* * * Бац! Хрясь! «Избушке» достался гранатометчик слева, а Рамоне – справа. Когда железная лапа пошла вверх, а потом резко метнулась навстречу человеку, тот мог бы отскочить два раза, но просто не ожидал, что его пнет машина. Смотрел он на девушку и, кажется, думал, как ее пристрелить, если автомат висит на животе, а руки заняты РПГ. Леха успел зажмуриться. Рамона за это время успела очень многое. Она попала гранатометчику ногой в челюсть, прыгнула вплотную к Хуану, схватила за ствол автомата, воткнула его второму автоматчику в глаз, а на спуск Хуан нажал сам. Слева раздалось смачное «Хрясь!», это машина тоже – попала, – и Леха инстинктивно начал поворачиваться спиной к побоищу. У него уже желудок подкатил к горлу. Организм понял, что здесь творится нечто рвотное, и сколько ни закрывай глаза, реагировать придется. Ладно, бог с ним, лишь бы не слабительное. Хуана вырубили коротким ударом в пах. «Избушка» поставила лапу на место. Рамона в одно движение сорвала с Лехиной шеи галстук, залепила пяткой в лоб женщине и оттолкнула ее падающее тело в сторону. А машина шагнула вперед. Когда она наступила туда, где валялись друг на друге трое бойцов, раздался такой непередаваемый чавкающий звук, что Лехе хватило, несмотря на закрытые глаза. Его вырвало. Машина сделала еще шаг и припечатала «своего» гранатометчика, улетевшего от удара на несколько метров вперед. Он вряд ли представлял угрозу, и его задавили, так сказать, для контроля. Для верности. Чтобы даже и не думал обижать маленьких, сволочь. В зарослях бабахнуло еще пару раз: видимо, погоня расчищала себе путь. Лехе дали хлесткую пощечину, и он открыл глаза. – Пошел! – крикнула Рамона и сунула ему что-то в руку. Это оказался стандартный пульт дистанционного управления боевыми модулями. Леха схватил пульт в зубы и действительно – пошел. Глядя строго перед собой и как можно выше, он бросился сначала к обочине, а потом уже вдоль нее к машине. Только бы не увидеть кровавого месива, только бы его случайно не заметить, он же в обморок грохнется и всё испортит. Из-под стальной лапы растекалась красная лужа и торчала смуглая человеческая рука. Тьфу, блин! Никогда еще Леха так быстро не поднимался на башню «Избушки». Наверняка перекрыл все нормативы. В люк он не влез – нырнул. Выплюнул куда-то в угол пульт изо рта, прыгнул в кресло, попытался найти меню настроек связи, чтобы вывести голос на внешний динамик, и увидел: всё уже подключено. – НЕ СТРЕЛЯТЬ! У МЕНЯ ЗАЛОЖНИК! ЭТО ВАШ БОСС! НЕ СТРЕЛЯТЬ, ИЛИ Я УБЬЮ ЕЕ! Легка на помине, леди-босс свалилась в люк головой вниз, прямо Лехе на макушку. Сухо и громко треснуло, будто столкнулись два бильярдных шара. Леха успел обрадоваться тому, что Рамона на борту, двинул оба джойстика до упора от себя и выпал из кресла. «Избушка» взревела и бросилась с места в карьер. Леха в полуобморочном состоянии катался по полу. Он громко, в голос, выл от боли, сжимая голову ладонями и проклиная себя за то, что не послушался интуиции и вышел из машины без шлемофона. Но шлемофон неестественно смотрится с галстуком. Зачем понадобился галстук, Леха сейчас увидел: им были связаны руки леди-босса. Позади вовсю стреляли, но почему-то не попадали в башню. Рамона не появлялась. «Избушка» неслась куда-то по прямой, и оставалось только надеяться, что умная машина сейчас возьмет управление на себя, включит автопилот, сбавит ход до тридцати километров в час и не даст экипажу убиться. Но где Рамона? Упала с машины?! Невероятно. А вдруг? И почему? У Лехи внутри всё затряслось мелкой дрожью. Машина шла ровно и уверенно, но Леха, пытаясь добраться до люка, дважды срывался вниз. Не столько от усталости или головокружения, сколько от душевной слабости. Он боялся, что не увидит Рамону наверху, а еще больше – что не увидит ее уже никогда в жизни. Наконец ему удалось пересилить себя и выползти наружу. Слава богу! Рамона присела на башне сзади, прикрываясь антенной отключенного радара, как щитом, и положив на нее ствол автомата. Контролировала тыл. Когда она успела позаимствовать оружие у кого-то из сан-эскобарцев, Леха понятия не имел. Где-то, значит, в процессе драки. Их же всех раздавило… Ой, не надо. Забыть, и поскорее. Леха смотрел на Рамону и буквально с каждой секундой чувствовал себя увереннее. Пока рядом эта девчонка – есть смысл бороться и за свою шкуру. И нет на свете зрелища милее и роднее, чем эта напряженная спина, кудрявая черная грива, острый локоток, маленькая ножка, так плотно стоящая на броне, словно влипла в нее… Какая она прелесть, черт побери. А что ее на работе, наверное, трахали во все дырки разные неприятные люди, это нас вообще не касается. Работа у нее была такая вредная. Эксперт по коммерческой безопасности. «Я, например, тоже эксперт, и мне на службе так вдули, пусть и в переносном смысле, что аж до Африки долетел…». Он поглядел вперед. Машина неслась по проселочной дороге, узкой прямой щели, прорубленной в зарослях. Вдалеке маячил поворот, надо тормозить. Слева клонилось к закату солнце, уже не жгучее, спокойное. Позади всё еще стреляли, и довольно бодро. Кажется, там кто-то объяснял биологам, что минное поле – не лучший способ встречать гостей. Леха сполз обратно в башню. Под каблуком хрустнуло. Это оказался наушник с микрофоном – гарнитура леди-босса. Уже бывшая гарнитура. Воровато оглядевшись, он выкинул обломки за борт. От греха подальше отыскал на полу слегка погрызенный и обслюнявленный пульт ДУ, спрятал его в подлокотник кресла и только потом уселся. Пускай «Избушка» пока идет по пути наименьшего сопротивления, то есть по дороге, а там посмотрим. Здесь хотя бы точно мин нет. Он дал команду автопилоту, машина начала плавно замедляться. Картинка на мониторах откровенно не радовала. Погоня вроде бы пыталась обойти липовую биостанцию стороной, и вряд ли застрянет там надолго. А километрах в десяти прямо по курсу двигались навстречу «Избушке» четыре цели, предварительно опознанные как автотранспорт. Если они тоже катятся по дороге, это получится, с учетом суммы наших скоростей, максимум десять минут. Опять десять минут. Что за день такой дурацкий, никогда нет в запасе часа, когда он нужен просто, чтобы отдышаться. Все решения надо принимать очень быстро – и неправильные. Каждый раз выбираешь одно из целого веера заведомо неправильных решений. И никто, разумеется, не звонил, пока мы воевали. Пока мы тут погибали, но не сдавались. Пока мы топтали, понимаешь, врага! Давили! Леха тяжело сглотнул и потянулся за водой. Топтать пехоту ногами: интересно, есть этот тактический прием в «Наставлении по боевому применению БШМ»? Если нет, обрадую Ломакина свежим опытом. Вернусь такой весь повзрослевший и заматеревший, измордованный и обстрелянный, изучивший материальную часть вверенной мне техники на самой что ни на есть практике… И брошу ему небрежно: «Знаете, Олег Иванович, может, у вас и железные нервы, а вы слыхали, какой потрясающий звук раздается, когда машина наступает на еще живого человека?». Тут мы и увидим, у кого нервы. С меня-то взятки гладки, я ведь не солдат, а простой Леха Филимонов из отдела продаж, и готов признаться со свойственной нам, маркетологам, откровенностью: тошнило, знаете ли, с непривычки. Да-с, леди и джентльмены, блевал-с! Но со временем – притерпелся и освоился!.. Кстати, неплохо будет рассказать это начальнику отдела. Вообще без задней мысли. Сболтнуть между делом. И уйти, не оглядываясь… Воспоминание о раздавленных людях заставило желудок зашевелиться, но без последствий. Всё правильно, сказал Леха себе, это надо было вспомнить, ради проверки и тренировки. Мало ли, сколько еще всяких уродов задавить придется на пути домой. «А чего я, собственно, хотел – чистеньким пройти через Африку, вообще без крови? Это вряд ли возможно. Только если оставить машину и идти пешком… И меня бы уже сто раз съели… А вот фиг вам! Мы сами плотоядные!». Он отпил немного воды и прополоскал рот. В углу башни вяло зашевелилась леди-босс. В люк заглянула Рамона и непривычно медленно спустилась вниз. – Устала? – спросил Леха и увидел: да, устала. – Садись, милая. Девушка благодарно кивнула, повесила автомат на стену, в зажимы для табельного оружия экипажа, уселась и тоже потянулась за бутылкой. – Не экономь, – сказал Леха. – Воды скоро будет много. У этих отнимем. Он показал на монитор, где неумолимо приближались четыре автомобиля. Рамона молча кивнула. Раз уж попал в сплошные приключения, надо привыкать мыслить, как солдат удачи, подумал Леха. То есть в любой встречной цели видеть не проблему, а добычу. Вон на подходе наше снабжение, хотя еще и не подозревает об этом. Здесь без воды не ездят. И без запаса топлива. Хорошо бы дизельного, нам очень пригодится. А то, знаете ли, расчетная автономность «Избушки» в пятьсот километров была подтверждена на практике ровно один раз. Это сделал Ломакин, как он сам говорил, исключительно из личной вредности и на спор с главным конструктором. Фокус вроде простой: отключаешь гироскопы (запрещено инструкцией) и ведешь машину в положении, когда она всё время заваливается вперед (злостное нарушение техники безопасности), используя по максимуму ее инерцию (а что, так можно было?!). А теперь попробуй сам, пусть даже в полигонных условиях, за несколько дней, с перерывами на сон и обед. Практического смысла эта акробатика не имеет хотя бы потому, что очень зависит от рельефа местности и выматывает пилота, требуя предельной концентрации… Леха присмотрелся: кажется, встречные замедляли ход. Точно. Развернулись в шеренгу и встали. Значит, увидели «Избушку». Немудрено, ведь высокие деревья росли только вокруг биостанции, и сейчас над бушем весело торчит антенна нашей шестиметровой дылды. Оптика «Избушки» пока не могла разобрать, кто там впереди, – мешали заросли. БИУС только подтвердила, что это автомобили; вероятно, легко бронированные, с грузом в кузовах, похожим на противотанковое вооружение, опять-таки – вероятно. Так или иначе, мы можем их расстрелять за четыре секунды, подумал Леха, БИУС уже распределила цели, только кнопку нажми. Они это наверняка понимают, должен у них быть хотя бы радар-детектор. Но тем не менее выстроились, словно учебные мишени. Не тянет на западню, а вот на приглашение к переговорам – очень даже. – Интересно, кто они. Если тоже эскобарцы, может, ты с ними поговоришь? У тебя… э-э… хорошо получается. Кстати! А что ты им сказала? Ну, тем… – Я сказала: «Мальчики, вам не надо драться из-за меня», – Рамона протянула руку, покопалась в своем рюкзачке и достала пару пластиковых стяжек. – Неглупо. Ну так может, ты еще раз… С мальчиками? Леди-босс неподвижно лежала в углу, старательно имитируя обморок, а на самом деле развесив уши. Рамона перехватила ей руки стяжкой, высвободив многострадальный галстук, потом зафиксировала ноги, легонько пнула в бок и о чем-то спросила. Леха знал по-испански от силы полсотни самых расхожих фраз, но простое «Комо те ямас?» – «Как тебя зовут?» он расслышал даже сквозь сан-эскобарский диалект. Женщина что-то шепнула. Рамона взяла бутылку с остатками воды, критически ее осмотрела и сморщила прелестный носик. – Будет еще вода! – пообещал Леха, забираясь в кресло. Рамона нагнулась над пленницей, легко перевернула на спину и побрызгала в лицо. Дала напиться. Потом, ворочая ее, словно мешок, задвинула в передний угол башни и усадила там. Леха украдкой следил за женщиной и недоумевал: почему ей так страшно? Либо это очень ловкая игра, либо она на полном серьезе боится, и пугает ее не кто иной, как Рамона. – По-моему, нашей гостье не помешает глоток бренди, – заметил Леха.