— Князь на куропаток пойдет охотиться? — поднял бровь Демьян. — А что здесь еще делать, не девок же у колодца высматривать, там и без меня не протолкнуться? С ними увязался и Горшенька, который теперь как хвост следовал везде за отцом. В овраге развели небольшой костер. Горшеня старший нагрел над пламенем горлышко кувшина. — Смотрите, — позвал он остальных. Теплое горлышко он сунул в снежный наст, оно сразу же прожгло небольшую воронку, подплавив края. Вытащив кувшин назад, старый десятник кинул на дно ямки крупную ягоду. — Готово. — И это все? — удивился князь. — Палочку воткнем, чтобы место приметить, тогда и все будет. Фрол, пойди веток на заметку наломай. — И как это куропатку поймать поможет? — не унимался Александр. — Она ж ягоду склюет, да только мы ее и видели. — А вот и нет, — улыбнулся Горшеня. — Снег подтаял, сейчас замерзнет, в лед обратится, края скользкие станут. Птаха за ягодой полезет, прыгнет вниз, заглотнет, а назад уж не выберется. Побарахтается, побарахтается, да и замерзнет. А завтра поутру только ходи от ямки к ямке, куропаток за лапы вынимай, да в мешок складывай. Лишь бы не потеплело или метель не поднялась. — Пока сам птицу в ловушке не увижу — не поверю, — покачал головой князь. — Утро вечера мудренее. Фролка, где ты там? Палки давай, а сам дуй горло на костре греть, да не сильно, чтоб кувшин не лопнул. Следующий день выдался морозным и бесснежным, как раз то, что нужно. Ловчие, скудно позавтракав, отправились на тот берег, проверять ловушки. — Что-то твои вои мешки маловаты с собой прихватили? Как бы не пришлось два раза в город бегать, добычу богатую относить, — издевался над Демьяном князь, явно не веривший в ловчую удачу, — Эх, воевода в Чертовицы уехал не вовремя, вдруг возы придется просить. Как думаешь, Робша, без возов обойдемся? — Ты за нас, княже, не переживай, мы свое завсегда унести сможем, — Демьян сам до конца не верил в успех затеи, но не показывал виду, уверенно шагая за своим десятским. Вот и первая заметка. Все сгрудились вокруг вчерашней ловушки, Горшеня сунул руку и вытащил на свет тушку замерзшей птички. Раздались восхищенные возгласы. И только Первуша, ткнув в перепела пальцем, покачал головой: — Уж больно тощий, что воробей. Здесь-то и есть нечего. — Не хочешь — не ешь, — поспешил защитить отца Горшенька, — нам больше достанется. — Тебя, соплю, не спрашивали, — огрызнулся Первуша. — Ну, чего стоим? — крикнул Демьян. — Живо остальные проверять! Ловчие разбежались по полю. То тут, то там слышалось радостное: «Есть! Еще одна!» Мешок довольно быстро наполнился мерзлыми птицами. — Мы ловили, а Нижатка с Пронькой пусть щипают, — важно заявил Фрол, сразу огораживая себя от нудной работы. — Ну, вы здесь заканчивайте, а мы с вашим боярином пойдем зайцев за тем оврагом посмотрим, — князю очень быстро наскучило топтаться на одном месте, и он потащил Демьяна глянуть окрестности. Довольный добычей, Олексич весело махнул своим людям рукой и поспешил за Александром. 3 Набродившись вдоволь по вороножскому берегу, и не встретив ни одного зайца, ни кабана, ни какой еще добычи, князь с боярином повернули к крепости. На заснеженном лугу никого не было, охотники ушли в город. — Пока дойдем, уж похлебка будет готова, — мечтательно улыбнулся Демьян, представив золотистые колечки жира, разбегающиеся от запущенной в варево ложки. Александр достал откуда-то два ржаных сухаря, один протянув Демьяну: — На, поешь. А то до ваших перепелов пока доберемся, животы сведет. Ломая сухой камыш, они начали спускаться к Вороножу. — Смотри, Робша, — указал князь на середину реки, — баба пришла стирать, полынью рубит. Тоненькая женская фигурка неумело размахивала большим топором, сильно заваливаясь вперед при каждом взмахе. Рядом чернела большая корзина. — Не баба, а девка, — улыбнулся Демьян, — видишь, коса прыгает. Этак она долго себя и лед мучить будет. Пойду я, помогу… — А с чего, это ты? — вдруг нахохлился князь. — В город ступай, я сам уважу. — Князь полынью рубить станет? — усмехнулся Демьян. — Увидит кто — засмеет. — Да кто здесь увидит, — махнул рукой Александр, любуясь смешными замахами девицы, — а хоть и увидит, не велика беда. Ступай, приказываю. — В сечи будешь приказывать! — упрямился Олексич. Оба явно не хотели уступать. Пихаясь и отталкивая друг друга, парни двинулись к незнакомке. — Может, она страшна, как кикимора. Лица-то отсюда не разглядишь, — сделал князь еще одну попытку, отвадить соперника. — Ну, так и ступай, княже, на заставу. А я так просто, помочь, — соврал Демьян. — Ага, просто, — передразнил его Александр, — то-то у тебя глаз загорелся. — Ничего у меня не загорелось, — отмахнулся Олексич. Демьян знал, что нравится девкам. Высокий, сероглазый, с правильными чертами лица, он всегда ловил на себе нежные взгляды, но стоило появиться Александру, и про Олексича все забывали. И дело было не только в княжеском расшитом корзно[10] на плече, Алексашка хоть ростом был пониже Демьяна и лицом не так пригож, однако мог повести бровью, глазом подмигнуть, небрежно пошутить. Любая красавица таяла и терялась от его лукавой улыбки. Демьян так не умел, перед девицами он смущался, оправдывая свое прозвище. Но эта незнакомка на льду почему-то манила молодого боярина, и уступать ее князю он не желал, собираясь «биться» за внимание девы до последнего. — Как она не боится одна так далеко от городни отходить? — удивился Александр. Ответ на его вопрос перегородил им дорогу. Огромный грязно-белый пес с желтыми подпалинами резко встал с сугроба, на котором до этого незаметно лежал. Низкий злобный рык и оскалившаяся острыми зубами пасть предупреждали неудачливых ухажеров, что дальше приближаться к любимой хозяйке им не стоит. Увлеченная до этого борьбой со льдом и ничего вокруг не замечавшая, девица вздрогнула и резко разогнулась. Она оказалась прехорошенькой. Именно такой, какой Демьяну и хотелось, мечталось: круглое, разрумянившееся на морозе личико, озорной изгиб темных бровей, курносый носик, пухлые губки. На плечо упала толстая темно-русая коса. Одета незнакомка была в скромную потертую шубейку, голову прикрывал грубой вязки шерстяной платок, но это ничуть не портило очарования юной красавицы. — Не бойся, — первым обратился к ней Демьян, — мы помочь хотим. — А то ненароком по ножке себя ударишь, — перехватил внимание девицы князь, — уж больно тяжел у тебя топор, не для девичьих ручек. — А я и не боюсь, — с вызовом улыбнулась незнакомка, от чего на правой щеке заиграла ямочка, — озорничать станете, так Дружок вам обоим горло за меня перегрызет. Как будто в подтверждение ее слов, пес сделал резкий выпад. — О-го-го! — невольно отпрянул князь. — Лежать! Свои! — окрикнула защитника хозяйка. Пес тут же равнодушно отвернулся от незваных гостей, зевнул и снова лег на снег. — Какая же злая мачеха выгнала тебя на реку в такой мороз? — Александр, теперь не опасаясь собаки, быстро шагнул вперед, оттесняя Демьяна. — Никто меня не выгонял, я сама пришла, — на щечке опять появилась приятная ямочка. — Только лед уж больно толстый, не могу никак прорубить. — Давай топор, мы прорубим, — вышел из-за плеча соперника Олексич. — Топор один, а нас двое, — бросил князь недобрый взгляд на Демьяна, — только мешаться друг другу станем. Пусть один рубит, а другой в город топает. Верно, красавица? — подмигнул он девице. Незнакомка как-то вскользь взглянула на Демьяна, и обратила очи на князя: — Верно, — кивнула она, прижимая к груди деревянную рукоять. — Ну, так выбирай, — улыбнулся князь, — кому рубить, кому уходить. «Эх, сейчас она не меня…» Демьян не успел додумать свою горькую мысль, как девица быстро подошла к нему и протянула заветный топор: — Тебе рубить, — застенчиво произнесла она, густо краснея, от чего и у самого парня кровь прилила к щекам. А глаза у девы оказались зеленые, лучистые, светлые, почти желтые у зрачка, но с темной малахитовой каймой. «Вот так очи! Ох, смотри, Демьянка, нырнешь в них и не вынырнешь», — попытался предупредить молодец сам себя. — Ай, да Робша, отбил, таки, у меня девку! — вывел из счастливого оцепенения Олексича голос князя, под напускным весельем Александр пытался скрыть разочарование. — Ладно, пойду я, не буду мешать. Потом быстро приблизился к Демьяну и громко, так, чтобы и девица слышала, прошептал тому на ухо: — Если не поцелуешь, на двор ко мне не являйся! И засмеявшись, не оглядываясь, пошел к заставе. — Не слушай, то он так шутит, — смущенно, поспешил оправдаться Демьян. — Какую рубить — маленькую или побольше? — Чтобы холстины полоскать было удобно, — тоже застенчиво ответила красавица. Олексич скинул в сугроб кожух, дабы ловчей махать топором. Девица тут же подхватила одежду, заботливо стряхивая снег: — Я подержу, а то вымерзнет, — ласково проворковала она. Демьян подошел к тому месту, где до этого рубила дева и невольно улыбнулся, увидев кривые неглубокие зазубренки на мощной речной броне.