Маркус тоже устало опустился на землю. Прошло уже два года, как Грегор забрал их из интерната. День за днем, с ранней весны и до первого снега, они с Андреем перекидывали через головы брезентовые лямки заляпанных красками мольбертов и вместе с Грегором ехали на окраины города. Прохожие и случайные попутчики, наверное, думали: «Художник вывозит учеников на пленэр». Но на узких улочках идущих под снос кварталов, на пустырях и в заброшенных промках друзья постигали совсем другое мастерство. Грегор экзаменовал их требовательно и жестко. И сегодня, похоже, остался доволен. – Дальше, – ответил он Андрею, – вы должны научиться превращать звук Коммутатора в силу, способную удержать канал пробоя хотя бы несколько минут. О Коммутаторе друзья услышали через неделю, как перебрались жить в мастерскую. Грегор собрался везти их в магазин, чтобы купить «человеческую одежду» и выбросить, наконец, опостылевшую коричневую форму с никелированными пуговицами. Они оделись, сели завтракать яичницей и кефиром, и тут Маркус услышал знакомый гул и лязг металла. – Только не сейчас! – скривившись, прошептал сидящий рядом Андрей. Грегор встал из-за стола, положил ладони им на головы и закрыл глаза. Маркус почувствовал, как из пальцев наставника потекли струйки теплоты, нарастающий шум мгновенно стих. – Как вы это сделали? – Андрей вытер пот со лба. – Вы тоже научитесь, – улыбнулся Грегор. – Что с нами происходит? – спросил Маркус, растирая пальцами виски. – Вы слышите, как работает Коммутатор, – ответил старик. – Коммутатор? – переспросил Андрей. – Это условное название. – Грегор сжал губы. – Удобный образ для человеческого ума. Есть вещи для людей непостижимые. Вы слышите звук, и мозг рисует картинку из того, что знает. А знает он не так уж и много. – Старик похлопал друзей по плечам: – Пойдем, по дороге расскажу. Они спустились в зал и обулись. Грегор накинул плащ и взялся за ручку двери, но вдруг развернулся и сказал: – А давайте вместе сфотографируемся! – Он посмотрел на Маркуса, потом на Андрея. – Останется фото на память, какими вы были, когда мы встретились. Друзья вернулись в зал. Грегор принялся копаться на стеллажных полках. – Что же такое Коммутатор на самом деле? – не выдержав, спросил Андрей. – Тебе нужно тренировать терпение, – покачал головой старик. – Коммутатор – это сердце нашего мира. – Он достал со стеллажа треногу и прикрутил к ней фотоаппарат с громоздким набалдашником вспышки. – Пока Коммутатор работает, человеческие искры побеждают смерть и движутся к новой жизни. – И где же они живут после смерти? – нахмурился Андрей. – Во Вселенной обителей много. – Грегор поставил треногу на пол. – И все они связаны между собой Коммутатором. – Встаньте вот тут, – указал он на пустое место рядом с подиумом. Грегор выставил на фотоаппарате таймер и встал позади Маркуса. Не сговариваясь, друзья обнялись. Щелкнул затвор, полыхнула, ослепляя, вспышка… За прошедшее с того дня время Маркус и Андрей много узнали о Коммутаторе и научились искать точки пробоя. Сами они пока ориентировались только по звуку, но Грегор помогал им видеть. Городские кварталы, улицы и площади кишели мелкими искрами, но они не годились для связи. Чтобы найти крупный пробой со стабильным каналом, подобный тому, что висел над болотом, требовалось большое искусство. Грегор владел им в совершенстве. В мастерской у входной двери на стене висел телефон. Раз в неделю, обычно по пятницам, раздавался звонок. Старик брал трубку, молча слушал и потом отвечал: «Принято!» На следующий день он рано утром уходил на сеанс и возвращался лишь к вечеру. – Сколько нужно тренироваться, чтобы научиться превращать звук Коммутатора в силу? – Андрей посмотрел на Грегора снизу вверх. – Еще года два, – пожал плечами старик. – За это время я подготовлю вас к инициации. Надеюсь, Источник вас примет. – Я не могу столько ждать! – Андрей резко поднялся с травы и сжал кулаки, уставившись на Грегора. Маркус тоже вскочил, готовый встать между другом и наставником. – Андрей, ты самый талантливый из моих учеников, – спокойно произнес Грегор, – но ты нетерпелив и импульсивен. – Старик поднял брови. – Это меня расстраивает. – Я не нуждаюсь в нотациях! – Лицо Андрея налилось кровью. – Ты просто не хочешь делиться тем, что имеешь. Боишься, что я стану сильнее тебя! Маркус отчетливо видел, как на виске друга вздулась, пульсируя, синяя жилка. Это была уже не первая стычка. Андрей не выносил опеки, и еще больше ему претило зависеть от кого бы то ни было. Его бесили приказы Грегора. «Мне нужна свобода», – часто говорил Андрей Маркусу наедине. – Я ничего от тебя не скрываю, – с грустью произнес Грегор. – Если ученик готов, приходит учитель, а ты еще не готов. Андрей махнул рукой, развернулся и побежал на пригорок. Маркус пошел было следом, но Грегор остановил его: – Пусть побудет один. Ему есть о чем поразмыслить. * * * – Сегодня пять лет, как мы знакомы, – произнес Грегор. Старик сидел во главе кухонного стола на стуле с высокой резной спинкой и держал чашку с дымящимся чаем. Маркус и Андрей примостились рядом на табуретках и завтракали овсяными хлопьями. Через открытую форточку, раздувая парусом штору, в кухню врывались потоки теплого воздуха. За окном, под карнизом, весело чирикали воробьи. Последний день лета обещал быть погожим. Грегор достал из внутреннего кармана пиджака небольшую фотокарточку пятнадцать на восемь: – Помните? – Да! – Маркус взял фотографию и посмотрел на замерших на ней в обнимку мальчишек. – Еще интернатская форма с зашитыми карманами, – улыбнулся он. – Кажется, все это осталось в прошлой жизни. Можно взять на память? – Конечно, – кивнул Грегор. – Пожалуй, за эти годы я передал вам все, что знаю о мастерстве телефониста. Теперь вас ждет последнее и самое трудное и болезненное испытание. – Он отставил чашку и внимательно посмотрел на друзей. – По правилам, я должен отвезти своих учеников к Источнику. «Как змея сбрасывает кожу, продираясь среди камней, так и будущий телефонист в пламени Источника избавляется от человеческого налета», – процитировал старик Катехизис. – Источник примет вас или отвергнет. – Наконец-то! – воскликнул Андрей. – Сначала испытание пройдет Маркус. – Грегор нахмурился половиной лица, его зеленые глаза потемнели. – А вот насчет тебя, Андрей, у меня сомнения: стоит ли сейчас с тобой идти к Источнику. Я бы посоветовал подождать еще год. – Что?! – Андрей побледнел, на его скулах заходили желваки. – Способности у тебя отменные. Возможно, в будущем ты станешь величайшим телефонистом в истории. – Старик потер заросшую белой щетиной щеку. – Но одного навыка недостаточно. Телефонист должен иметь сильную эмпатию и олицетворять собой принципы Катехизиса, а не просто знать его наизусть. – К черту Катехизис! – Андрей вскочил, табурет под ним с грохотом упал на пол. – Старик, ты сделал свою работу. Я должен пройти инициацию. Андрей и Грегор в упор смотрели друг на друга. Первый – с ненавистью, второй – с грустью. – Послушай… – начал было Маркус. – Молчи! – шикнул на него Андрей. – Если ты не хочешь меня вести, – процедил он, глядя на Грегора, – то скажи, где Источник, я сам туда пойду. – Дорогу к Источнику ученик узнает перед самой инициацией, – покачал головой Грегор. – И рядом с ним должен присутствовать его наставник. – Он развел руками: – Таковы правила. – Чертовы правила! – Андрей топнул ногой. – Отведи меня, а дальше – мое дело. – Что ж… – Грегор опустил глаза. – Это твой выбор. – Старик встал из-за стола, отнес чашку в раковину и принялся ее мыть как ни в чем ни бывало. – Сначала Маркус, а потом ты, – произнес он, не оборачиваясь. Маркус сидел ни жив ни мертв. В последнее время Андрей как с цепи сорвался. Тыкал Грегору и постоянно дерзил. – Старик протух! – бурчал он. – Нам больше нечего у него взять. – Имей уважение к учителю, – отвечал ему Маркус, но ситуация не менялась, и стычки Андрея с Грегором возникали все чаще и по самым незначительным поводам. – Хорошо… Я подожду… – зло прошипел Андрей и пошел к двери. – Не обмани, старик, – бросил он напоследок. * * * Эскалатор медленно нес пассажиров вниз. Маркус чувствовал, как под настилом вибрирует колесный механизм, заставляя металлические ступени двигаться. Сталь, пластмасса, резина, мрамор, бетон и тысячи спешащих людей: спины, затылки, рюкзаки, портфели и сумки. Постоянное движение и круговорот всего и вся. – На северной окраине есть старая Цитадель. – Грегор стоял на ступеньку ниже Маркуса. – Телефонисты уже сотню лет почитают это место. Там и находится Источник нашей силы. – Он накинул на голову капюшон плаща. – Так что ехать нам долго. Они вышли из дома еще затемно. Маркус проснулся в пять утра, взял в охапку одежду и на цыпочках выбрался из комнаты. Пока он собирался, Андрей неподвижно лежал на кровати лицом к стене. Маркус знал наверняка, что друг не спит. Чем ближе подходила назначенная дата инициации, тем мрачнее становился Андрей. Накануне он вообще перестал разговаривать. – Как ему помочь? – спросил Маркус у Грегора, когда они вышли из дома. – Это его жизнь, – ответил старик. – Я дал ему все, что мог. Теперь он должен выбрать свой путь… На метро они ехали больше часа, сделав две пересадки. Несмотря на раннее утро, вагоны были полны – рабочие разъезжались по бесчисленным заводам на севере города, как-никак, понедельник. Изредка попадались стайки расхристанных подростков – любителей ночных клубов. Люди молчали, не отойдя от сна. Тем, кому посчастливилось занять сиденье, спали, уронив голову на грудь. Маркус чувствовал, как тяжелы и черны их сновидения, пропитанные усталостью, словно дегтем. Большинство тянет лямку, надеясь просто пережить еще один день. Город выжимает их до капли, до морщин, до черных кругов под глазами. Телефонист может дать таким людям надежду. Сеансы, как учил Грегор, выбивают клиентов из привычной колеи. Многие после звонка кардинально меняют свою жизнь. Они вышли на конечной и по стершимся мраморным ступеням выбрались на поверхность. Маркус никогда не бывал в этом районе. Вокруг плотными рядами тянулись двух-трехэтажные разноцветные дома с треугольными крышами, покрытыми выпуклой черепицей. Желтые, зеленые, голубые фасады словно сошли с лубочных картинок. – Когда-то тут жили богатые коммерсанты, – сказал Грегор. – Потом все они переехали в новые районы. Теперь здесь живут в основном заводчане. Грегор и Маркус зашли на высокий тротуар и двинулись вдоль улицы против потока спешащих на работу горожан. Небо хмурилось, запахло дождем. Осень вступала в свои права. На перекрестке они свернули. Улица спускалась вниз, ряды цветных домов шли под горку и обрывались пустырем. В центре заросшего травой поля над еще зелеными деревьями возвышалась круглая пузатая башня из почерневшего кирпича. С двух сторон к ней примыкала массивная зубчатая каменная стена с треугольными контрфорсами. Она несколько раз поворачивала под прямым углом, образуя правильный квадрат. Посреди каждой его стороны виднелись другие круглые башни. – Вот и Цитадель, – проскрипел Грегор и зашагал вниз по улице.