Поиск
×
Поиск по сайту
Часть 1 из 13 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
* * * Музе Каллиопе. За промедленье, пожалуйста, не казни. 1 По лицу меня молотят хулиганы Я поразил бы их, если бы смог Смертные бьют Меня зовут Аполлон. Когда-то я был богом. За четыре тысячи шестьсот двенадцать прожитых лет я много чего совершил. Наслал мор на греков, осаждавших Трою. Благословил Бейба Рута тремя хоумранами в четвертой игре Мировой серии 1926 года. В 2007-м обратил свой гнев на Бритни Спирс во время церемонии вручения наград Эм-ти-ви. Но никогда за всю свою бессмертную жизнь мне не случалось падать в мусорный бак. Я даже не знаю точно, как именно это случилось. Проснулся – падаю. Вертелись, то появляясь, то исчезая из виду, небоскребы. Тело полыхало пламенем. Я пытался лететь. Пытался обратиться в облако, телепортироваться или сделать что-то еще, провернуть хотя бы один из сотни трюков, всегда удававшихся без особого труда, но ничего не получалось. Я продолжал падать. Нырнул в узкий каньон между двумя зданиями и… БУМ! Есть ли что-нибудь печальнее звука, с которым бог грохается в кучу мусорных мешков! Лежал. Стонал. Весь несчастный и разбитый. В нос била вонь от протухшей колбасы и использованных подгузников. Ребра болели, будто сломанные, хотя такое и невозможно. В голове полная сумятица, но одно воспоминание пробивалось наверх – голос моего отца, Зевса: ТЫ ПРОВИНИЛСЯ. ТВОЕ НАКАЗАНЬЕ. Я вспомнил, что случилось, и всхлипнул от отчаяния. Даже мне, богу поэзии, трудно описать свои чувства. А способен ли понять их ты, простой смертный? Представь, что тебя раздели догола, а потом обдали струей из пожарного крана на глазах глумливой толпы. Представь, как нос и легкие заливает ледяная вода, как бьет она по коже, оставляя синяки, как толчет в месиво суставы. Представь себя беззащитным, опозоренным, совершенно уязвимым, выставленным на всеобщее посмешище и безжалостно лишенным всего, что делает тебя тобой. Мое унижение было еще хуже. «ТЫ ПРОВИНИЛСЯ», – гремел у меня в голове голос Зевса. – Нет! – жалобно возопил я. – Нет, не надо! Пожалуйста! Никто не ответил. По обе стороны от меня по кирпичным стенам зигзагом бегут вверх ржавые пожарные лестницы. Вверху – зимнее небо, серое и неумолимое. Я пытался вспомнить подробности приговора. Упоминал ли отец, сколь долгим будет наказание? Что требовалось от меня, чтобы вернуть его расположение? Память туманилась. Я едва помнил, как выглядит Зевс, не говоря уже о том, почему он решил сбросить меня на Землю. Вроде бы была война с гигантами. Богов застали врасплох и едва не разгромили. Одно я знал наверняка: меня наказали несправедливо. Зевсу надо было выставить кого-то виновным, и он, разумеется, выбрал самого красивого, самого талантливого, самого популярного бога в пантеоне. Я лежал в мусорном баке, глядя на наклейку на внутренней стороне крышки: ДЛЯ ЗАБОРА МУСОРА ПОЗВОНИТЕ 1–555-ВОНЮЧКЕ. Зевс передумает, сказал я себе. Он всего лишь пытается припугнуть. Сейчас, вот сейчас, сию минуту он выдернет меня на Олимп и отпустит на все четыре стороны со строгим предупреждением. – Да… – Мой голос прозвучал глухо и уныло. – Да, вот так. Попытался пошевелиться. Хотел подняться, чтобы встретить Зевса стоя, когда он явится с извинениями. В ребрах тупо застучала боль. Свело живот. Я ухватился за край бака, с усилием, кое-как, подтянулся и, перевалившись, грохнулся на асфальт. В плече хрустнуло. – Ууурррррххх, – прохрипел я сквозь зубы и боль. – Вставай. Поднимайся. Подняться оказалось нелегко. Голова закружилась так, что поплыло перед глазами. Я стоял в каком-то тупике. Единственный выход, футах в пятидесяти, вел к улице с грязными фасадами залоговой конторы и ломбарда. Похоже, меня занесло на западную сторону Манхэттена или в район Краун-Хайтс в Бруклине. Должно быть, Зевс разозлился не на шутку. Я осмотрел свое новое тело. Подросток. Белый. На ногах – кеды. Джинсы и рубашка-поло. Какая гадость. Я чувствовал себя человеком, смертным – короче, паршиво. И как только люди терпят такое – не понимаю. Провести всю жизнь в мешке плоти, не иметь возможности наслаждаться самыми простыми удовольствиями – обратиться, например, в колибри или раствориться в чистейшем солнечном свете.
И вот теперь, да помогут мне небеса, я стал одним из вас – еще одним мешком плоти. Я порылся в карманах штанов – а вдруг там завалялись ключи от солнечной колесницы. Не повезло. Вся добыча – дешевый нейлоновый кошелек с сотней долларов в американских деньгах, которых едва хватило бы на легкий ланч в мой первый день человеческой жизни, и юношеские водительские права штата Нью-Йорк с фотографией туповатого курчавого парнишки. Звали парнишку, который мог быть и не мной, Лестер Пападопулос. Воистину, жестокость Зевса не знает границ! Я заглянул в мусорный бак с надеждой обнаружить там свалившиеся вместе со мной лук, колчан со стрелами и лиру. В крайнем случае меня устроила бы и губная гармошка. Увы, ничего. Я вздохнул. Бодрись! Какие-то из божественных способностей наверняка сохранились. Могло быть и хуже. – Эй, Кейд, взгляни-ка на этого лузера, – произнес дребезжащий голос. Выход из переулка блокировали два молодых человека: коренастый платиновый блондин и высокий рыжий. На обоих толстовки необъятного размера и мешковатые штаны. На шее у каждого – татуировки с изображением змей. Чего им недоставало, так это надписи на лбу большими буквами – Я ОТМОРОЗОК. Рыжий сразу нацелился на кошелек у меня в руке. – Повежливей, Майки. Парень вполне дружелюбный. – Он ухмыльнулся и достал из-за пояса охотничий нож. – И даже хочет отдать нам все свои денежки. В том, что произошло потом, виновата моя дезориентация. Я знал, что лишен бессмертия, но все равно воспринимал себя как могучего Аполлона! Изменить образ мыслей не так-то просто – это вам не в снежного барса превратиться. К тому же прежде, когда Зевс наказывал меня превращением в смертного (да, такое случалось дважды), я все же сохранял физическую силу и кое-какие божественные способности. Вот и решил, что и теперь могу на что-то рассчитывать. Отдавать двум юным смертным негодяям бумажник Лестера Пападопулоса в мои намерения никак не входило. Я выпрямился, рассчитывая устрашить Кейда и Майки своей величественной статью и несравненной красотой. (О чем бы ни свидетельствовала фотография на водительских правах, уж эти-то качества наверняка должны были остаться при мне.) И, не обращая внимания на стекающую по шее теплую жижу из мусорного бака, заявил: – Я – Аполлон. Выбирайте, смертные, одно из трех: выплатить мне дань, бежать или погибнуть. Я хотел, чтобы мои слова прокатились эхом по переулку, повергли в прах башни Нью-Йорка и обрушили ливень на его тлеющие руины. Но ничего такого не произошло. На слове «погибнуть» мой голос дрогнул и сорвался на писк. Рыжий Кейд ухмыльнулся еще шире. Было бы забавно оживить змей на его шее и посмотреть, как они задушат его до смерти. – Что думаешь, Майки? – обратился он к приятелю. – Выплатим парню дань? Майки нахмурился. Жесткие короткие волосы, маленькие злобные глазки и кряжистая фигура напомнили мне чудовищную свинью, терроризировавшую в добрые старые времена деревушку Кроммион. – Ну, насчет дани не согласен. – Голос у него был такой, словно он жевал зажженные сигареты. – А какие там другие варианты? – Бежать? – Не. – Погибнуть? – Может, ему самому погибнуть? – фыркнул Майки. Кейд подбросил нож и поймал его за рукоятку. – С этим я жить смогу. Давай, ты первый. Я сунул кошелек в задний карман. Сжал кулаки. Сделать из них мясные вафли? Не то чтобы это мне нравилось, но если придется… Даже в своем нынешнем, незавидном состоянии я был неизмеримо сильнее любого смертного. – Предупреждаю, вы даже не представляете, с кем имеете дело. Сила моя вне вашего разумения. Майки похрустел костяшками пальцев. – Угу. Он ринулся вперед. И как только оказался в пределах досягаемости, я нанес удар, вложив в него весь свой гнев. От такого удара хулиган должен был испариться, оставив после себя лишь отпечаток на асфальте. Вместо этого он уклонился, что совсем мне не понравилось. Я пошатнулся и, увлекаемый вперед силой инерции, едва не оступился. Должен сказать, когда Прометей мастерил вас, смертных, из глины, сработал он халтурно. Ноги у людей неуклюжие. Я попытался устоять за счет бездонного ресурса ловкости и быстроты, но Майки пнул меня ногой пониже спины. И я шлепнулся. Божественным ликом на землю. Ноздри раздулись, как воздушные мешки. В ушах грохнуло. Рот наполнил запах меди. Я перевернулся со стоном на спину и обнаружил над собой две расплывающиеся бандитские рожи.
Перейти к странице:
Подписывайся на Telegram канал. Будь вкурсе последних новинок!