Прошла минута. Веки Грегора дрогнули, он пошевелил рукой и приоткрыл глаза. Марк склонился над кроватью и услышал тихое: – Мой мальчик, ты повзрослел… Марк приподнял подушку и помог наставнику сесть. Худое тело старика казалось невесомым. – Я уже не ждал, что мы увидимся. – Марк сглотнул. – Приехал с фронта – мастерская сгорела, где вы, никто не знает. Потом начались облавы, Курц захватил Цитадель… – Открой шторы, хочу увидеть солнечный свет, – прошептал Грегор, знакомо двигая половиной рта. Марк подошел к окну и раздвинул жалюзи. Сплошная снежная пелена накрыла город, поглотив дома и улицы. К стеклу то и дело прилипали крупные мохнатые снежинки, замирали на секунду, будто давая рассмотреть свою красоту, и уносились дальше, сливаясь с белым вихрем. – Что там? – Грегор выпрямил спину, вглядываясь в происходящее за окном. – Снег? Пятую зиму я тут… – Он облизал пересохшие губы. Марк взял с тумбочки стакан с водой и поднес ко рту наставника. Тот несколько раз глотнул, прозрачная струйка потекла по его подбородку и закапала на сорочку. Напившись, он устало откинулся на подушку, будто проделал трудную работу. – Я вытащу вас отсюда, – прошептал Марк. – И куда ты с больным стариком? – скривился Грегор половиной лица. – Этот смешной человек – Саул – печется о моем здоровье лучше, чем кто бы то ни было. Средств не жалеет, чтобы я не отправился к Коммутатору. И я сам пока не торопился – видно, ждал, мой мальчик, встречи с тобой… – Голос Грегора окреп. – Сколько наших в живых осталось? – На Левобережье я один. – Марк потер щетину на щеке. Он придвинул к кровати стул и сел, внезапно ощутив, насколько его вымотали прошедшие без Грегора годы. Постоянно быть настороже, убегать и прятаться, не имея возможности с кем-либо поделиться своими проблемами и болью, услышать слова ободрения. Волк-одиночка, стаю которого перебил безжалостный и хитрый охотник. И вот он, наконец, встретил наставника, но не чувствует облегчения, будто еще больше сжалась пружина и многократно возросло напряжение. – Последние времена… – В глазах Грегора мелькнул знакомый зеленый блеск. – Никто не хотел верить. Думали, если война закончилась, значит, проскочили, а все только началось. Если пушки молчат, это еще не мир. – Если сейчас то самое время, описанное в Катехизисе, – произнес Марк, задумчиво проведя пальцем по металлическому ободу койки, – то пора бы уже появиться предсказанному Великому телефонисту и все исправить. Времени мало. Курц с каждым днем сильнее, тени заполонили город, кто-то должен открыть путь к Коммутатору этим заблудшим искрам. – Все верно, мой мальчик. «Когда сила телефонистов слабеет и искры не могут достичь Коммутатора, приходит Великий телефонист и восстанавливает равновесие», – процитировал Грегор строчки Катехизиса. – Самая темень перед рассветом. – Он помолчал. – Наверное, гадаешь, не ты ли тот самый телефонист? – Я бы рад им быть, – хмыкнул Марк, – но я не настолько хорош. Если мне что-то и суждено, то скромно до последнего вздоха давать людям возможность прикоснуться к изнанке жизни. – Все может быть, мой мальчик, – покачал головой Грегор, – но ты важная фигура в этой партии. – Он криво улыбнулся: – Будет интересный эндшпиль. Жаль, я не увижу. – Кто же остальные фигуры? – Марк заерзал на стуле. – Это ты должен сам понять. – Грегор прикрыл глаза, видно, разговор требовал больших усилий. – Посмотри внимательно вокруг себя. Каждая встреча неслучайна. Марк встал и задумчиво подошел к окну. Снег прекратился, окрасив белым крыши домов. Только вдалеке, над рекой, висела темная мохнатая туча. От нее в свинцовую воду опускались косые снежные столбы. – Я нашел пятилетнюю девочку с необычайно сильными задатками. – Марк повернулся к Грегору. – Знаю, такое невозможно, но там все признаки куколки перед инициацией. – Ты думаешь, этот ребенок тот, кого мы ждем? – спросил Грегор, не открывая глаз. – Есть еще обстоятельство – она дочь Курца, – выдохнул Марк. Он краем глаза поймал свое размытое отражение в стекле. За плечом двойника ярким пятном горел ночник, освещая призрачную копию палаты, койку и неподвижно лежащего на ней немощного старика. Грегор молчал. Казалось, он уснул, его изможденное лицо расслабилось, словно покрылось вуалью покоя и умиротворения. Через несколько минут его веки дрогнули. – Вот что, мальчик мой… – произнес он едва слышно. – Ты должен отвести этого ребенка к Источнику. – Инициация в пять лет? – поднял брови Марк. – Она хрупкая маленькая девочка. – Времена такие, что обычные правила не работают, – проскрипел Грегор. – Если Коммутатор выбрал ее, значит, это лучшее решение. Появление у Источника Великого телефониста вызовет мощный всплеск силы. Одновременно откроются миллионы каналов, и блуждающие искры смогут уйти. – Она не удержит такую мощь, – покачал головой Марк. – Ты поможешь ей справиться. В момент инициации наставник и куколка – одно целое. Поверь старику. Грегор обмяк. Его и без того бледное лицо совсем побелело, лежащие на простыне пальцы мелко подрагивали. – Вам надо отдохнуть. – Марк встал со стула. – Я вернусь. – Постой. Дай я на тебя еще раз взгляну. – Грегор выпрямился и несколько секунд пристально смотрел на Марка. Потом в изнеможении упал на подушку и прошептал: – Иди, у тебя много работы. Марк заморгал, будто в глаз попала соринка, молча развернулся и пошел к двери. – Что с Андреем? – услышал он на пороге слабый голос наставника. – Андрей погиб в последнюю неделю войны, – не оборачиваясь ответил Марк. * * * Как только Марк закрыл за собой дверь, ему тут же на глаза легли маленькие женские ладошки. – Попался! – услышал он сзади звонкий смех. Марк развернулся. – Ну вот мы снова встретились! – Лика улыбалась во весь рот. Красное ситцевое платьице до колен, перетянутое в талии тонким кожаным пояском, две короткие косички с миниатюрными бантиками – девочка выглядела еще младше, чем при их первой встрече. В ее карих глазах играли веселые озорные искорки – ни намека на боль, с которой она пришла на сеанс. Марк улыбнулся. Приятно, когда твоя работа приносит пользу. – Я тоже рад тебя видеть, Лика! – улыбнулся Марк. – Проводишь меня к отцу? За спиной Лики кашлянул лысый охранник, мявший в руках черный мешок. Лика обернулась. – Ты чего это? – В ее голосе послышались командные нотки, явно перенятые от отца. – Он мой друг! – Она схватила Марка за руку и потащила за собой. Марк успел краем глаза заметить растерянный взгляд лысого детины. Они прошли мимо еще десятка палат. Видно, на этом этаже у Саула размещался госпиталь. В конце коридора Лика сняла с пояса связку ключей и с лязгом открыла глухую металлическую дверь. Они вышли на темную лестничную площадку, поднялись на пролет выше и запетляли по новым коридорам. Весь этаж занимали офисы, разделенные стеклянными перегородками. За письменными столами горбились люди в строгих серых костюмах. Они читали разложенные перед ними бумаги, писали, печатали, многие разговаривали по телефону. По коридору разносился мерный гул голосов и стрекот печатных машинок. – Это папина бухгалтерия, – небрежно бросила Лика. – Ты неплохо здесь ориентируешься. – Марк вертел головой, вглядываясь в происходящее за стеклами. – Я провожу в башне все свое время с тех пор, как мы сюда переехали. – Лика тряхнула косичками. – Папа редко меня куда-нибудь отпускает. Даже в соседние дома прогуляться не так просто. – И чем же ты занимаешься? – сочувственно спросил Марк. – В основном учебой. – Девочка пожала плечами. – У меня десять преподавателей, есть свой кинотеатр, бассейн, спортивный зал и тир. В общем-то скучать некогда. – А как же друзья? – С этим проблема, – вздохнула Лика. – Мне бы хотелось поступить в университет, жить в кампусе, быть в самой гуще событий. – Она обернулась к Марку: – Тебя, наверное, забавляет моя наивность? – Вовсе нет. Я хорошо знаю, каково это – смотреть на жизнь будто из-за стекла. Они поднялись по еще одной лестнице и вышли в просторный холл с расставленными вдоль стен кожаными креслами и диванами. Посредине пустой стены возвышалась массивная двустворчатая дверь. По обе стороны от нее замерли лысые качки с автоматами. Увидев гостей, тот, что помоложе, снял трубку с закрепленного на стене телефонного аппарата без диска и что-то пробубнил в микрофон. Ему ответили, он отчеканил: «Есть!» и открыл перед Марком с Ликой створку двери. * * * – Доча, у тебя сейчас нет занятий? – мягко спросим Домбровский. – У нас с Марком, между прочим, серьезный разговор. – Ну, па-ап! – заканючила Лика. – Я не буду вам мешать. Капитан подошел к дочери, погладил ее по голове и что-то шепнул на ухо. Вздохнув, Лика кивнула и поплелась к двери. Марк цокнул языком: суровый Саул в присутствии дочери прячет стальные латы и шипы, превращаясь чуть ли не в доброго дядюшку. У каждого есть уязвимое место. – Ну что, Марк? – произнес Домбровский, когда за Ликой закрылась дверь. – Вернемся к нашим баранам. – Капитан сел в кресло и деловито спросил: – Значит, ты хочешь отвести дочь Курца к Источнику? – Подслушивать нехорошо! – улыбнулся Марк. – Вы же взрослый человек. – А еще я предусмотрительный, – сухо ответил Домбровский. – Ты думал, я оставлю тебя без присмотра? – Нет, конечно, – пожал плечами Марк, – но стоило проверить. Люди, бывает, по-разному распоряжаются своей властью. – Ну-ну, решил взять меня на дешевый понт? – Капитан оторвался от спинки кресла и облокотился на стол. – Кстати, я не знал, что у Курца есть дочь. Надо поставить на вид моей службе безопасности. Проворонили такой важный факт. – Домбровский помолчал, размышляя, потом хмыкнул: – Вот все же драма – человек живота не жалеет, чтобы извести телефонистов, а телефонистом оказывается его родная дочь. Чем не сюжет кино?