Лидер вытащил пистолет и застрелил самаритянина в голову. Потом перевел пистолет и застрелил Марка. Джо побежала вперёд, когда тело Марка дёрнулось и упало, но её схватил Тревор. Она пыталась бежать дальше, но у неё не получилось, и тогда она повернулась и бездумно уставилась на сдерживающую её руку Тревора. — Ты чё творишь? — эхом донеслись до неё его слова. — Пошли! Нам надо делать ноги! Двое членов банды заметили их пристальные взгляды и побежали к ним. Она резко развернулась и чуть не упала, потому что ее ноги как будто стали свинцовыми. Тревор дёрнул её, чтобы удержать в вертикальном положении, она попыталась как-то зашагать и через несколько мгновений её ноги уже снова могли двигаться. Она бежала за Тревором, не оглядываясь, пока он не остановился за пустым складом, пытаясь отдышаться. Казалось, они быстро среагировали и убежали, но в итоге её нерешительность всё равно стоила Тревору жизни. В самый важный момент промедления те мужчины хорошо разглядели Тревора, и на следующей неделе они выстрелили в него из машины. Наверное, её они тоже успели разглядеть. Впрочем, она так и не узнает, почему осталась в живых, — потому что её уже почти никто в городе не знал или потому что несколько дней спустя она уехала в Окхерст. Её друзья сказали ей, что тот незнакомец был туристом, приехавшим из Канады. Из-за этого полиции пришлось искать убийц, и следователи просили позвонить всех, у кого есть хоть какая-то информация. Три вещи, связанные с тем днём, всё ещё преследовали Джо. Во-первых, она узнала, что Марк продавал травку, чтобы его семью не выселили — его отец потерял работу, а обед, который она съела в доме Марка в тот вечер, был обеспечен государственным продовольственным банком. Во-вторых, ее поразило лицемерие расследования, которое началось из-за лживой заботы о туристе, когда так многие расследования подобных убийств были прекращены из-за нехватки рабочей силы и денег. Но больше всего её волновало осознание того, что она не смогла спасти любимых друзей, и слишком сильно боялась того, что может произойти с ней или её семьёй, поэтому не сообщила полиции то, что знала. Смерти Марка и Тревора остались неотмщёнными. Из-за её трусости. Её ошибки. Фрэнк сунул первые страницы «Таймс-Пикайюн» под нос Джо, нарушив её транс. Она поблагодарила его и отложила булочку, чтобы взять у него газету. Аппетит пропал. Она отодвинула тарелку, откинулась на спинку стула и развернула газету. Когда она дошла до пятой страницы, её тело напряглось. В отеле известной сети «Спящая красавица» убили женщину. Её задушили в комнате, которую она сама сняла и в которой не было никаких улик. Когда Джо увидела, что камера наблюдения все же запечатлела жертву и её спутника, идущих в отель, она резко выпрямилась. Мужчина носил фетровую шляпу. Глава двадцать восьмая — Детектив Робинсон, это Жозетт Фурнье, она работает в отделении полиции округа Окхерст, штат Массачусетс. Лейтенант Бенвилл, высокий тучный мужчина с тёмными волосами и добрыми глазами, налил ей чашку кофе, пока она пожимала руку детективу. Джо беззвучно поблагодарила южное гостеприимство или профессиональную этику — что бы это ни было. Не во всех отделах тепло приветствовали чужих лейтенантов, лезущих не в своё дело, а некоторые открыто проявляли враждебность. Она начала говорить со своим старым акцентом и после парочки вежливых фраз перешла к делу. — Получается, здесь работал серийный убийца? — сделал вывод Робинсон. — К сожалению, видимо так. Позвольте задать вопрос. С пальца жертвы пропало обручальное кольцо? Ее собеседники обменялись взглядами. Бенвилл ответил: «Да». — Тогда я почти уверена. Такое же убийство, опять мужчина в фетровой шляпе, опять пропавшее кольцо, — прорезюмировала она и кратко описала убийство в Окхерсте. — Я прямо сейчас попрошу, чтобы моя команда отправила вам рапорт, чтобы вы прочитали. Джо достала телефон из кармана и послала смс с нужными инструкциями. Бенвилл наблюдал в стороне, пока Робинсон передавал Джо папку с делом и подытожил то, что им было известно на данный момент. — Её звали Эмили Карсон. Она жила во Фрейзере, штат Теннесси, с мужем Эдвардом. Она приехала сюда для трёхдневных курсов учителей начальной школы, которые начинаются сегодня. — Получается, здесь не было никого из её коллег? — Да, мэм. — И я так понимаю, у её мужа есть алиби? — Не стопроцентное, но достаточно убедительное. Мы не можем представить, как бы он мог успеть приехать сюда и убить ее. Он ездил с детьми в кино, и они вернулись домой за час до того, как она была убита. — Другие зацепки есть? — Пока что нет. И, если честно, у нас не так уж много ресурсов, чтобы искать маломальские улики. — Что вы думаете об этом деле? — спросила Джо. — Думаю, она была не в том месте не в то время, и всё закончилось плохо. Учитывая то, что вы говорите, похоже, она напоролась на плохого серийного убийцу, — высказал Робинсон и засмеялся. Джо с трудом сдержалась, чтобы не поморщиться. — Может, вы и правы. Ей приходилось действовать осторожно, чтобы убедиться, что она не сделала неверных шагов. У обоих отделов юрисдикция над своими делами, и никто не захочет постороннего вмешательства. Если они решат, что Джо пытается захватить власть, они не станут ей ничего рассказывать. Но и позволить им просто отнекиваться она тоже не могла. — С вашей точки зрения, как лучше вести это дело? — спросила Джо и внимательно посмотрела сначала на Робинсона, затем на Бенвилла. Тот наклонился вперёд. — Я понимаю, почему вы им заинтересовались. Но думаю, что сначала нужно установить, насколько похожи или отличаются эти дела, а потом уже думать о действиях. Может, они связаны, а может, это просто совпадение. Джо кивнула, смотря на непроницаемое лицо Бенвилла — он на это не купился. — Нам нужно повнимательнее изучить ваше дело, а вам — наше. Тогда мы сможем разобраться основательно. — У вас есть стол или компьютер, где бы я могла просмотреть все документы? — поинтересовалась Джо и напомнила себе, что они еще не видели дело об убийстве в Окхерсте, поэтому их осторожность вполне понятна. А она пока получит доступ к информации и попробует установить дружественные связи. Бенвилл повернулся к Робинсону. — Принеси всё в конференц-зал, мы сядем там. Джо посмотрела на дверь и спросила: — А можете показать мне по дороге, где уборная? Робинсон указал пальцем влево. — В конце коридора. Конференц-зал за этой чёрной дверью. Мы пока приготовимся. * * * Джо открыла дверь в туалет и проверила каждую кабинку, чтобы убедиться, что она одна. Жаль, что я не курю, тогда не пришлось бы вести серьёзные разговоры рядом с унитазом. Но так как рак лёгких не стоил дополнительного удобства, пришлось довольствоваться этим — здесь, хотя бы, хорошо мыли туалеты. Она вынула телефон и набрала номер. Арнетт взял трубку после третьего звонка. — Разве ты не в отпуске? Зачем мы шлём дело Хаммонд полиции Нового Орлеана? Джо быстро описала ему ситуацию. Арнетт выругался. — Я пытаюсь их убедить, что убийства связаны. А пока я хочу, чтобы ты поискал другие удушения, похожие на эти, за последние пять лет, скажем. Удушения в номерах отелей замужних женщин, без сексуального насилия, без ограблений. По всем пятидесяти штатам. — А чёрный жемчуг мне в океане не поискать, раз уж на то пошло? — Смешно. Я знаю, о чём прошу. Но если это серийный убийца, то наверняка уже убивал, и если мы найдём ещё одно дело, то сможем их убедить в закономерности. Так что ты должен это сделать как можно быстрее. — Слушай, я с радостью это сделаю, в этом есть смысл. Буду просто счастлив. Но я не понимаю, зачем тебе всё это сотрудничество. Мы и сами можем расследовать дело без них. Джо рассмеялась. — Твоя политическая смекалка впечатляет, как и всегда, Боб. Но нет, это нужно. Особенно если нам понадобится помощь Отдела поведенческого анализа. Джо услышала шум на другом конце провода, подозрительно похожий на удар ладонью по лбу. — О, боже, федералы. Счастливого понедельника. Джо снова засмеялась. — Ты переживёшь, — заверила она и нажала на отбой, проигнорировав ворчание, доносившееся из телефона. * * * Джо вернулась в конференц-зал. Робинсон выдвинул из-за стола три стула и поставил посреди комнаты, напротив большой старой доски на стене. Посреди стола лежали три папки и ноутбук, на котором Бенвилл перебирал свою стопку бумаг. — Я распечатал документы, которые прислала ваша команда, так проще будет сравнивать. Наши данные у меня есть в ноутбуке, а то, что у нас записано на бумаге — здесь, — он кивнул на стол и налил две новые чашки кофе. Джо улыбнулась в благодарность за кофе и села напротив Бенвилла. Она вытащила дело Карсон и быстро пробежалась по первой странице, чтобы оценить, а потом начала всё заново, на этот раз тщательнее анализируя информацию, выписывая самое главное. Робинсон занялся папкой Хаммонд. Они работали в тишине, за исключением моментов, когда им нужно было брать другие папки. Чем больше она читала, тем более увереннее становилась — если не брать в расчёт мелкие детали, можно было убрать отсюда имя «Эмили Карсон» и вставить «Джанин Хаммонд». В обоих случаях жертва заехала в отель в день убийства и должна была пойти на работу на следующий день. Обе комнаты были практически чистыми — жертвы не распаковывали вещи и не пользовались ничем, кроме уборной. Обе женщины ушли почти сразу после того, как заселились в номер, судя по камерам на входе в отель. А потом, в вечер заселения, но позже, обе возвращались с мужчиной в тёмном пальто и фетровой шляпе. Обе казались с ним в тесных отношениях — никаких признаков принуждения. Следы на шее были почти одинаковыми, как и синяки. Обе жертвы были найдены рядом с кроватью, которую почти не трогали. Судмедэксперты не выявили никакого сексуального насилия. В деле Карсон пока всё ещё шли допросы, и у детективов пока не было всех данных её кредитных карт и телефонных звонков, но по телефону Эмили были понятно, что она, как и Джанин, сделала только один телефонный звонок в тот день — домой, мужу. Что-то заставляло её постоянно возвращаться к фотографии Эмили, лежащей на ковре в номере отеля. Прочитав всё до конца, Джо вернулась к фотографии и уставилась на неё, сжимая пальцами ожерелье. У неё было такое же чувство тревоги, когда она смотрела на тело Джанин Хаммонд на месте преступления, и она не могла избавиться от него. Джо придвинула к себе фотографии Джанин и сравнила их, вытянув руку. Позиции были разные, но её первоначальное разочарование тут же сменилось напряжением. В обоих случаях их руки были скошены, и это выглядело как… что? Она никак не могла понять, что именно, но в этих позах чувствовался странный динамизм, как будто эти жертвы замерли в середине какого-то действия.