Изо всех нас виаренок к выволочкам относился проще всего: спустя две минуты после побега и возвращения он уже обо всем забыл и радостно скакал по площадке между мной и Ленардом. Перевоплощению Теарин парень был счастлив: до обеда он не дотерпел, пришлось все рассказывать по ходу и в перерывах между чтением роли и игрой с Дири. Мы швыряли зверенышу изодранный в лохмотья мяч, который принес дрессировщик (любимая игрушка, от которой нельзя избавляться), а он носился, скрежеща когтями на поворотах и задавая съемкам совершенно неправильное настроение. Особенно когда к нам присоединился грозный Даармархский, читай Рихт, и Дири скакал уже по треугольнику. Дабы даже случайно не повредить декорации, мы отошли подальше от шатра, но к нам все равно незаметно подтянулись остальные. Ну вроде как не к нам, конечно, просто прогуливались, но на самом деле следили, чем закончится матч. Когда Гроу вернулся с перерыва, на площадке царило абсолютно нерабочее настроение. Впрочем, стоило ему появиться, настроение мгновенно стало рабочим. Даже Дири под его взглядом выплюнул мяч и поджал хвост, после чего мы всей командой вернулись к шатру и продолжили. Комплекс неполноценности я себе в этот день не заработала исключительно потому, что у меня были хорошие учителя, и к придиркам Гроу я относилась как к неизбежному злу. Иногда неизбежное зло даже удивляло. Например, когда Дири снова попытался ускакать, я инстинктивно схватила его за хвост, покрытый еще не успевшими затвердеть кожистыми шипами. Виаренок подскочил от неожиданности, развернулся и с разбега вспорхнул мне на руки, из-за чего я чуть не шмякнулась прямо на застеленный лоскутными полотнами пол. Удержал Ленард, который подхватил меня (а точнее, нас) сзади. Я успела только на него обернуться, когда услышала: — Стоп! Снято. Так в истории Теарин появилась дополнительная сцена, продолжить которую оказалось не так уж легко. Как выяснилось, войти в импровизацию гораздо легче, чем из нее выйти, но Гроу категорически отказался убирать дубль, где я хватаю Дири за хвост. Не говоря уже о том, что мне не влетело в очередной раз за «выпадение из реальности Теарин». Впрочем, судя по довольной физиономии Его Ледяного Драконобесподобия, выпадения не было. Вообще по Гроу легко понять, когда что-то идет не так: он превращался в злобного дракона, как происходит разгон аэроэкспресса, за пару секунд. Если дракон был спокоен, можно было выдохнуть… ненадолго, но думать о том, что и как сделать лучше. А вот если дракон щурился и снисходительно кивал, значит, уже получилось лучше некуда. С начальными сценами мы провозились до глубокого вечера, но отсняли все. Кроме той первой, с Эрганом, но играющий его актер сегодня на съемочной площадке даже не появлялся. До новых павильонных сцен с Даармархским не добрались, чему я, признаться, была искренне рада. Мне хватило одиннадцатой, которую я бегло просмотрела во время грима, считая, что до нее мы нескоро доберемся, и первые четыре дубля запорола только потому, что путалась в словах. Виноват в этом был частично Гроу, потому что читать сценарий, которого у меня нет, как-то проблематично. Когда последняя сцена была: «Стоп. Снято»! — я вздохнула с облегчением. Ненадолго, потому что в следующую минуту меня огорошили сообщением: — Завтра в шесть утра встречаемся на четвертом терминале Зингспридского телепорта. — Чего? — выразительно поинтересовалась я у Рихта, который не ушел со съемок даже когда стало понятно, что ему ничего не светит. — Будем снимать сцену в Саоландарском ущелье. Изначально планировалось, что завтра мы выдвигаемся на основные съемки в Лархарру, но там пока какие-то сложности. Пока я выразительно моргала, пытаясь переварить услышанное, Гроу ткнул мне в сторону выхода: — Через час. В моем кабинете. Через час в твоем кабинете я тебе все выскажу, подумалось мне. И про съемки в Лархарре, и про Саолондарское ущелье, а заодно и про методы вербовки. Про сценарий добавлю еще, драконоподобное ты прямоходящее. — Мне казалось, такие сцены уже давно снимаются на фоне, — заметила я, не особо торопясь в сторону гримерной, где меня должны были развоплотить. — Гроу сторонник реалистичности. — Драконов тоже ты укрощать будешь? Рихт рассмеялся. — Нет, драконов будет рисовать «Хайлайн». При воспоминаниях о драконах и о «Хайлайн» у меня неожиданно возникла одна идея. Заодно и проверим, насколько Гроу хочет меня в качестве Теарин. — Ладно, — помахала рукой пробегавшему мимо Ленарду, который явно торопился домой. — Мне, пожалуй, пора. Превращение Теарин в Танни дело небыстрое. — Я могу подождать, — неожиданно произнес Рихт. От неожиданности даже замерла. Он смотрел на меня сверху вниз, но не так, как это делал Гроу, исключительно из-за роста. Смотрел, слегка обжигая своими «ночными» глазами, в темноте которых отчетливо выделялись зрачки. Только они и были темнее, чем эти невероятные глаза. — Не стоит, — сказала я. — Мне здесь еще час торчать. А потом еще не представляю сколько у Гроу. Сдается мне, я хочу переделать половину контракта. — Он согласился переделать контракт?! — Рихт приподнял брови. — Вообще-то нет, но иначе не соглашусь я. — Что там такого написано? — Что я должна принести себя в жертву Великого Бога Гроу во имя киноискусства. Рихт покачал головой и рассмеялся. — Не соглашайся. — Даже не собиралась. Удивительно, но расставаться с ним не хотелось. И сбежать не хотелось тоже, как тогда, когда я поспешно захлопнула дверь за Лэргом. — Ладээээ! — голос Геллы прокатился по павильону, впитав в себя все оттенки язвительности. — Между прочим, рабочий день не только у тебя закончился. Она ткнула в часы-напульсник, а потом резко развернулась на пятках и скрылась в коридоре. Я посмотрела ей вслед и пожала плечами. — Похоже, мне правда пора. — Увидимся завтра, — Рихт кивнул. — Удачи тебе в обсуждении контракта с драконом, Танни Ладэ. — А тебе удачно выспаться, — фыркнула я. — Шесть утра! — Это не самые ранние мои съемки. Что, бывает еще раньше? Ужас. Мы распрощались, и я направилась в сторону гримерных, стараясь не думать о странной улыбке, которая не сходила с губ. Впрочем, стоило кое-что вспомнить, как улыбка тут же растаяла, и в гримерную я вошла, попытавшись сунуть руки в карманы. Вместо джинсов на мне оказались сценические шаровары, поэтому ладони просто скользнули по ткани. — Явилась, — сообщила Гелла. — Спасибо, что не завтра. — Слушай, у тебя какие-то проблемы? — поинтересовалась я. — Это у тебя проблемы, со временем, — огрызнулась она. — До завтра, девочки. Гелла вылетела за дверь раньше, чем ассистентки успели ответить. Я же устроилась на стуле, искренне стараясь не думать о предстоящей встрече с Гроу. Потому что в его присутствии у меня по телу бегают огненные мурашки, мозг отключается, а пятая точка хочет приключений. Так, ладно. Глубоко вздохнули, глубоко выдохнули. В конце концов, я не иртханесса, и притяжения как у Ильеррской к Даармархскому у меня быть не может. Значит, все поправимо. Если не считать того, что я никогда и никого так не хотела раньше. Эта мысль припечатала меня с силой рухнувшей скалы. А следом прилетела еще одна: я собираюсь продать тушу дракону. Драные наблики. Эти драные наблики крутились у меня в голове, пока я летела на аэрокаре по съемочному городку, пока поднималась на лифте, и пока шла по коридорам к кабинету Гроу. Стучать не стала, даже если там обнаружится Мелора, меня это вряд ли удивит. Мелоры не обнаружилось, зато обнаружился Гроу, который кого-то только что послал по мобильному. Буквально. Развернулся ко мне и указал на соседний стул, одновременно глубоко затянувшись. Сигаретный дым развеивался прямо над столом (вытяжка здесь отменная), но я до сих пор помнила его аромат: горьковато-соленый, терпкий, с нотками шоколада. Помнила отчетливо, на горящих губах, которые чуть не облизнула. Во рту пересохло, а температура разом взлетела градуса на три. Мозг. Я сказала, мозг! У меня тут деловые переговоры, между прочим. Прошла в кабинет, устроившись на «предложенном» мне стуле, сбросила сумку на соседний. — Прежде чем мы начнем обсуждать контракт, у меня есть одно условие. Гроу приподнял брови, но ничего не сказал. — Я хочу отвечать за группу, создающую спецэффекты для Ильеррской. Он прищурился, наклонил голову и стал еще больше похож на дракона. — А жить ты когда собираешься, Зажигалка? — А тебе не положить ли пять тонн чешуи? Да, какой-то у нас не совсем деловой разговор получается. — Неа. Поскольку ты играешь в моем проекте, мне не положить. Мне нужно, чтобы на Ильеррской ты выкладывалась на все сто. От взгляда, который я даже пристальным назвать не могла, скорее изучающим и ленивым, по коже побежали искорки.