Поиск
×
Поиск по сайту
Часть 8 из 13 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Я уставилась в раскрытую книгу, но не могла прочитать ни строчки. Меня накрыло уже знакомой взрывной волной. Подобное я испытывала в прошлом, когда мама рассказала о своем мексиканце. – Просто не хочу, чтобы за мной кто-то присматривал, – наконец сказала я. – Тем более какая-то Катерина. Откуда она вообще взялась? – Хочешь ты с ней знакомиться или нет, но она все равно будет в моей жизни, – строго сказал отец. Казалось, после этого нравоучения у него весь хмель вышибло. – Будь готова в пятницу, поняла? Я упрямо молчала. Думала, папа выйдет из комнаты, но он вдруг устало потер ладонью лоб и как-то странно расхохотался. – Черт возьми, подростки! Я знал, что рано или поздно это случится. Забавно, но я вообще не помню себя в твоем возрасте. Отец уселся передо мной на полу и положил голову на кровать, как провинившийся пес. Я нарочно отвела взгляд. – Вер, я инфантильный, да? – Такой же, как и мама. – Прости. Ты никогда не думала, почему так сложно признаться в чувствах тому, кто дорог тебе больше всего на свете? – Это ты сейчас к чему? – насторожилась я. Неужели он решил излить мне душу по поводу Катерины? – Так просто было сказать тебе о своей любви, когда ты была маленькой девочкой. А сейчас все как-то… Странно. Вера, ты же знаешь, как я к тебе отношусь? – Ты меня любишь, наверное? – подсказала я. – Да, – кивнул отец. – Ты права. Люблю. И снова рассмеялся. Только на сей раз не растерянно, а как-то грустно. Тогда я осторожно коснулась рукой его волос. Мы молчали. – Может, все-таки примешь мое приглашение и мы все вместе поужинаем завтра? Дай ей шанс, пожалуйста. – Хорошо, – согласилась я. Но все-таки мысль, что в нашей квартире появится какая-то незнакомая женщина, меня пугала. Только мы научились жить без мамы, и тут такое. – Отлично! – папа быстро поднялся на ноги. – Тогда уроки заранее сделай на субботу. А вы вообще учитесь по субботам? Я только вздохнула. Отец улыбнулся и, что-то напевая, вышел из комнаты. Оставшись одна, я взяла в руки телефон и отыскала мамин номер. Мама говорила, чтобы я позвонила ей, как только что-то подобное случится. Потому что отец в жизни не скажет ей о своих намерениях во второй раз жениться. В Мехико сейчас в самом разгаре рабочий день и +27 градусов, в то время как у нас вечер был пыльным и ветреным. Я долго смотрела на номер, не решалась нажать на вызов. В конце концов снова убрала телефон под подушку. Мама говорила, я могу ей позвонить в любое время, когда мне будет плохо. Например, как сейчас. Но я почему-то никогда этого не делала. * * * Из кабинета химии мы с Третьяковой еле выползли. Итоговая контрольная за год далась обеим тяжело. Ни я, ни Ирка особо химию не понимали, и если бы не записка от Дани, в которой он подробно расписал ответы на пару задач сразу по двум вариантам, мы бы вообще не справились. – Какой же твой брат молодец, – сказала я, когда мы шли по коридору. – Ага! Думаешь, это все бесплатно? Да дома он мне столько поручений даст, что я свихнусь! Заставит кроссовки его почистить, шмотки погладить… Даня бескорыстно ничего для меня не делает. Я обняла за шею ворчащую Ирку. Как здорово, что Третьяковы есть в моей скучной никчемной жизни. Без них бы я совсем пропала. Особенно без Ирки. И, конечно, было бы совсем кисло без вкусных котлет ее мамы. – Скоро в лагерь покатим, собирай сумки, – сказала я. – И Дане то же самое передай. – Ты поговорила наконец с Никитой? – посмотрела мне в глаза Ирка. – Ну как поговорила… – замялась я. – Просто с утра сдала Лидии Андреевне список из десяти фамилий. – Что? – громко ахнула Ира. – Просто сдала список? На нас стали оборачиваться. Третьякова даже театрально ладонями за лицо ухватилась, будто я сообщила ей о какой-то страшной трагедии. – Ну да, кто против, пусть сам с директрисой разбирается. Если честно, единственный человек, кто точно против, – это Яровой. И я до конца не знала, почему так поступила. Сдала этот несчастный список лишь назло ему. – И ты даже не говорила с Никитой про лагерь?
– Почему не говорила? Говорила. – Ну слава богу! – выдохнула Ира. – Значит, он хотя бы в курсе. – В курсе. Только Никита отказался. – Он… что? Вера, тебе конец! – Не драматизируй! Все будет отлично, – не слишком уверенно откликнулась я. – Тем более мне сейчас совсем не до Никиты. Я с папой в ресторан иду на встречу с какой-то теткой. – Какой еще теткой? – не поняла Ира. – Родственницей, что ль? – Нет же, папа хочет меня с кем-то познакомить. Ирка только присвистнула. – Новая мамка? – Ой, даже представить страшно. В тот момент, когда мы проходили мимо кабинета Лидии Андреевны, оттуда вышел Яровой. Заметив нас, выкрикнул: – Верона! – Спасайся! – заголосила Ирка. Я передала ей рюкзак, чтобы легче было убегать, и припустила вперед. Никита за мной. Пока я сбегала по лестнице, расталкивая учеников, Яровой скатился с перил и оказался на первом этаже раньше, чем я. Тут же схватил меня за запястье и потянул на себя. – Азарова, что за фигня? Я думал, ты вчера блефовала, – сказал Никита. Впервые за два года его серые глаза были так близко. Я отвела взгляд и уставилась на воротник светлой рубашки Ярового. – Мы ж не в покере, чтобы блефовать, – наконец ответила я. – И руку отпусти. Что ты второй день лапаешь меня? Кажется, Никита ничуть не смутился, но запястье все же отпустил. – Как думаешь, что я тебе за это сделаю? – спросил он. Тогда я осмелилась поднять голову и посмотреть на Ярового. Лицо парня было не рассерженным, а каким-то насмешливым, словно его забавляло все, что сейчас происходит. – Ударишь? Снова толкнешь в грязь? – не удержалась я. Тогда Никита внезапно стушевался. Схватил мое лицо теплыми ладонями и склонился ближе. Его серые глаза тут же приобрели зеленоватый отлив. Так всегда происходило, когда Никита злился. Забавно, но за то время, что мы не общались, я совсем забыла об этом. – Какая же ты упрямая, Верона, – не отрывая взгляд, проговорил Никита. – Упрямая глупая девочка, которая думает, что всегда будет так, как она захочет. Я даже возмутиться не успела. Только хотела толкнуть Никиту руками в грудь и сказать, чтоб не смел больше никогда меня трогать, как Яровой сам убрал ладони от моего лица и, резко развернувшись, направился прочь по коридору. Я лишь уткнулась растерянным взглядом в его спину. Поверить не могу, что раньше искренне считала Никиту самым лучшим человеком на земле. Глава четвертая Весь последний урок я гипнотизировала модно выбритый затылок Василевского. Никто в параллели не одевался так стильно и дорого, как Марк. Он уверенно отвечал с места на вопросы учителя, а еще пару раз довольно забавно пошутил. Все девчонки, как по команде, расхохотались. Я тоже не смогла сдержать улыбку. Только Ирка склонилась ко мне и зашипела: – Все прослушала. А че они надрываются? Я лишь отмахнулась от Третьяковой. Что и говорить, Марк Василевский появился в нашем классе эффектно, затмив всех остальных парней. Даже ловеласа Даню и его дружка Ярового. Хотя это только Третьяков носит в гимназии корону и флиртует со всеми напропалую. Иллюзий по поводу Никиты никто из девочек особо не строил. Яровой всегда держался холодно с одноклассницами. Хотя, конечно, несколько раз я видела его во дворе с какими-то незнакомыми девчонками, которых он приглашал к себе. Я наблюдала из окна, затаив дыхание и боясь, что Яровой вот-вот обернется и привычно глянет на наши окна. Но с тех пор как однажды мы крупно поссорились, Никита больше никогда не смотрел на окно моей комнаты. А Марк с первого дня понравился многим одноклассницам, в том числе и Соболь, которая к тому времени уже встречалась с Максом Кузьменко. Марк отлично учится, свободно говорит на двух иностранных языках и получил разряд кандидата в мастера спорта по легкой атлетике. Василевский вписался в наш класс, будто всегда был в нем, да еще и тут же занял лидерские позиции, влюбив в себя не только старшеклассниц, но и учителей. Может, другие парни, как Даня, и затаили злобу на Василевского, но никто в открытую с Марком не конфликтовал. Вообще от Василевского веяло уверенностью, спокойствием и вечерним ласковым солнцем. Сразу было заметно, что парень из обеспеченной и любящей семьи. Всегда на позитиве, всегда придет на помощь… За наш первый совместный учебный год мне удалось выявить в нем всего лишь один минус: ему нравятся абсолютно все. На девчонок он смотрит одинаково, никого не выделяя; и с парнями держится дружелюбно и приветливо. Будто мы, его новые одноклассники, однородная масса, к которой нужен одинаковый подход. Разве можно относиться ко всем ровно? Именно поэтому, когда Марк вдруг начал уделять мне внимание, я стала намного чаще думать о нем. Было интересно, чем я вдруг заинтересовала этого парня. В конце концов, в какой-то момент Василевский занял все мои мысли. В конце урока мне пришлось отвлечься от любования Марком, потому как в класс вошла Лидия Андреевна. Директриса долго извинялась перед русичкой, говорила, что не займет много времени. Рассказала о предстоящей поездке в летнюю школу, огласила список фамилий. Не удержавшись, я все-таки обернулась к Никите и встретилась с его холодными серыми глазами. Как чувствовала, что в этот момент он сверлил меня ненавидящим взглядом. Я едва удержалась, чтобы язвительно не расхохотаться. Не знаю, откуда вдруг во мне взялось желание насолить Яровому. До недавнего времени казалось, что Никита – пустое место и мне в принципе все равно, что он чувствует. Потом Лидия Андреевна начала горячо благодарить меня за содействие и сообщила, что одноклассники, попавшие в список, должны сказать мне спасибо за поездку. Мол, это я учла их заслуги перед гимназией и посчитала достойными путевки. Мне снова стало жутко неудобно из-за этой похвалы, потому как половина одноклассников тут же обернулись на нашу с Иркой парту. А после урока ко мне снова подошел Марк. Да еще и в тот момент, когда из класса никто не успел выйти. – Спасибо тебе, Вера, – улыбнулся он.
Перейти к странице:
Подписывайся на Telegram канал. Будь вкурсе последних новинок!