– Хочешь, чтобы они поверили, что мы переспали? Она вскочила на ноги. – О чем ты говоришь?! Кто должен поверить? – Сядь. – Нет. Он схватил ее за руку и повалил на кровать. Она пыталась сопротивляться, сжав кулаки. – Я применю силу. Не дергайся, лежи смирно. – Прошу тебя… – Ломаться вздумала? Не хочу, говоришь?! В игрушки играть решила? Охмурю, дескать, старого хрена! Так ты думала, шалава? Ошибочка вышла! Анжелу поразил не только изменившийся тон Монтальбано, но и неожиданная смена регистра. Она смотрела на него так, будто впервые видела. – Я… я не думала, что ты такой. – Плохо! Надо было думать! Он яростно сорвал с себя рубашку и остался по пояс голым. Вероятно, со стороны это было смешно, но спектакль требовалось доиграть до конца. – Снимай лифчик. Она, не вставая с кровати, повиновалась. На мгновение у Монтальбано перехватило дыхание от вида прекрасной юной груди. – А теперь все остальное. Шевелись! Она встала с кровати и, повернувшись к Монтальбано спиной, сняла брюки. Монтальбано почувствовал себя братом-близнецом святого Антония. – И трусы тоже. Он встал позади нее, потянул вниз молнию на брюках, стараясь производить как можно больше шума, и схватил Анжелу за бедра. – Нагнись. Она схватилась за спинку стула. Он чувствовал, как она дрожит всем телом, из горла вырывались странные звуки, как будто ее тошнило, но она изо всех сил сдерживала рвотные позывы. – Одевайся, – сказал он, присаживаясь на край кровати. Она натягивала брюки, а комиссар смотрел, как ее плечи содрогаются от рыданий. – Ну все, хватит, давай поговорим серьезно. – Да, – всхлипнула Анжела и шмыгнула носом, как ребенок. – Я с первой минуты нашего знакомства понял, что дело неладно. Ты совершила большую ошибку. – Какую? – Когда я блуждал по больнице и искал Фацио, я сказал, что у моего друга была операция на голове, и ты сразу привела меня к нему. – А куда я должна была тебя привести? Ты же знаешь, в больницах есть разные отделения. Если ты сказал, что у твоего друга была операция на голове, значит, это четвертый этаж, отделение профессора Бартоломео! – Верно. Но откуда тебе было знать, что он в шестой палате? Ты нигде не справлялась и привела меня прямиком к нему! Или ты думаешь, я поверю, что ты точно знаешь, где лежит каждый из трехсот ваших пациентов? Девушка прикусила губу и ничего не ответила. Они сидели в столовой, дверь на веранду была закрыта. Анжела сходила в душ и немного освежилась. Комиссар надел рубашку, он тоже умылся, чтобы восстановить силы, – сыгранная сцена забрала немало энергии. – В тот день я вернулся после обеда, но уже на своей машине, а не на служебной, как утром. Ты знала, что я приехал на своей машине. Ты проговорилась, когда мы обсуждали, как поедем сюда, в Вигату. Откуда ты узнала? Парковка находится далеко от больницы, из окон ее не видно, значит, кто-то тебя проинформировал. Да? Анжела утвердительно закивала. – Потом ты совершила еще одну ошибку: пожилая синьора за стойкой информации не знала, куда перевели Фацио. Ты на моих глазах спросила ее и уверенно повела меня к лифту, ведущему в мансарду. Значит, ты была в курсе, где Фацио, но сделала вид, что сама только что узнала. Так? – Да. – Ты совершила и третью ошибку, самую серьезную. Передавая тебе ключи от машины, которая стояла не на виду, я назвал тебе другой номерной знак. Ты без труда нашла машину. Значит, ты хорошо ее знала по описанию, которое тебе дали, и номер тебе был вовсе не нужен. Монтальбано налил себе виски. – Можно мне тоже немного? Поверь, я не опьянею, – сказала Анжела. Комиссар протянул ей стакан. – Зачем ты ввязалась в эту историю? Она сидела, обхватив голову руками, и молчала. 14 – Ты хорошая девушка, я уверен. Хочешь, я сам расскажу тебе, как это было? – Откуда ты знаешь? – Попробую угадать. Просто ответь «да» или «нет» на мой вопрос. Твоего парня больше нет, он умер, его сбросили в колодец? Она резко вскочила и что-то залепетала, но комиссар не понял ни слова. От изумления Анжела как будто разучилась говорить. Когда шок немного прошел, она смогла произнести: – Но… как ты… – Не волнуйся, ты уже ответила. Рассказываю дальше. Друг твоего парня, его подельник, со шрамом на лице, сообщил тебе про Фацио. Они решили ему отомстить. От тебя всего лишь требовалось сказать им, на каком этаже и в какой палате лежит Фацио. И ты согласилась. – Но… – Я знаю, ты назвала им только этаж, а не номер палаты. Почему? Ты передумала? – Да, я не хотела, чтобы они… Поначалу я разозлилась, я была в отчаянии, но потом поняла, что этот полицейский, он всего лишь выполнял свой долг. – А ты знаешь, чем занимался твой парень? Кстати, как его звали? – Анжело. Как меня. Анжело Соррентино. Нет, он не говорил мне об этом. Но я подозревала… – Как зовут человека со шрамом? – Витторио Кармона. – Это он ехал за нами? – Да. – А второй, который с ним? – Его я не знаю. – Потом ты сказала Кармоне, чтобы тебя оставили в покое, и он стал тебя шантажировать. Так? – Да, он сказал, что напишет письмо и расскажет, что это я пустила его в больницу, что я была девушкой Анжело. А если этого будет мало, он меня убьет. – Что они велели делать тебе сегодня вечером?