– Хорошо. Так вот я это к тому… отправляться на поиски очередных приключений мне сейчас совсем некстати. Не могу я так поступить с семьей. Перси взглянул на окно. На подоконнике, в горшке, стоял цветок с нежными серебристыми листочками – возможно, лунное кружево. – Я маме столько волнений доставил – на целую жизнь хватит. Она уже почти простила меня за прошлогоднее исчезновение, но я поклялся ей и Полу, что такое больше не повторится. – Полу? – Это мой отчим. Он – учитель. Хороший парень. – Понятно. – Сказать по правде, понятного было мало. Мне не терпелось вернуться к главной теме, обсудить мои проблемы, а Перси снова и снова поворачивал разговор на себя. Печально, но среди полубогов такого рода эгоцентричность вполне обычное дело. – Пойми же, мне необходимо найти способ вернуться на Олимп. Возможно, это подразумевает множество рискованных испытаний с высокой вероятностью смерти. Разве ты можешь отказаться от такой славы? – Да, вообще-то могу. Извини. Я поджал губы. Меня всегда огорчало, когда смертные ставили себя на первое место и не желали видеть всей картины в целом – первостепенной важности моих интересов, – но я напомнил себе, что этот юноша многократно помогал мне прежде. И, таким образом, заслуживает моей благосклонности. – Понимаю, – с невероятным благородством промолвил я. – Но ты, по крайней мере, сопроводишь нас в Лагерь полукровок? – Это я смогу. – Перси Джексон сунул руку в карман толстовки и достал шариковую ручку. У меня мелькнула мысль, что он хочет попросить автограф. Трудно даже сказать, сколь часто такое случается. Потом я вспомнил, что ручка – это его замаскированный меч, Анаклузмос. Он улыбнулся, и его глаза блеснули озорством полубога. – Пошли посмотрим, готова ли Мэг к полевой экскурсии. 5 Семислойный соус-дип Голубые шоколадные чипсы Люблю эту женщину Салли Джексон – кудесница под стать Цирцее. Невероятно, как быстро ей удалось превратить Мэг из уличной бродяжки в поразительно симпатичную особу. Темные волосы были аккуратно расчесаны и сияли. Круглое личико отмыли от грязи. «Кошачьи» очки почистили так, что стразы заблестели ярче брильянтов. Старые красные кеды ей отстоять удалось, но теперь на ней были новые черные легинсы и переливающееся оттенками зеленого платье до колен. Миссис Джексон придумала, как сохранить прежний образ Мэг, но придать ему привлекательности. Теперь у девочки появилась озорная весенняя аура, из-за чего она напоминала шаловливую дриаду. В сущности… Меня накрыла накатившая вдруг волна эмоций. Я даже поперхнулся, сдерживая всхлип. Мэг тут же надулась. – Что, так плохо выгляжу? – Нет, нет. Просто… – Просто ты напомнила мне кое-кого, хотел сказать я, но не решился поворачивать разговор в эту сторону. Всего лишь двое смертных сумели разбить мне сердце. И даже по прошествии столетий я не мог произнести ее имя, не впав в отчаяние. Не поймите меня неправильно. Я не испытывал к Мэг никакого влечения. Мне было шестнадцать (или четыре с лишком тысячи лет – это как смотреть). Ей едва ли исполнилось двенадцать. Но та Мэг Маккаффри, что появилась передо мной в тот миг, могла быть дочерью моей последней возлюбленной, прожившей достаточно долго, чтобы завести детей. Какая боль. Я отвел глаза. – Что ж, – с преувеличенной веселостью сказала Салли Джексон, – я, пожалуй, приготовлю ланч, пока вы трое… поговорите. Она бросила на Мэг обеспокоенный взгляд и, бережно поддерживая живот, направилась в кухню. Мэг присела на краешек дивана. – Знаешь, Перси, твоя мама такая нормальная. – Ну спасибо. – Он взял с кофейного столика стопку контрольных тестов и отложил их в сторону. – Вижу, тебе нравится учиться, – заметил я. – Молодец. – Терпеть не могу учиться, – фыркнул Перси. – Мне гарантировали прием с полной стипендией в Новый Римский университет, но все равно требуют, чтобы я прошел все школьные курсы и сдал отборочный тест. Невероятно, да? И это не говоря о том, что за мной еще СТМСП. – Что? – спросила Мэг. – Такой экзамен для римских полубогов, – объяснил я. – Стандартный тест на магические силы для полубогов. Перси нахмурил брови. – Так вот оно как расшифровывается? – Да. Я сам писал разделы по музыкальному и поэтическому анализу. – Никогда тебе этого не прощу, – заявил Перси. Мэг принялась болтать ногами. – Ты и вправду полубог? Как я? – Боюсь, что да. – Перси завалился в кресло, так что мне ничего не оставалось, как разместиться на диване рядом с Мэг. – Мой отец – бог Посейдон. А кто твои родители? Мэг затихла и уже не болтала ногами, а рассматривала пожеванные кутикулы. На средних пальцах тускло мерцали парные кольца-полумесяцы. – Я и не знала их… толком. Перси замялся. – Ты из приемной семьи? Есть такое растение, мимоза стыдливая, созданное богом Паном. Когда дотрагиваешься до его листьев, оно тут же закрывается. Мэг сейчас как будто изображала эту мимозу, прячась от вопросов Перси. – Извини за назойливость. – Он поднял руки и вопросительно посмотрел на меня. – А как вы, ребята, познакомились? Я рассказал историю нашей встречи, слегка, может быть, приукрасив собственную доблесть, явленную в обороне от Майки и Кейда. Исключительно ради повествовательного эффекта, как вы понимаете. Я уже заканчивал, когда вернулась Салли Джексон. Она поставила на стол чашку с кукурузными чипсами и блюдо со сложносоставным соусом, разноцветные слои которого напоминали осадочную породу. – Сейчас принесу сэндвичи. А это семислойный дип. – Ням-ням. – Перси потянулся к чипсам. – У нее это здорово получается. Салли взъерошила ему волосы. – Здесь и гуакамоле, и сметана, и поджаренные бобы, и сальса… – Семь слоев? – Я с восхищением посмотрел на нее. – Вы знали, что семь – мое священное число? Специально для меня придумали? Салли вытерла руки о фартук. – Ну, вообще-то я такую честь принять не могу… – Не скромничайте! – Я попробовал дип. Вкусом соус ничуть не уступал начос из амброзии. – Этим блюдом, Салли Джексон, вы снискали вечную славу! – Как мило. – Она направилась в кухню. – Сейчас вернусь. Через пару минут мы уже уплетали за обе щеки сэндвичи с индюшатиной, заправлялись чипсами, макая их в дип, и запивали все банановым смузи. Мэг ела как бурундук, засовывая в рот больше, чем могла прожевать. Я тоже набил живот до отказа. Никогда еще мне не было так хорошо. Откуда-то даже проклюнулось странное желание взять в руки игровую приставку да порезаться в «Call of Duty». – Перси, у тебя потрясающая мама. – А то я не знаю. – Он допил смузи. – Так на чем мы остановились? Ты, значит, служишь сейчас Мэг? Ребята, вы ведь едва знаете друг друга. – Едва – это некоторое преувеличение, – сказал я. – И тем не менее так оно и есть. Моя судьба связана отныне с юной Маккаффри. – Мы сотрудничаем, – добавила Мэг, с заметным удовольствием произнося понравившееся слово. Перси выудил из кармана шариковую ручку и задумчиво постучал ею о колено. – Так ты уже дважды превращался в смертного? – Не по своей воле, – пояснил я. – В первый раз это случилось после небольшого восстания на Олимпе. Мы попытались свергнуть Зевса. Перси поморщился.