И простодушная Катя объяснила, что у них в приходе есть такой отец Алексий, который дружен с другим священником, отцом Назарием, а тот, в свою очередь, увлекается спортом. – У него и секция детская благотворительная была при храме, детишки там силу и ловкость развивали. Но последний преподаватель куда-то делся, уехал, что ли, а других, которые бы соглашались работать даром, пока что не находится. Вот от него нам спортивный инвентарь и перепадает. У нас-то таких спортсменов не водится. – Но все эти вещи, они же денег стоят! – И еще каких! – И они у тебя просто так в сарае лежат? – Мне их отдали на сохранение. Найдутся новые преподаватели для секции, заберут. Но пока что я могу пользоваться. – Обалдеть! А если преподаватель не найдется? Все это богатство у тебя так и останется? – Не знаю. Вряд ли. Найдется. Всегда находился и сейчас найдется. За обедом Жанна была непривычно задумчива и молчалива. Пышный пучок молодого укропа, который передала одна соседка, и еще более пышный пучок молодого салата, который передала Кате другая, вызвали у Жанны лишь легкий зубовный скрежет по поводу того, что эти вкусные вещи на дармовщинку снова достались все той же Кате. Но с Жанной все же было что-то не то. Она даже не стала по своей излюбленной привычке подсчитывать, сколько может стоить то или иное подношение. Только заметила, что в супермаркетах зелень совсем не та. Но в целом мысли ее были далеко. А ведь обед из уцелевших продуктов получился очень неплох. Сварили вареники с картофелем, которые лежали дальше всех в морозилке и потому тоже уцелели. Салат порезали, залили сметаной и добавили немножко соли и сахарка. Получилось нечто восхитительно сочное и вкусное, идеально подошедшее в качестве закуски перед варениками. После еды все пошли отдыхать. Катя в свой гамак. Марина на диван. А вот Жанна наотрез отказалась укладываться на свою раскладушку. – Днем дрыхнут одни лишь лентяи. Я лучше пойду прогуляюсь. А вы лежите, жиры отращивайте. И ушла. А Марина при всем своем желании не смогла удержаться от мысли, что без Жанны жизнь как-то спокойней. Никто не ворчит, не укоряет и не язвит. Конечно, Жанна – подруга не ее, а Кати. Но честно говоря, Катя могла бы выбирать себе друзей более осмотрительно. Вот взять, к примеру, Марину. Какие у нее недостатки? Да ни одного. А у Жанны? Да их целая куча! Так в таких приятных мыслях о собственном совершенстве и несовершенстве других Марина и задремала. Пробуждение ее было кошмарным. Кто-то совсем рядом с ней орал и громко топал ногами. Марина вскочила с дивана и выбежала во двор. Оказывается, вернулась Жанна и обнаружила новые пропажи. – Пропало! – орала она, топая ногами и брызгая слюной. – Все пропало! – Что? Что пропало? – Украли! – орала Жанна. – Ограбили! – Да что случилось? – Сама посмотри! Холодильник пустой! Совсем! Марина заглянула внутрь холодильной камеры и была вынуждена признать, что в чем-то Жанна права и, пожалуй, она имела сейчас право так злиться. – Совершенно пусто, – подтвердила Марина. – Как же так? – Да, как?! Катя, скажи нам! Взгляды подруг обратились на Катю, которая в ответ возмутилась: – А чего я? Я ничего не ела. – Точно? – Клянусь. Но Жанна ей все равно не поверила. Она обежала гамак, в котором раскачивалась Катя, и внимательно ее осмотрела. – Мне кажется, гамак провис значительно больше, чем раньше. А значит, ты и весить стала больше. Но Катя твердила, что она не прикоснулась ни к чему съедобному, за исключением мороженого, за которым она самолично сходила после обеда в магазин. – Кстати, я и для вас купила. – И где это мороженое? В морозилке тоже шаром покати! Катя вылезла из гамака, сходила на кухню и лично удостоверилась, что в морозильной камере гуляет ветер, а на полках лежит одинокий капустный кочан. – И где все? – Вот это мы хотим у тебя спросить. – Не понимаю. – А чего тут понимать! Ты все съела. – Даже если бы я съела, осталась бы пустая упаковка. А в ведре только мой фантик от мороженого. Блестящая обертка от сахарной трубочки сиротливо болталась одна-одинешенька в пустой мусорке. Все три подруги молча на нее посмотрели, словно бы эта бумажка могла им сказать, что тут произошло. – Если это не ты все съела, тогда кто? – Я не знаю. – Раньше такого не случалось? – Ну, иногда кое-что из продуктов пропадало, – призналась Катя и тут же простодушно прибавила: – Хотя у меня много никогда не оставалось. Так, кусок-другой сыра или хлеба. Да, они пропадали. Но я не придавала этому особого значения. Думала, что сама съела по рассеянности и забыла. Но чтобы опустошить целый холодильник… Такое мне не под силу. Вы же столько всего привезли, девчонки! – И что же нам делать? Марина немножко подумала и предложила: – Пойдем в магазин за продуктами. – Правильно, – обрадовалась Катя. – Не сидеть же нам теперь голодными. Не знаю, как вы, а я снова хочу есть. А вот Жанна, та яростно воспротивилась. – Ну уж нет! – воскликнула она. – Мы купим, а этот неизвестный снова все утащит! Я на такое не согласная! – Подождите, вы меня не дослушали. Как мы можем вычислить и поймать этого воришку? Только если снова его приманим. – Предлагаешь забить холодильник вкуснятиной, а потом устроить слежку? – Да. Организуем посменный присмотр за холодильником. И рано или поздно воришка попадется. – Ну, не знаю… – протянула Жанна. – Продукты за мой счет. Жанна моментально повеселела и дала свое согласие на участие в затее. – Надо же тебе, Катька, помочь избавиться от нахлебника. А то он тебя совсем обожрет. Втроем подруги пошли к магазину, до которого, к счастью, было рукой подать. Но возле магазина они обнаружили непривычно большое людское столпотворение. Вряд ли все эти люди явились сюда за хлебом или молоком. Все их внимание было привлечено к небольшому листку бумаги, который висел на стене объявлений рядом с входом в магазин. Подруги не могли обойти своим вниманием такое необычное зрелище. Они тоже подошли ближе и увидели, что это объявление о приезде цирка шапито. – Давайте пойдем! – обрадовалась Катя. – Обожаю цирк! Будет весело! Жанна идею похода в цирк отмела решительно: – Кто будет холодильник сторожить? – Но это же совсем ненадолго. Представления в цирке дают в четыре часа, в шесть и восемь. Значит, вряд ли они продлятся больше часа. Ведь артистам нужно еще отдохнуть в промежутках. Допустим, на четыре мы уже не успеваем. На шесть впритык. А вот на восемь – это будет в самый раз. – Я не пойду. – Перестань. Если тебе на билет денег жалко, то мы тебе купим. Зря Катя прямо упрекнула Жанну в жадности. Дело в том, что Жанна и впрямь была чуток прижимиста, даже сказать честно и откровенно, жадновата. Но, подобно всем скрягам, она воображала, что этот ее порок никому не заметен. И, услышав от Кати такое прямое обвинение в свой адрес, она вознегодовала: – Никуда я не пойду. Ни с вами, ни без вас. И дело вовсе не в деньгах. Да я сто тысяч раз могла бы сходить в цирк, просто не люблю этого! И всю дорогу издевалась над подругами, называя их маленькими детишками, соплячками и другими обидными прозвищами, которые должны были ясней ясного выразить позицию Жанны. Мол, она не просто жалеет деньги на билеты, а принципиально не ведется на эту затею, считая ее глупой и детской. В итоге Жанна осталась охранять холодильник, а Катя с Мариной, слегка перекусив бутербродами с докторской колбасой, отправились на представление. Глава 3