На лице Айла промелькнуло странное выражение, но он быстро скрыл его под очередной улыбкой. – Может, потанцуем? – спросил он, протягивая раскрытую ладонь. Я стояла у стены, и она холодом обжигала спину. Передо мной кружились в танце раскрасневшаяся Катарина с Эргоном, а рядом, наступая друг другу на ноги, – Кин и Люк. Мы же с Айлом находились в разных концах залы, изредка обмениваясь недовольными взглядами. Я думала о том, что произошло. Айл думал о том же. – Вспомнила, что обещала мне танец? – Да вы издеваетесь? Прямо перед моим носом материализовался Безликий. – Кто посмел? Скажи мне, и я расправлюсь с ним ежесекундно, – участливо заверил он, и я представила, как на его воображаемых мной губах промелькнула улыбка. Чертов гад. – Просто оставь меня в покое. Я не собираюсь танцевать с тобой, да и гончих псов у тебя нет. – Так заведу, разве это проблема? – Ненавижу, – прошипела я, вкладывая дрожащую, влажную ладонь в скрытую перчаткой руку Безликого. На Айла я старалась не смотреть, спиной ощущая его взгляд. Танцем назвать то, что происходило, у меня бы не повернулся язык. А увидь этот неистовый вихрь Мирадея, скорее всего, сложила бы свои обязанности и сбежала из дворца. Шторм. Смерч. Безумие. Очередное па, передышка, чтобы сделать спасительный вдох. Я старалась не замечать режущую боль в мышцах, иглами прошивающую голени. Разворот. Моя спина прижалась к такой же пылающей, как и мое тело, груди Безликого. Вдох. И я, подброшенная сильными руками, потянулась ладонью вверх, словно хотела коснуться искрящихся звезд на потолке. Шелковый подол спиралью обернул мои бедра. Выдох – и горячие руки снова прижали меня к себе. Несколько секунд передышки. Моя голова пошла кругом от нового ощущения парения. Музыка играла где-то на грани моего сознания, и мы танцевали под ритм наших сердец. Во рту пересохло, и я мечтала снять маску тьмы, скрывавшую лицо Безликого, чтобы слиться с ним в живительном поцелуе. Я уже потянулась к нему, обвивая руками шею. Еще ближе. Всего один поцелуй – и я буду спасена. От огня, сжигавшего мои внутренности. Мои губы коснулись его, таких же сухих, горячих, неистово желанных. Внезапный поток воздуха из открытого окна ударил в лицо, сметая наваждение. Я оттолкнула Безликого, делая шаг назад, задыхаясь. – Не думал, что наваждение так быстро закончится, – скучающим тоном произнес он. – Жаль. Осознание скрутило внутренности в тугой узел, и я сдержала порыв обхватить себя руками, сгибаясь пополам. – Ты настолько жалок, – прошептала я. – Использовать дурман ради мнимого ощущения любви к тебе. Прости, но кроме ненависти тут ничего нет, – ткнула я пальцем себя в грудь. – Ничего. Я покинула бальный зал не оборачиваясь, сдерживая порыв тошноты. Глава 26. Безликий Она его бесила. Выводила из себя. Дергала за только ей ведомые нитки, и он слетал с катушек. Безликий хотел танец. Один танец с Тенью – и уже завтра он бы рассказал ей все, открыл свою тайну, спас ее и этих девчонок, но нет. Тень смотрела на него с ненавистью. И за что? За то, что он всю жизнь говорил ей правду? Она – никто! Изо дня в день Безликий выполнял порученную Королем обязанность, стерег адепток, как верный пес. – Да я делал все, о чем она только просила! – рявкнул Безликий и впечатал кулак в стену, рассекая костяшки в кровь. Раны затянулись за считаные мгновения. Еще одна особенность Деасов. – Ей не нужно ничего из того, что ты предлагал ей, – со скучающим видом произнес Айл, упираясь в стену плечом. Безликий разозлился еще больше. Ему захотелось поджечь Айла заживо и выкинуть в открытое настежь окно. – А может, ты сам хочешь ей что-то предложить? – медленно сокращая расстояние, прохрипел Безликий. – И мне нечего, – снова безразлично пожал плечами Айл, разглядывая перстень на пальце. Словно этот кусок металла был интереснее разговора, который вел Безликий. – Она хочет того, чего никогда не получит. Свободу, – опускаясь в мягкое кресло, сказал Айл. – Ты, видимо, забыл, зачем они нам? Прекратить вырождение нашего вида. Отомстить. Вернуть нам то, что у нас забрали сто лет назад! – теперь голос Безликого был похож на рык хищного зверя. – Это нужно нам, но не ей. Она хочет жить. – Она ненавидит меня, но к тебе питает странные чувства. – Пока ты доказывал ей, что она ничто, я давал ей возможность почувствовать себя человеком. Возможно, так и было. Ненависть, которую Безликий испытывал к Тени с первых дней после ее рождения, затмевала его разум. Девчонка – оплот его боли. Материал для достижения его целей. Тогда почему за последние два года ее никчемной жизни он не провел ни дня, чтобы не прокручивать в голове каждую из их встреч? А после произошедшего в каюте, когда он стоял на коленях у почти бездыханного тела и покрывал поцелуями ее бледное, заострившееся лицо, вообще слетел с катушек. Мерзкая связь уже заразила сердце, оплетала тугими корнями, врастала, не оставляя ни единого миллиметра, где бы не был отпечатан образ голубоглазой девчонки. – Что у тебя к ней? – вдруг сухо спросил Безликий задумчивого Айла, с трудом скрывая дрожь, нараставшую в теле. – Если что-то и есть, то это никак не повлияет на нашу миссию, Люцифер, – ответил он и растворился в пространстве, оставляя его одного. Глава 27. Разговор Я влетела в комнату и с грохотом закрыла за собой дверь, прижимаясь к ней спиной и сползая на холодный пол. Чертов Безликий снова делал со мной то, что хотел, не задумываясь, что творилось в моей душе. – Где этот чертов человек из Сопротивления? – зашептала я, качая головой. – Почему заставляет терпеть унижения? Ждать? Надеяться? Когда истерика наконец схлынула, оставляя после себя мерзкий, тошнотворный осадок, я прямо в пышном платье забралась под одеяло. В дверь постучали. – Оставьте меня в покое! Тяжелая подушка, отправленная в сторону двери, не долетела до места назначения, так и застыв в воздухе. Я застыла тоже, наблюдая, как дверная ручка медленно совершает оборот. Человек снаружи хотел уже толкнуть ее, врываясь внутрь, но по какой-то причине остановился. Подушка упала, поднимая пыль. Послышались звуки удалявшихся шагов. Быстро вскочив с кровати и приблизившись к двери, я потянула ручку на себя, выглядывая в коридор. Тихо насвистывая, в сторону лестницы шел Люцифер, в руках он держал прозрачный графин, наполненный уже известной мне красной жижей, и два стеклянных фужера. Я покашляла. Обернувшись, Люцифер широко улыбнулся. – Зачем заходил? – Ты так быстро убежала из зала, а мне хотелось с тобой выпить. – Он поднял графин над головой и смешно поболтал им в воздухе. – Я не пью спиртное. – Я тоже. – Люцифер пожал плечами. – Но это и не оно. Всего лишь местный согревающий напиток. Устало вздохнув, я кивнула. – Заходи. С довольной улыбкой, продолжая насвистывать, Люцифер забрел в мою спальню.