– По понедельникам я работаю до девяти вечера, потому что начинаю раньше, перед обедом. – То есть вы пытаетесь сказать, что они могли подстерегать его? Она снова начала крутить в пальцах носовой платок, теперь не находя в себе сил поднять глаза и взглянуть на Крейвена. – Молю Бога, инспектор, чтобы я ошибалась. Никогда не прощу эту женщину, если она толкнула Стюарта на… – Сьюзен не смогла закончить предложение. У нее явственно дрожали руки. – Почему вы рассказываете о случившемся сейчас? Она покачала головой. – Я больше так не могу, мне нужно облегчить душу. Я знала, что рано или поздно вы докопаетесь до правды. Просто хочу, чтобы все это закончилось, что бы… ни произошло в ту ночь. – Ее голос затих. Сьюзен явно мучительно страдала, однако Крейвен с трудом сдержал улыбку. Насмотревшись криминальных драм по телевизору, люди верили, что полиция всегда отыщет нужные зацепки. Они сильно удивились бы, узнав, сколько преступлений в конечном счете остаются нераскрытыми. Наверное, созданное СМИ представление о непобедимой организации странным образом служит на пользу полиции. Решив, что на данный момент полученных от Сьюзен сведений достаточно, Крейвен позволил ей успокоиться и вернуться в бар, а сам выскользнул через заднюю дверь, мимо мусорных баков, где Уитакер на днях так сердито говорил по телефону. Возвращаясь в Скиптон, Крейвен чувствовал, что наконец-то нащупал нечто реальное, то, с чем можно работать. Болезненная история любви, предательства и мстительной ревности вполне могла закончиться убийством. И если так, кто в этом виноват? Стюарт Тинсли, подстрекаемый любовницей убить ее мужа, чтобы отомстить за годы дурного обращения? Или, может, сама Сьюзен с сообщником, обиженная тем, что Аткинс ее отверг? Она избавилась от бывшего любовника, а потом нашла удобный повод впутать в дело мужа и его любовницу. Так сказать, двойная месть. Казалось, женщина искренне расстроилась, что муж мог быть замешан в этой истории, однако нельзя сбрасывать со счетов любую возможность. С другой стороны, при чем тут Бакстер? Как вписать его в зловещий сценарий? Он ничуть не походил на человека, связанного с пылкими историями о похоти и прелюбодеянии. Крейвен улыбнулся и покачал головой. У него снова разыгралось воображение. Придуманная версия больше подошла бы для какой-нибудь бульварной статейки или криминальной драмы, чем для рациональной и объективной теории преступления. Но, как бы то ни было, расследование становилось все интереснее. * * * Стеф и Энди проводили ранний вечер в «Джузеппе», в том самом ресторане, где Олдройд поедал равиоли. Стеф в конце концов решила, что не собирается сдаваться и оставлять Энди женщинам вроде Николы Джексон, а поэтому ближе к концу рабочего дня подгадала момент, когда он остался в кабинете один. – Как дела? – спросила она, садясь напротив за свой стол. Картер отодвинулся от компьютера и потянулся, широко разведя руки в стороны. Стеф восхищенно любовалась его широкой грудью. – Хорошо. Получил отчет для босса из IT-отдела. В нем подтверждается, что на компьютере Аткинса содержались сведения о всевозможных махинациях. Однако они все еще бьются над взломом кода. Наверное, результаты будут интересными. – Как дела с Николой? – чуть помедлив, спросила она. Удивленно взглянув на нее, Картер нахмурился. Стеф закусила губу. Вот зачем она спросила? – А тебе-то что? – слегка недовольным тоном поинтересовался Картер. Вопрос его явно возмутил. – Ничего. Просто спросила. – И она одарила его многозначительным взглядом. Картер удивился, но радоваться не спешил. Он уже отказался от мысли, что между ними возможны какие-либо отношения, и теперь не знал, чего ожидать. Возможно, ее теплота вскоре в один миг вновь сменится холодностью. Однако приятно сознавать, что он все еще интересовал Стеф, тем более что Никола оказалась всего лишь развлечением на одну ночь. Она ясно дала понять, что у нее другие приоритеты: ходили слухи, что Никола вовсю пользовалась своими чарами, чтобы соблазнить коллегу Олдройда, старшего инспектора с женой и детьми. – Вообще-то все кончено. – С чего бы вдруг? Честно говоря, Стеф ничуть не удивилась, и все же сердце быстрее забилось в груди. Картер доступен! – Потому что на самом деле ничего и не начиналось. Так, небольшое развлечение. – Ты не заводишь серьезные отношения? – Она лукаво взглянула на него. – Просто развлекаешься? – По-разному. – И от чего зависит? – Не знаю. От человека, полагаю, и моего к нему отношения. Картер с новым интересом посмотрел на Стеф. Сейчас она вела себя совершенно нормально, так почему бы не попытаться еще раз? Однако Стеф его опередила: – Ладно, если ты сейчас свободен, то, может, сходим куда-нибудь после работы, поедим пиццы? – Отлично. – Картер подарил ей ослепительную улыбку. Так они и оказались под бывшей аркой авансцены. – Этому месту уже очень много лет, – с улыбкой проговорила Стеф, осматриваясь вокруг. – В детстве мы часто сюда приходили. Здесь есть чем развлечься. Посмотри туда. Она указала на чучела различных птиц, свисающие с потолка, и модель домика Пиноккио. Картеру нравилось, когда Стеф рассказывала что-то о своей жизни; у нее это получалось очень естественно. С трудом оторвав от нее взгляд, сержант послушно оглядел ресторан. Обычно в компании женщин он чувствовал себя вполнеуверенно, но сейчас немного нервничал. Официант принес закуски из креветок с чесноком и итальянского хлеба. – Расскажи о своей жизни в Лондоне. Ты развлекался по полной? – поддразнила Стеф, в глазах ее искрились смешинки. Она всеми силами старалась не связывать его с болезненным прошлым. – Ну, не совсем… Моя проблема в том, что я слишком много работаю. – Охотно верю. – Она рассмеялась. – Значит, приехав сюда, ты немного потерял? – Напротив, – отозвался Картер, не сводя с коллеги взгляда. – Скорее выиграл по-крупному. – Очаровательно, – с легким сарказмом заметила Стеф, но, по правде говоря, его слова и в самом деле ее очаровали. – А что ты? Хочешь в самом деле служить в полиции? Ну, в смысле, продвигаться по службе и все такое? – Возможно, хотя не горю желанием слишком углубляться в управление. Терпеть не могу эту корпоративную управленческую чушь. – Целевые показатели, обоснования поставленных задач, соотношение затрат и результатов… Ты об этом? Никогда я не склонюсь перед великим божеством Обоснования задачи. – И он изобразил поклон. Стеф снова рассмеялась. Ей нравился мужчина, который умел вызвать ее смех. – Скучаешь по своим приятелям? – Пока не очень. Если я захочу, то в любой момент могу туда съездить. Не так уж далеко. Однако нужно чем-то жертвовать, если хочешь чего-то добиться. – А как твоя семья? – Она ощутила странное желание узнать о нем побольше. Для нее Картер во многом по-прежнему оставался незнакомцем. – Мама сейчас на пенсии, сестра работает медсестрой. С ними все хорошо. Мама скоро собиралась приехать в гости. – А твой отец? Повисла пауза, и Стеф почувствовала, что, кажется, спросила что-то не то. – Он мертв. – Энди уткнулся взглядом в тарелку. – О, прости… – Нет, не волнуйся. Все случилось очень давно. Я рассказывал старшему инспектору. Отец тоже служил в полиции, погиб при исполнении. – Картер поднял глаза; он немного нервничал, но вроде бы не обиделся, что она задала такой вопрос. – А из твоей семьи кто-нибудь служит в полиции? – Нет. Мама работает в ювелирном магазине, сестра – в банке. Отца… как я уже говорила, нет рядом. – Судя по всему, для нее это тоже деликатная тема. Картер не стал продолжать разговор и заказал бутылку красного вина, чтобы разрядить напряжение. – Когда становится тяжеловато, выпей еще немного вина, – проговорил он. После ужина они прогулялись до машины Стеф, припаркованной на Монпелье-роуд, рядом со знаменитым кафе «Бетти». Разноцветные огни освещали деревья, росшие по краю парка Стрэй, отчего Харрогейт приобрел живописный, романтичный вид. Не зная, как вести себя дальше, Картер решил рискнуть. – Можно пойти ко мне, – предложил он и, поймав ее взгляд, улыбнулся в несвойственной ему застенчивой манере. – Завтра ближе добираться на работу. Стеф рассмеялась. Она вообще много смеялась этим вечером, что только пошло ей на пользу. – Спасибо, любезный господин. Очень благородно заботиться лишь о моем удобстве, но мне нужно возвращаться. – Стеф снова взглянула на Энди. Отчасти она не возражала отправиться к нему, однако полагала, что еще слишком рано. Стеф вдруг испугалась, что он мог понять ее неправильно, и с многообещающей улыбкой добавила: – Не сейчас. Для Энди это было испытанием, и он его выдержал. Мальчишеские желания уступили место более зрелой и чуткой части его натуры. Картер чувствовал, что Стеф не пыталась его отшить или изображать недотрогу, ей просто требовалось время. И он готов был подождать. – Отлично, – проговорил Картер и даже не сделал попытки ее поцеловать, лишь обнял за плечи и нежно сжал. – Увидимся завтра, – прошептал он и зашагал обратно вверх по склону. Так было правильно. Стеф села в машину и тронулась с места, ощущая облегчение. Вечер выдался очень приятным, Энди явно понял ее чувства и не решил, что она его отвергает. Подобная чуткость делала его еще более привлекательным.