А потом вдруг и прослезилась: – Ой, не могу… Уж если бог всяким кошкам-вошкам потомство дает, то, может, и ей, бедненькой, даст! Точно земля под Аймомо раскрылась… Руки, над головой в танце воздетые, медленно-медленно опустились. Лицо ладонями закрыла, из кружка вон бросилась. Ядом Навруз наполнился! Высох источник Навруза! А народ на холмах, на взгорьях все на небосклон пялится. А там темные тучи клубятся. Кипят-бурлят тучи, разливаются, расплываются. – Вон, вон, идет! – закричал народ. Сам ли это священный Бык приближается? Колеса ли арбы его на небосвод въезжают? Почернел, загремел горизонт. Почернел, загрохотал. – Пришел, пришел! – закричал народ. Арба священного Быка так гремит? Арба ли священного Быка с таким грохотом приближается? Блеснуло на горизонте, сверкнуло в темных тучах. Или это колеса арбы священного Быка о горы-скалы стучат, искры из них высекают? Или это серебряные копыта священного по острым камням бьют, огонь кресают? – Сейчас дождь пойдет! – закричал народ. В черных тучах что-то белое-белое то появится, то исчезнет. Или это месяц в арбе священного Быка покачивается, поблескивает? Разошелся народ по домам. У всех в сердце Навруз, в сердце весна. А у Аймомо в сердце стужа зимняя… Часть III Луна вышла. Летняя луна – белая-белая. Все небо – звездный сад. Прогуливается по нему луна, мимо звезд проходит, земле сопутствует. Помаргивают, точно звезды, огоньки вдали. На склоне огромная орешина шелестит печально. Саранча стрекочет. С ветки урючины, крыльями захлопав, птица взлетела. Лошади клевер с хрустом пощипывают. То фыркнут, то заржут. Землю копытом роют. Вот и сыч, вестник ночи, голос свой глуховатый подал. – Бабка, вроде человек поблизости ходит… Слышишь? Урюк во дворе в воду плюхнулся. На улице урюк дети обобрали… 1 Закрыла вечером матушка Аймомо курятник, камень к дверце придвинула. Присела у курятника на корточки. Подошел к ней козленок, на ножках еще еле-еле держится, упадет-встанет. Улыбнулась матушка Аймомо. Правую руку к козленку протянула, пальцами поиграла: – Ну, иди сюда, мой маленький. Иди, сладкий… Козленок пальцы матушки Аймомо облизал. Поглядел нежно. Пригрезилось матушке нашей, что это дитя, только что ходить научившееся, к ней ластится… Тут дверь на улицу с визгом раскрылась. Вошла соседка Рабия, сынка на руках держит. – Эй, соседушка, сито не одолжишь? Наше совсем прохудилось! Сходила матушка Аймомо на кухню, сито вынесла. Рабия на супу прилегла: – Ой, святые старцы, уморилась что-то я… И давай лясы точить. Есть такие, хлебом их не корми – дай посудачить. Точно пятьдесят языков у нее во рту помещаются! Наговорила, наболтала, ушла. Вскоре снова явилась: – Эй, соседушка! Голова садовая, памяти ни капли нет! Идемте, к бабке Хальдон зовут сумаляк варить. Наши хотят, чтобы вы заправилой-кайвони были. Так что, давайте не опаздывайте. Матушка Аймомо в душе тому обрадовалась. Сумаляк варить, да еще и заправилой при варке быть только уважаемых, достойных женщин зовут. «Меня достойной сочли… достойной… – думает про себя. – Значит, люди от меня не отвращаются, все-таки? Спасибо… Хоть не знаю, чем такое заслужила…» В таком сумалячном настроении матушка весь двор вымела. Жизнь в предвкушении сумаляка повеселее пошла. Вернулся с поля отец наш Каплон, выслушал новость. – Да-а, дело доброе… А мне сумаляка-то принесешь? – Если вам не принесу, кому принесу? Насыпала в платок пригоршню пшеницы, увязала. На сумаляк отправилась. 2 Где сумаляк готовить начинают? В месте, где постоянно присмотр бывает. В месте сыром-пресыром. Подальше от солнца, подальше от ветра. В землянке или подвале – вот где лучше всего! Рассыпают там три-четыре пригоршни замоченной пшеницы. В первую неделю пшеница прорастает, нежно-зеленые всходы дает. Всходы друг с другом спорят, теснят друг друга. Сверху они кисеей покрыты, со временем сквозь кисею пробиваться начинают. Всходы водой обрызгивают, под солнечный свет подставляют. Ростки на сумаляк – Навруза знак! 3 Собрала бабка Хальдон эти всходы, в деревянную ступу сложила. Матушка Аймомо их в той ступе толчет. Толчет-толчет, старается. Пустили всходы сок. Матушка Аймомо разливает сок этот в глиняные чаши с водой. Сок потихоньку в воде растворяется, с водой смешивается.