Паола пересела на краешек стула и скрестила ноги. — Она любила свою работу, а там все любили её. Конечно, время от времени появлялся сотрудник, который действовал ей на нервы, но в целом она отлично ладила с командой. Она верила в то, что людям надо давать личное пространство, чтобы они хорошо работали. И большая часть её коллег это ценила. Арнетт подал голос. — А как насчёт тех случаев, когда ей приходилось кого-то увольнять? Были какие-то обиды? Паола перевела на него взгляд. — Я о таком не слышала. Она ненавидела такие ситуации, даже если человек правда этого заслуживал, и, наверное, люди это чувствовали. Из-за этого никаких обид не возникало. — Так она никогда вам не жаловалась на какие-нибудь угрозы или вроде того? — спросила Джо. — Никогда. — А что насчёт её брака? — Там тоже всё хорошо. Они любили и уважали друг друга. Конечно, это были не идеальные отношения, но у кого они такие? — Паола пожала плечами. — Её жалобы можно сравнить с жалобами любой другой жены на этой планете. Он её не слушал, отвлекался, когда она говорила о работе или делах. Она не чувствовала, что её ценят. У них не сходились желания в сексе. Ну, всё стандартно, — еще раз заверила Паола и снова сделала глоток из стаканчика. — Они ссорились из-за денег? Паола состроила гримасу. — Мне кажется, не так часто, как должны были. Роджер может быть до нелепости жадным, это очень странно. Она говорила, что у него вся семья такая. Неважно, сколько они зарабатывали, им всегда было мало, как будто сбережения исчезнут в любую секунду. Если она покупала новые туфли, он сразу спрашивал, а правда ли ей они нужны. Она правда любила туфли, но не покупала их коробками, как некоторые женщины. И дело не только в этом. Однажды он застыдил её за то, что она купила головку чеснока за двадцать пять центов, потому что был уверен, что дома ещё осталось. Прямо посреди магазина, на глазах у всей толпы, как будто она ребёнок и просила ненужную игрушку. Джо поморщилась. — И как она на это отреагировала? — Сказал ему, что если она хочет чеснок, то купит его, и что ей не нравится, как он с ней обращается. Но ей было обидно. — Такое часто происходило? — О, да, стандартная ситуация в их жизни. Это очень странно. Она всегда чувствовала себя виноватой за каждый потраченный цент, а потом бесилась из-за этого и начинала спорить. А потом чувствовала себя виноватой за то, что начинала спорить. Каждый месяц он говорил ей, что она тратит слишком много, и каждый месяц она просила его составлять бюджет, чтобы она знала, сколько ей можно тратить. Она подчеркивала все повторения слова «каждый» резким движением пальца в воздухе. — Но он никогда этого не делал. Наверное, потому что для этого не было никаких реальных оснований — он просто не хотел, чтобы она тратила хоть что-то. Так всё повторялось сначала. Я бы с ума сошла. В смысле, они далеко не бедные, и ради всего святого, она зарабатывала сама! Но, пожалуй, никогда не узнаешь, что подходит другим людям. Джо кивнула. Люди постоянно ошибались, подвергали свои браки всяческому риску, но всё равно оставались вместе. Врали, изменяли, даже били. И куда отнести унижение своего супруга за покупку головки чеснока? Это зависит от самого человека. Если кто-то попытается контролировать траты Джо или отчитать ее на людях, то быстренько окажется за дверью. Но никто никогда и не считал её гуру отношений. Арнетт заметил: — Вы сказали, у них не сходились желания в сексе. — А, это прямо как из дурацких сериалов. Он всегда хотел больше секса, а она хотела больше романтики, и в итоге никто не получал желаемого. — Кто-то их них изменял? — спросила Джо. — Не знаю, может, Роджер и мог подыскать кого-то на стороне, но я бы удивилась. Вообще он — верный и хороший муж, если не брать в расчёт странные загоны из-за денег, — она сделала паузу. — Но Джанин? Не могу даже представить. Она любила Роджера. Джо держала каменное лицо и старалась не смотреть на Арнетта. Судя по её опыту, между изменой и любовью почти никогда не было ничего общего. — Она бы вам сказала, если бы встретила кого-то? — Думаю, да. В смысле, наверняка я не знаю. Но если бы она кому и сказала, то мне, — Паола снова замялась, отбрасывая прядь волос с глаз. — Но иногда, когда мне казалось, что я знаю о ней абсолютно всё, она могла выпалить что-то такое, отчего я смотрела на ней с выражением: «Стоп, это вообще ты сказала?» Вы меня понимаете? Джо кивнула. — Получается, такое возможно, чтобы она встречалась с кем-то, но не говорила вам? — Если честно, я сомневаюсь. В её поведении ничего не изменилось, как и в жизни. Я даже представить не могу, как такое было бы возможно, — заверила Паола и на мгновение задумалась. — Но если вопрос стоит в том, могла ли она хранить секреты, то я обязана дать утвердительный ответ. Она могла быть очень скрытной, когда хотела. Джо нагнулась вперёд, чувствуя важную улику. — В каком смысле? Паола провела своим красным ногтем по крышке. — Ну… где-то полтора года назад, может, чуть меньше, у неё были проблемы с племянницей, Терезой. Ну, вообще, это племянница Роджера. Но они были близки, и для Джанин это было очень важно. У них никогда не было детей, и хотя она никогда не жаловалась, я думаю, Тереза стала для нее почти как дочь. Они проводили много времени вместе, даже играли в онлайн-игры друг с другом, когда не общались лично. Джанин всегда заботилась о Терезе, потому что у той было много проблем ещё с подросткового возраста. Вечно в ссоре с родителями, мало друзей, едва смогла окончить среднюю школу и так далее. Джанин взяла Терезу под своё крыло и терпела от неё кучу выходок, потому что хотела, чтобы у Терезы всегда было безопасное место, куда она могла бы прийти. Рассказывая, Паола наклонилась вперёд, её глаза сияли. — А потом Тереза набросилась на нее, превратила в злющего врага и обвинила в каких-то ужасных поступках, типа эмоционального насилия. Но Джанин не говорила об этом ни мне, ни Лорейн, нашей общей подруге, где-то полгода. И мне кажется, она бы и тогда не сказала, вот только ей позвонил шурин, когда мы все вместе поехали на выходные в Вегас. Она ушла и разговаривала с ним больше часа, так что было очевидно — что-то не так. Джанин сказала, что не говорила нам об этом раньше, потому что не хотела настраивать нас против Терезы, если в конце концов всё успокоится. — И всё успокоилось? — Зависит от того, что вы имеете в виду. Они с тех пор не разговаривали. — Когда это произошло? — Она сказала нам где-то год назад — получается, за несколько месяцев до этого. — И ничего такого не происходило, что раздуло бы огонь снова? — спросил Арнетт. — Я ни о чём не слышала. Но вполне возможно, что она просто не хотела об этом говорить. Джо задумалась. Может, так, а может, и нет. В любом случае, Джанин смогла скрыть всю эту ситуацию до звонка. — Получается, если бы у неё была интрижка, она не захотела бы вмешивать вас, чтобы не портить ваши отношения с её мужем, ведь он тоже с вами общается? Так же, как и не захотела натравливать вас на Терезу? Паола нахмурила брови и резко мотнула головой. — Может быть. Я не знаю. Мы с Лорейн общались больше с ней, и она это знала. Но всё же, может быть, — Паола не сводила глаз с Джо. — Но даже если так, я не понимаю, как такое могло произойти. Она никогда не гуляла одна. Джо перешла к последнему вопросу. — Вы знаете кого-то, кто хотел бы ей навредить? Может, кто-то таил на неё обиду или что-то вроде того? — Мне о таком неизвестно. Звучит ужасно, но у неё была не такая уж интересная жизнь, понимаете? Она почти никуда не ходила, а если ходила, то только с нами и Роджером. Она почти ни с кем не общалась. У неё даже страницы на Фейсбуке не было. Джо встала и вытащила визитку. — Этот разговор нам очень помог. Спасибо ещё раз, что уделили время. Вы с нами свяжетесь, если что-то придёт на ум? Паола взяла визитку. — Конечно. Я знаю, что вы заняты, но можете держать нас в курсе дела? Джо встретилась с ней взглядом. — Когда мы поймаем этого ублюдка, вы узнаете первая. Губ Паолы коснулась грустная улыбка. Джо и Арнетт зашагали через толпу к выходу. Пока Арнетт придерживал дверь для беременной женщины, Джо обернулась и последний раз взглянула на Паолу, которая смотрела на крышку своего стаканчика с выражением озадаченной сосредоточенности. Глава четвёртая Мужчину на самом деле звали Мартин, хотя Джанин так этого и не узнала. Всё напряжение покинуло его тело, когда входная дверь с щелчком закрылась. Он на мгновение замер, чтобы глубоко вдохнуть знакомые ароматы — ароматизатор с запахом свежевыстиранного льна и полироль, и скользнул взглядом по тёмному деревянному полу и чёрно-белой гравюре пустыни в коридоре. Этот вид успокаивал. Он отнёс свою сумку в главную спальню в задней части дома. Когда снял шляпу и пальто, чтобы повесить их на крючки, отлетела пуговица. Он поднял треснувшие половинки и выругался себе под нос; придется купить новую. Отработанными движениями распаковал небольшую сумку, разложил вещи по местам, аккуратно отложив в сторону полиэтиленовый пакет с кольцом Джанин и галстуком, которым он её душил. Закончив, он пошёл в гостиную и развёл огонь. Потом отнёс кольцо в свой кабинет, пока огонь разгорался, открыл маленький ящик в гладком чёрном столе, положил кольцо рядом с четырьмя другими, спрятанными там, и снова запер ящик. Он вернулся к камину и подбросил дров в огонь, чтобы пламя горело сильнее и ярче. Когда результат его устроил, он вытащил галстук из пакета и бросил его в центр. Он смотрел, как пламя буквально обнимает галстук, облизывая края, как ребёнок, который хочет как можно дольше есть эскимо. Несколько мгновений огонь и галстук существовали порознь, но потом на золотистом шёлке расцвели несколько тёмных пятен, и снизу вырвалось пламя. Ткань свернулась под разными углами и зашипела, а затем разорвалась и исчезла в пепле. Мартин снял рубашку и бросил её вместе с пакетом в огонь. Наверное, в химчистке галстук постирали бы так, что никакой ДНК не осталось бы, но зачем так рисковать. Он закрыл стеклянные двери, чтобы избавиться от химического запаха, и стал ждать. Когда исчезла и рубашка, он просмотрел пепел, чтобы убедиться, что не осталось ни одного кусочка. Завтра, когда всё остынет, он ещё раз проверит пепел и выбросит в мусор. На него навалилась усталость — на глазах виднелись лопнувшие капилляры, но нужно было завершить все и только потом ложиться спать. Да и он всё равно не сможет уснуть, пока не закончит. Он вымыл руки, заварил себе крепкого «Эрл Грея», приготовил бутерброд с ветчиной, перебрался в кабинет и поел, пока загружались компьютеры. Сначала он удалил адрес электронной почты, с которого переписывался с Джанин, затем создал новый. Он там почти ничего не писал, и это было не слишком опасно, но кто знает, записала ли она где-то адрес? Далее шла учетная запись в Скайпе. Там тоже почти ничего не было, кроме вымышленных данных о нём и двух-трёх сообщений, но чем меньше звеньев в цепочке, тем лучше. Оставался только один важный шаг, и тогда он сможет расслабиться. Он вошёл в свой аккаунт на battle.net и кликнул на World of Warcraft. Потом заплатил за новый уровень и за смену никнейма своего главного героя, разбойника 90-го уровня. Если кто-то и догадается заглянуть в аккаунт Джанин, его персонаж больше не будет числиться в её списке друзей, и даже если она где-то записала информацию о нём, это не страшно — такого персонажа больше не существует. Поскольку он никогда не использовал свои настоящие данные, с помощью которых игроки могут отслеживать друг друга на разных серверах, не осталось никаких доказательств того, что он когда-либо взаимодействовал с Джанин.