«Смотри же!» – прорычал чужой голос, и я оглянулась, пытаясь найти того, кто мешал мне наслаждаться прекрасным сном. Под стогом сена сидел черноволосый парень. Соломенная шляпа скрывала его глаза, красная рубашка в мелкую полоску была распахнута на груди. Я приблизилась. – Привет, – зачем-то поздоровалась и вздрогнула, когда парень вскочил на ноги. Сперва мне показалось, что он услышал мой голос, но сразу заметила причину его встревоженности. Голубое небо рассекал стремительно приближавшийся к земле огненный шар, оставляя за собой полосу черного, едкого дыма. Парень поднес ладонь к глазам, вычисляя примерное место падения небесного тела, а когда оно наконец-то коснулось земли, раздался закладывающий уши грохот. – Он упал за лесом! – вскрикнула парень, разговаривая сам с собой. – Ты пойдешь туда? – уточнила, зная, что он мне не ответит. «Конечно, пойдет, – прошелестел чужой голос. – Тогда его семья нуждалась в деньгах, а свалившийся с небес кусок камня мог принести целое состояние». – Зачем ты все это показываешь мне? – спросила, следуя за черноволосым парнем. Он легким бегом уже пересек поле, приблизившись к лесу. Мне не нужны были усилия, чтобы не отставать. Голос вел меня через воспоминания. Теперь я это поняла. Редкий лесок, поросший тонкими березками, где-то вдалеке ухал филин, а под ногами хрустели сухие ветки. Уже сейчас я ощутила запах едкого дыма, вызывающего кашель. Мы пробирались все дальше, вглубь, пока увиденное не пригвоздило нас к месту. Я ожидала увидеть огромную воронку, но перед нами оказался небольшой – с мой рост – идеально круглый камень. Он парил над землей. Одна сторона камня была белоснежно-белой, вторая – чернильно-черной. С темной стороны от камня трава постепенно желтела, превращаясь в серый тлен, а со Светлой, наоборот, словно напитывалась красками, и сквозь нее уже пробивались причудливые цветы, кивая ветру тяжелыми бутонами. – Невероятно… – прошептал парень и протянул руку к камню. – Постой! – крикнула я, пытаясь схватить его, но ладонь прошла сквозь его руку, обращаясь дымом. «Это всего лишь воспоминания, – прошептал голос. – Ты не можешь повлиять на события, просто смотри». Рука парня коснулась камня, и тот раскололся на две идеально ровные части. Вихрь силы, освобожденной неосторожным касанием, устремился в грудь парня, исчезая внутри. Он упал, срывая голос от крика, стал корчится в пожухлой траве, а камень провалился сквозь землю, запустив необратимый процесс изменений. Я увидела, с чего все началось. Как опускается на мир прозрачная стена, отделив два только что созданных новых мира. Слева от меня из земли взвились острые скалы, извергающие потоки пламени и пепла, небо заволокло тяжелыми тучами, а справа распустились цветы и запели птицы… Вдох – и я снова в пещере. – Зачем ты показал мне это? – срывающимся голосом спросила я. Словно не замечая моих вопросов, незнакомец продолжил: – Тогда я еще долго провалялся на земле, корчась от боли, но, когда она утихла, я ощутил то, чего жаждал всю свою жизнь. Сила, мощь, власть – они струились по моим венам, делая меня всемогущим. Вернувшись домой, я застал на пороге Магрид, мою жену… Он замолчал, предаваясь воспоминаниям, а его лицо исказилось от ненависти. – Дорогая Магрид… Я дал ей все: силу, власть, отдал ей почти весь свет, который клубился в моей груди, оставив себе лишь малую часть и Тьму. Просил ее дождаться, обещал, что поднесу к ее маленьким ногам весь мир, но она предала меня. Сказала, что я стал другим, что видит во мне лишь зло! – Что вы сделали? – Я даровал людям силу! Много силы! Наполнял их, как пустые сосуды, до краев! – яростно проговорил он. – Ты слышала легенду о возникновении Деасов? – Конечно. Разверзлись вулканы, порождая сильнейших монстров, способных управлять Тьмой, – рассказала я заученный отрывок из священной летописи нашей Обители. Незнакомец рассмеялся с гортанным хрипом. – Их создал я! – Его голос эхом пролетел по пещере. – Просто Деасы настолько высокомерны, что не хотят приравнивать себя к обычным людям! Я наполнил их силой, даровал могущество, в то время как моя жена обвиняла меня в том, что я создаю чудовищ! Да, не все было гладко, некоторых людей моя тьма отравляла, делая их существо мерзким. Они забывали обычные человеческие ценности: любовь, сострадание, добродетель. Отныне их душу заполняли новые пороки! Но ведь любовь тоже своего рода порок, не так ли? Порой она толкает людей на странные, весьма нелогичные поступки. – Он задумался. – Получается, не все смогли принять твою силу… – Те, кто научился извлекать Тьму, давать ей физические очертания, стали всемогущи. Ты, наверное, думаешь, почему бы не даровать Тьму повторно, может быть, тогда человек смог бы принять ее? Конечно, о таком я не думала, да и вообще размышлять о чем-либо в то время, когда рядом с тобой находится непонятное существо, от силы которого перехватывает горло, было бы слишком странно. Но мужчину совершенно не интересовали мои желания. Он хотел рассказать все, и, возможно, меня угораздило стать его единственным слушателем за последние несколько лет. Он сцепил руки, глядя на меня сверху вниз, и я поспешила ответить на заданный им вопрос: – Да, почему бы не дать им второй шанс? – Повторное вливание Тьмы лишает разума. Кому нужен зверь, который может укусить хозяина? Поэтому те, кто остался низшими, обычными Темными, не способными управлять дарованной Тьмой, только и делали, что порождали себе подобных! Рабы всегда будут плодить рабов! – Он засмеялся, обращая лицо к сводам пещеры. – А Магрид, моя дорогая Магрид. – Он покачал головой, длинные волосы всколыхнулись в такт движениям. – Она отдавала дарованный мной Свет всем желающим! Залечивала раны, исцеляла болезни, создавала совершенно другую расу, но обвиняла меня, что я уничтожил людей! – Может, так и было… – прошептала я и вздрогнула, когда мужчина схватил меня за горло, прижав к стене. – Знаешь, кто такая Магрид? – с неестественной улыбкой спросил он. Я мотнула головой из стороны в сторону, вцепившись скрюченными пальцами в его руку, пытаясь ослабить хватку. – Твоя бабка, Тень. – Он склонился к моему уху. – Удивлена, что я знаю, как тебя зовут? Отнюдь, ты не единственное, о чем мне известно. Я знаю обо всем, что творится в моем мире. Я и есть Тьма, я и есть мир, который ты видишь! Я – создатель! Он отдернул руку и с поддельным сожалением взглянул на меня, с хриплым свистом глотавшую воздух. – Мой преемник обманом запер меня здесь. Тот, кого я первым наделил самым мощным потоком силы, тот, на кого я возлагал огромные надежды, предал меня! Забрал мой трон, и я потерял все, к чему так долго шел! – А к чему вы шли? – К созданию совершенной расы! Сильнейших, всемогущих Деасов, управляющих миром под моим началом! И к мести! Этот мир создан благодаря мне! И я заберу его во что бы то ни стало. Пришло время начать с тебя, моя девочка. Я вскрикнула, когда потоки Тьмы обвили мое тело, выкручивая конечности и выбивая из груди воздух. Щека коснулась холодного камня, впившегося острыми гранями в нежную кожу. Одним глазом я следила за приближавшимся мужчиной. – Передай бабке привет… – прошептал он, наклонившись к моему лицу и убрав со лба прилипшую светлую прядь. – Привет от Тоуна. И мир поглотила темнота. Глава 40. Безликий Безликий застыл перед распахнутым настежь окном, вдыхая опалявший легкие воздух. Яростный ветер беспощадно трепал занавески, швыряя их в стороны, а он просто стоял, не имея возможности пошевелиться. Знал, что он приведет ее, знал, для чего и зачем. Где-то в его сознании отразился зов, и Безликий настроился на его частоту. «С-с-скоро все закончится», – шелестел голос. «Девчонка уже почти пришла ко мне… Светлая, сильная… Какой подарок». Безликий до боли сжал зубы, так что потемнело перед глазами. Это случилось сто лет назад. Люцифер слонялся по территории дворца, шаркая подошвами ботинок и пиная мелкие серые камешки, попадавшиеся на его пути. Отца он не видел уже несколько суток, тот заперся в своем кабинете и не показывался ему на глаза, однако различного статуса и положения Деассы по несколько раз на дню посещали отца, чем они занимались там, для Люцифера загадкой не было. От этого становилось еще более мерзко, а ненависть, порожденная убийством матери, с каждым днем крепла, затопляя его. «Иди ко мне…» Странный голос пробился сквозь сознание, и маленький Люцифер замер, вслушиваясь. «Ну же… Я знаю, как отомстить, знаю, чего так жаждет твое сердце…» – Не знаешь! – зло выкрикнул Люцифер, озираясь по сторонам, но в темном коридоре он по-прежнему был один. Позже этот голос в его голове звучал уже так явно, словно говоривший находился рядом, стоял за спиной, дыша в затылок. Он звал его, сулил все блага, все, чего только Люцифер сможет и захочет пожелать. Все, кроме одного – вернуть ту, что действительно была ему дорога. Однажды интерес пересилил, и Люцифер все же решил найти источник этого голоса. – Где ты? – серьезно спросил он. «Везде…» – прошелестел голос, и лицо Люцифера обдало ледяным ветром. – Я готов прийти к тебе. Именно тогда Люцифер впервые встретился с Тоуном – сгустком первоначальной Тьмы. Он действительно был везде и нигде одновременно. Тело, запертое в самой Тьме, и Тьма, запертая в пещере. Тоун мог проникать в пространство, но был лишь зрителем, не имеющим власти. Только своими сладкими речами, врываясь в чужие головы, он мог управлять сознанием и вынуждать делать то, что угодно ему одному. В тот день Люцифер узнал, что его отец обманом запер Тоуна в гроте, лишив возможности использовать силу, и единственный шанс освободиться – вернуть утраченный объем светлой энергии.