— Иди ты в задницу, Кречетов! — обиделась Аня. — Просто он меня удивил. Не оставил свою полоумную жену. Носится по городу, адвоката ищет. Она сердито отвернулась и стала яростно вытирать вымытую посуду. Наташа стала ей помогать. Кречетов подхватил псину и отправился с нею на прогулку. Глава 33 Наконец наступила долгожданная суббота. Понежиться в постели не получилось: ждали гостей и нужно было переделать кучу дел: убрать, приготовить, натопить… — Может, ты зря столько народу наприглашала? — спросила Анна у подруги. — Ну как зря? Стас же будет Терезу выгуливать, нужна публика. Он мне столько помогает, да и распечатки телефонные сегодня обещал привезти. Наташа надеялась, что Тереза им понравится, ведь что-то же Завьялов в ней нашел. Между собой они ее называли «молодая была немолода». Гады, конечно. — Может, «Мимозу» еще сделаем? Мужиков-то будет куча, — предложила Аня. — Не вопрос. А твои будут? — спросила Наташа. — Не знаю, Андрей, может, и не будет, а Лешка припрется. Если где-то запахнет халявной выпивкой — он первый в очереди. Надоело мне это, во, — и Аня провела ребром ладони по шее. Найда сидела, задрав морду, и с вожделением посматривала на лежащие на столе продукты. Кусочки, которые иногда бросала ей хозяйка, мгновенно исчезали в собачьей пасти. Сергей топил баню, в кастрюле бурлила вода, псина крутилась под ногами, по телевизору показывали «Берегись автомобиля», и Наташа чувствовала себя почти счастливой. Червяк, точивший ее душу, уменьшился до размеров личинки, потому что теперь-то было понятно, что в салоне убить хотели не подругу. Хотя… пока не выяснили, кто убил Федотову, небольшое сомнение оставалось. Понемногу стали подтягиваться гости: появился Алексей Памжа со своей пассией, приехали Анины дети, Наташина дочка, общие друзья — Касаткины и Батмановы. Последними заявились Стас с Терезой. Их появления ждали с пристальным интересом. Новоявленная Завьялова вошла с напряженной спиной и легкой улыбкой на тонких губах. Наташе стало ее жалко: сидят, смотрят на нее, как на диковинного зверька. А она держится! У Терезы были светлые волосы, скрепленные сзади костяной заколкой, прямой, немного великоватый нос и насмешливые глаза. Не прошло и часа, как мужчины, один за другим, переместились поближе к Терезе. От нее исходила какая-то необыкновенная манкость, загадочная привлекательность, а ироничное отношение к суете вокруг нее привело к тому, что под ее обаяние одна за другой попали и женщины. Вечер удался: парились в бане, обтирались пушистым свежим снегом, валяли в сугробе Найду, ели, пили шампанское, глинтвейн, водку и смеялись, смеялись, смеялись. В самый разгар веселья приехал Воробьев, ему явно было не по себе. Скорее всего, опасался вопросов по поводу Елены. Но народ был разгоряченный, веселый, пьяненький. К Виктору бросился сын Димка, они радостно похлопали друг друга по спине. Перед тем как разойтись, к Наташе подошел Стас. — Пошли покурим, что ли? — он кивнул головой в сторону входной двери. Кречетова накинула на плечи ватник мужа и вышла на крыльцо. — Наташка, спасибо тебе. Я никогда не забуду того, что ты для меня сделала. Терезка просто оттаяла, смотри, какой у нее успех! — сказал он растроганно. — Это тебе мое алаверды. И хватит об этом. Лучше скажи мне, получилось найти распечатки? — нетерпеливо спросила Кречетова. — Ты это серьезно? — с обидой спросил Станислав. — Все в этом конверте, Ниро Вульф. Разбирайся, — и он сунул ей в карман пакет, который она ждала целый вечер. Из дома выглянул Сергей, следом вырвалась псина, пахнуло теплом и винными парами, в коридоре столпились гости, подъехало такси. Вскоре наступило всеобщее братание с заверениями встречаться как можно чаще. Наконец все разошлись. — Господи, какое счастье остаться одним, — простонала Анна, снимая туфли. — И не говори, — согласилась с ней Наталья, влезая в халат. — Я спать, — сказал Сергей, вернувшийся с улицы. За ним вбежала Найда, отряхнулась, усыпав пол вокруг себя снежной пылью. Как только на дом опустилась тишина, подруги перемыли посуду и уселись над распечатками телефонных звонков Федотовой и Верховой. Около каждого контакта рукой Завьялова была написана фамилия хозяина. Сначала подруги стали анализировать список телефонных звонков Федотовой. Через минуту они обе ойкнули и одновременно ткнули пальцем в знакомую фамилию. — Смотри, Юлия Такшина. Пятница, семнадцать ноль восемь. О! — снова сказала Анна. — Ралдугин, двадцать два часа и шесть минут. Больше знакомых фамилий в этот день не было. В субботней распечатке были еще три знакомые им фамилии: Лихолетова, Волк и снова Такшина. С последней Федотова созванивалась в двенадцать часов дня. Подруги уставились друг на друга. — Что-то я не возьму в толк. То, что мы с тобой молодцы, это понятно, — сказала Наташа. — Правильно про распечатку подумали. Но! То, что они все перезванивались, ни о чем не говорит. И даже если Альбина их всех шантажировала, ее необязательно убили из-за этого. — Ну да, это мог быть ревнивый любовник. Получается, что Федотова созванивалась со всеми подозреваемыми. Ой, смотри! — вскрикнула Аня. — Звонок Верховой! Прямо перед походом в салон. — Давай так. Пятницу отбрасываем. Нас интересует суббота. Получается, за два часа до смерти Федотова позвонила Такшиной и сказала, что идет в «Поэтику». Сказала, чтобы та после процедуры принесла деньги. А то она рулит в полицию. Юля ее и прикончила, — высказала предположение Наташа. — Да брось. А звонки Лихолетовой и Волк… — не согласилась Анна. — С ними могла быть та же самая история. Хотя… Им убитая звонила рано утром, тогда она еще не записалась к косметологу, поэтому про «Поэтику» ничего сказать не могла. — А вдруг эти все шантажируемые объединились и убили шантажистку вместе? Как в «Восточном экспрессе»? — воскликнула Наташа. — Эти гадюки? Объединились? — покачала головой Аня. — Давай посмотрим, кому звонила Жанна. В телефонной распечатке Верховой были звонки тем же лицам, что и у Федотовой. — Это что, психологическая атака такая? Телефонный террор? Как у рейдеров? И кто такая Альбертова? — удивилась Анна. — Что-то вертится в голове, а вспомнить не могу. Все-таки выпила сегодня. — Стоп. А помнишь, мы читали про ограбление банковских ячеек. Там типа у всех все украли… А три фамилии были выделены жирным. Так вот, одна из этих троих — это блогерша Альбертова. Та-ак… Получается, у нас два списка: в одном шантажируемые, а про Альбертову было напечатано во втором списке, в Ралдугинском. Это как в сундуке утка, в утке яйцо, а в яйце игла. — Я уже ничего не понимаю: утка, яйцо, списки, убийства, шантаж, грабежи… Я спать. Завтра еще покумекаем, а потом всех обзвоним, скажем, что мы имеем на них компру, и будем ждать действий. Будем брать на живца, — и Наташа с наслаждением зевнула. — А живцы — мы? — испуганно спросила Аня. — Живец — я. А ты будешь мне помогать. В крови подруг бурлил алкоголь, и «брать на живца» показалось им очень круто. Глава 34 Погода снова испортилась. Деревья, еще ночью принаряженные в белое, сегодня стояли усталые, с набрякшими тяжелыми ветками, словно Золушка, которая вместо бального платья оказалась в рубище у закопченного чана. Накануне вечером все казалось ясным, а сегодня подруг стали обуревать сомнения. — Знаешь, Натусик, мне кажется, что мы какую-то фигню задумали, ей-богу. А вдруг нас тоже прибьют. — Согласна, фигню, — согласилась Наташа. — Но что нам делать? Можешь предложить что-то получше? И потом, я все продумала, ничего с нами не сделают. Не успеют. Мы все сделаем очень быстро: быстро созвонимся, быстро назначим встречу, быстро встретимся. Никто не успеет отреагировать — мы же свои имена не назовем. — А полиция? Давай сдадим все наши наработки Алексееву, и дело с концом, — сказала Анна решительно. — Ну конечно, — усмехнулась Наташа. — Полиция! Да они Елену вычислить не могли, пока я их не навела на эту мысль. — Ой, ну ты уж скажешь! Прямо в полиции дураки, а ты Алан Пинкертон, — качнула головой Анна. — Не дураки, а просто они не знали про то объявление, а я знала. Давай так: попробуем сами, и если после наших звонков ничего не произойдет, идем в полицию. Наталья поставила джезву на огонь. — Давай по кофейку, и начнем звонить, пока Сережки нет дома. Альбертовой тоже звоню, она же разговаривала с Верховой. — Да может она в салон хотела записаться! — не согласилась Анна. Наталья пожала плечами, перекрестилась и взялась за телефон. Первой позвонила Лихолетовой, сказала, что ей в руки попали документы по Славику Головину и городу Снежнину и она хотела бы встретиться, чтобы обсудить создавшуюся ситуацию. — Какую ситуацию? — помертвевшим голосом спросила чиновница. — Создавшуюся, — чеканным голосом произнесла Наташа. — Но я не понимаю, о чем речь, — жалко проблеяла Лихолетова. — Тогда давайте встретимся и ликвидируем все недопонимания. Сегодня вам будет удобно? Часа в три в кафе «Ариадна», что на Школьной улице. — Я буду, — прошелестела та и положила трубку. — Анька, это ужасно. Какое скотство этот шантаж. Бедная баба! Ну накуролесила в молодости, а теперь раскаялась. Как говорится, кто не грешен, пусть бросит в меня камень.