— …? Понятно, что Везерс нарушал одно из основных правил безопасности. В машине не должно быть одного человека, потому что один не может одновременно вести и стрелять. — Это приказ! Нолт тащит заложницу к пикапу — и в этот момент по ним открывают огонь с барриос, по крайней мере, несильный и неточный. В качестве ответа — старшина не целясь, сливает в ту сторону все, что осталось в магазине и вставляет новый. — Красные, шлюха ваша мама[14], где вы? — Выходим, сэр — У нас уже минус одна минута. Рядом — тормозит полицейский «Додж», появляются красные — и в этот момент по ним открывают огонь с крыши, уже точный. Перехватывает дыхание от удара и боли — но он понимает, что попало в бронежилет. При ранении — ощущения другие. Зеленые открывают огонь из ПКМ, красные оказываются рядом. — Сэр, вы в порядке? — В порядке… черт, валим уже отсюда. Я беру дробовик[15]. Здесь толпа местных копов через минуту будет! — Хорошо, если копов… Старшина вваливается на переднее сидение. Дыхание восстановилось, хотя все еще больно. Хорошо, что броник не подвел. — Все на месте, уходим! Впереди — в барриос — уже горят костры из бочек, местная шантрапа поняла, что происходит и активизировалась. Еще немного — и «Черный ястреб» сбит-2[16] будет… Но вся их техника, кроме «Доджа» — бронированная, и это, вкупе с превосходством их в вооружении — дает шанс… Великобритания. База ВВС «Креденхилл». 18 июля 2019 года. — На Баграм пошел? — На Баку… — Значит на Баграм… Два человека, один из них лет сорока с чем-то, может даже пятидесяти, с жестким грубым лицом и проседью в волосах, второй — моложе как минимум на десять лет, в хорошем костюме, похожий на CEO одной из тех новых компаний, которые выпускают виртуальные деньги или предоставляют услуги по личному развитию — проводили взглядом уходящий в темнеющее небо Боинг С-17. Самолет действительно шел на Баграм. Доставить грузы, небольшую сменную команду спецназовцев 22SAS — бывших сослуживцев пожилого. Официально — Великобритания вывела свои войска из Афганистана, но какие-то части там оставались. SAS официально тренировали афганскую армию и охраняли посольство, неофициально же — помогали готовить сеть «активов» которые должны будут работать после полного вывода всех войск НАТО. Все понимали, что он не за горами, что в стране потом будет неизвестно что, и какие-то меры контроля должны быть. Вот и пытались налаживать контакты с племенами, оставляли тайники с оружием… Второго, более молодого он знал. И не с лучшей стороны. Он работал в посольстве, на станции Mi6 в Кабуле. То есть был заказчиком спецопераций. И как минимум пару раз он прилично подставил оперативников, дав ложную информацию, а потом — выставил их же виноватыми в провале. В одном из этих случаев один парень погиб, другой остался инвалидом и был вынужден уйти и из САС и из армии. Но сейчас они работали на одно и то же агентство — этот козел, его звали Фред Вилкинсон — на постоянном контракте, а он, Артур Моррис — на временном. И вынуждены были — по крайней мере, он был вынужден — демонстрировать дружелюбие. Насчет Вилкинсона он не был уверен — такие типы, как он, никогда не помнят тех, кого они подставили и не испытывают чувства вины. — Наш когда? — Двадцать минут, если без опоздания. Моррис посмотрел на часы. — И все ж-таки. Я никак не могу понять. — Работа нянькой. Что тут сложного. — Я не могу работать нянькой у 24-летней девицы. — Почему? — Потому что мы разные, черт побери. Потому что у меня нет детей, и я понятия не имею, как с ней общаться. По чертовой тьме причин. И хотя бы потому, что это не этично. — Это еще почему? — Тебе объяснить? Вилкинсон задумался. — Черт, мы как-то не подумали. В любом случае подходящей женщины у нас нет. Надеюсь, ты трахать ее не собираешься? — Нет. — В таком случае все в порядке. В любом случае, комиссии по этике над нами больше нет. — Над тобой. У нас ее и не было. — И то верно. Вилкинсон посмотрел на часы — новенький Ролекс. — Какого хрена ей нужна нянька? — Мы не доверяем ее папаше. Ясно? — Ее могут попытаться выкрасть силой? — Могут. — А американцы при чем? — Они ее и нашли. Разговор этот, почему-то тягостный для обеих сторон — прервался шумом приближающегося самолета. — А это наш… … У ЦРУ было несколько самолетов, на сленге «экспресс», это были самолеты, конфискованные в рамках программы борьбы с торговлей наркотиками, и сейчас они использовались в рамках программы чрезвычайной выдачи. Так получилось, что Моррис знал все эти самолеты, бывало даже летал на них — они перевозили не только преступников и потенциальных подозреваемых, но и группы для разовых миссий, если это было проще и быстрее, чем заказывать армейский борт. Но это был другой самолет. Конечно, они могли раздобыть новый… Самолет подрулил к тому месту, где они его ждали, откинули трап. Какой-то тип, тоже незнакомый — помог спуститься девице. Она не была PUC[17], на ней не было ни наручников, ни колпака на голове — но было видно, что она в шоке и передвигается как то странно. Вилкинсон рванулся вперед. — Мисс, позвольте я помогу вам. Добро пожаловать в Соединенное королевство. Моррис занял место за рулем РейнджРовера последней модели. — Вот так вот, мисс. Давайте. — Где мы? — Это Лондон, Великобритания. Побудете пока здесь. Поехали. Моррис аккуратно тронулся с места. … Лондон в последнее время разросся, хотя жесткие границы соблюдались и кое-где на окраинах можно было наблюдать такую идиллическую картину: ряд типичных британских двухэтажных кондо с отдельными входами и обитаемым подвалом обрывается — и дальше поля, перелески, сельская идиллия. Но это было мало где, в основном на севере. Пройдя 25-й кольцевой — так было быстрее — они добрались до цели. Ранее это был район, где находились склады многочисленных фирм, занимающихся доставкой в Лондон продовольствия, тут же недалеко был и порт, и аэропорт Хитроу. Но сейчас начали застраивать и тут, тем более, что планировался новый огромный аэропорт, и шума от Хитроу должно было стать поменьше. РейнджРовер был едва ли не лучшим транспортным средством для передвижения по Великобритании — проходимый, анонимный, с тонированными стеклами. На нем можно было и в Парламент ехать и на охоту. Моррис посматривал на заднее сидение. Он знал, что есть правила и знал, что Вилкинсона никогда они не заботили… Этого дерьмеца он знал с Афганистана — они оба там были. Правда, кому-то выпадала вилла и кондиционер, а кому-то — патрули и охота за полевыми командирами. Как-то раз ему довелось присутствовать на совещании, и его поразило, как горячо Вилкинсон отстаивал дальнейшее пребывание британских войск в Афганистане. Хотя если так вдуматься, ничего необычного как раз нет — на блокпостах дежурить не ему. … Местом их назначения был небольшой коттедж ХIХ века в предместьях Лондона, типичное жилище сельского сквайра, хорошо и дорого реставрированное. Когда он начинал, перебежчиков и тех, в ком нуждалась Служба, помещали в занюханные квартирки где-нибудь в Уайтчепеле. Этот же коттедж был конфискован у русского олигарха в ходе борьбы с капиталами сомнительного происхождения. Теперь, если вы имели деньги или имущество, купленное на деньги, происхождение которых вы не могли подтвердить, у вас это конфисковывалось. Все это сильно напоминало Советский Союз — но по крайней мере, ему несколько дней выпало провести в комфорте, за городом… Он остановил машину, и Вилкинсон провел девицу домой, продолжая ездить ей по ушам, причем то, что он говорил — его, Морриса, насторожило. Он огляделся, потом достал из багажника большую сумку, где, помимо всего прочего, находился НК МР7 и гранаты. С этим он прошел в дом и пока Вилкинсон был занят девицей, он решил приготовить кофе, решив, что так или иначе кофе будет нужен всем.