретой и склонив голову, Егор выпустил струю сизого дыма прямо под стол. — Не знаю я. Как-то мне не по себе. Кажется, что она не захочет меня видеть. — Много кажется, — усмехнувшись, сказал Даниил и отпил кофе. — Она твоя сестра и всегда ею будет. Что бы с вами ни случилось. И она скучает по тебе, я это знаю. Лицо Егора застыло в печали. Погрузившись в сомнения, ведя внутренний диалог, он будто забыл, что сидит за столом не один. Уставился взглядом в стену и продолжил курить. — Ну а ты? Простишь меня? — Думаю, что теперь мы квиты, — сказал Даниил. — Ты так и не рассказал мне о том, что случилось в тот вечер, — сказал Егор немного позже. — Руслан… — Это он подсыпал снотворное Алине, — прямо сказал Даниил. — Он хотел, чтобы она спала всю ночь крепким сном. Потому что ему нужно было уйти той ночью. Вместе с Трофимовым.