— В прошлое воскресенье он уехал на ней? — Да. Он ставил ее в деревянный сарай за магазином. — Он ел перед отъездом? — Да. Доктор говорил это в суде. Литтлджон стал набивать трубку. — Солонина и помидоры. Мне было так стыдно. Это звучало так приземленно. Около пяти он выпил чай. Где-то за полчаса до его отъезда мама сказала мне, что он не прочь перекусить, потому что ужинать у него не будет возможности. У нас были только консервы. Ему нравилась солонина, и он питал слабость к помидорам. Она говорила и говорила, словно извиняясь за вульгарность содержимого желудка убитого, которое так демонстративно вышло наружу в коронерском суде. Литтлджон не слушал. Ужин Тисдейла был наполовину переварен, когда он был убит, а труп нашли в реке. Добраться из Бэзильдена до места убийства за час просто невозможно. Значит, кто-то привез туда мертвое тело. Кромвель это тоже понял. — Сообщить местной полиции, что вы возвращаетесь в Бэзильден, сэр? — Сделайте это, дружище. А затем возвращайтесь в Тайлкот и постарайтесь разузнать побольше о перемещениях Тисдейла. Поговорите еще раз с Мартой Гомм. Барбара, поднесшая уже чашку кофе к губам, отставила ее. — Марта Гомм? А кто это? — Женщина, которая работала с ним на ярмарках. Она присматривала за павильоном, когда ваш отец был в отъезде. Вы видели ее сегодня в суде. Барбара покраснела и сердито посмотрела ему в глаза. Она поняла, но больше ничего не сказала. — Пойду посмотрю, как там мама. — Прекрасно. Встретимся на крыльце. Я закажу такси на станцию. Суперинтенданту было жаль расставаться с Кромвелем. — Позвоните мне в Бэзильден, старина. Если не найдете здесь ничего интересного, я попрошу вас присоединиться ко мне на севере. Мне точно потребуется моральная поддержка. Было уже темно, когда они вернулись в Бэзильден. Останки Джеймса Тисдейла уже ожидал катафалк. Здесь он уже не был Джимом Лейном, владельцем ярмарочного павильона, а был Джеймсом Тисдейлом — коммивояжером, мастером на все руки, попрошайкой по мнению майора Скотт-Харриса. Гроб будет стоять ночь в каком-то похоронном бюро. Поездка на север казалась бесконечной. Большую часть пути Литтлджон провел в коридоре, куря трубку. Миссис Тисдейл большую часть времени сидела молча, изредка роняя слезы и крепко сжимая черную кожаную сумку. Иногда она говорила, в основном, о приготовлениях к похоронам. Кого пригласить, преимущества и недостатки кремации и захоронения и тому подобное. Она даже обдумывала меню для поминального обеда. К тому моменту, когда они добрались до Шеффилда, все было решено. Барбара составила список приглашенных и расписание похорон. Расписание дневных формальностей. Станция была пуста, и сотрудники похоронного агентства молча выполняли свою работу. Начальник станции, бывший на дежурстве, пришел выразить соболезнования вдове. Это был высокий мужчина с длинным красным носом и, вероятно, проблемами с пищеварением, постоянно вздыхавший и время от времени напоминавший похоронщикам, чтобы те были осторожнее. Машинист поезда нетерпеливо ждал, когда они закончат: он и так уже опаздывал и даже покинул кабину, чтобы пожаловаться охраннику: «У нас нет времени торчать здесь всю ночь. Я бы один управился скорее». Литтлджон отвел в сторону начальника станции. — Мне нужно будет переговорить с вами наедине. Начальник станции осторожно взглянул на него. — Сначала мне нужно проконтролировать ту работу. Он сосал мятные леденцы и дышал мятой на суперинтенданта. — Хорошо. Позже. Когда леди уедут. Литтлджон усадил женщин в такси. — Я доберусь пешком. МакХарри, начальник станции, пригласил Литтлджона в кабинет. Маленькая душная комната, пропахшая мятой и застоявшимся воздухом, заваленная разными бланками и украшенная старыми плакатами. «Приезжайте в Скегнесс», «Блэкпул осенью», «Пять дней в Париже за десять фунтов». Как это было давно. — Итак, сэр. Полагаю, вы представляете полицию. — Да. Моя фамилия Литтлджон. Суперинтендант Литтлджон из Скотланд-Ярда. Начальник станции аж присвистнул. — Они намерены выяснить, кто прикончил Тисдейла. Целый Скотланд-Ярд. Он покопался, нашел где-то побитую молью подушку и положил ее на свой официальный стул из простого дерева. — Присаживайтесь, сэр. — Я хотел вас спросить, продавали ли вы в последнее время какие-либо билеты. — Мы продаем билеты в любую часть страны. Вы будете удивлены. Литтлджон достал старый конверт, на который переписал из ежедневника Тисдейла расписание последних посещений ярмарок. — Ловестофт, Банбэри, Блисворт, Эвешам, Мидхарст. Мистер МакХарри выглядел ошеломленным. — О чем это все? — Это конфиденциально, но могу вас заверить, связано с делом Джеймса Тисдейла. Начальник станции посмотрел на Литтлджона, словно тот сошел с ума. Он снял форменную фуражку и яростно потер ладонью лысину, словно стимулируя мозг работать быстрее. Без фуражки мистер МакХарри выглядел лучше: она была на один размер явно больше, чем требовалось. — Вам лучше знать, но мне это кажется сумасшествием. Начальник станции достал связку ключей, поднялся и открыл старый сейф под одним из столов, достал большую потрепанную книгу и вернулся на свое место. Его желудок протестующее забурлил, и он забросил в рот еще одну белую таблетку. — Это список проданных билетов. Удивлюсь, если мы продали билеты в эти города за последние несколько недель. Судя по названиям, это летние курорты. Никто в Бэзильдене не ездит так далеко в это время года. Как бы там ни было, можем посмотреть. Он расчистил место на столе от старых путевых листов и прочего хлама и стал листать гроссбух. Длилось это долго. Мистер МакХарри был человеком ответственным и, прежде, чем что-то сказать, трижды проверял данные. — С лета мы не продали ни одного билета туда. Если вам нужны более ранние данные, нужно продолжать искать. На стене висела потрепанная и испачканная за много лет большая карта Британских островов. Литтлджон подошел к ней и стал рассматривать. Начальник станции присоединился к нему. Вдвоем они нашли все города из списка суперинтенданта. Все это казалось бесплодным. Литтлджона интересовало, не ездил ли кто-нибудь из Бэзильдена в эти места, где он мог встретить Тисдейла и оказаться, тем самым, замешанным во всем этом ярмарочном обмане. Вокруг каждого населенного пункта он очертил мысленно круг, и они начали проверять все городки, оказавшиеся внутри. — Нет… нет… ничего в Оксфорд, ничего в Лимингтон. Начальник станции был в бешенстве. Приходили и уходили поезда, а перронный носильщик шатался туда-сюда с вопросами и запросами, которые его пытливый ум только и мог состряпать, чтобы узнать, что происходит. В конец концов, раздраженный начальник станции приказал ему убираться и не попадаться на глаза. Носильщик исчез, размышляя, имеет ли смысл жаловаться в профсоюз. — Норвич. Это недалеко от Ловестофта. Мистер МакХарри почти закричал от радости. — Есть. Ровно десять дней назад. — Можете сказать, кому продали билет? Начальник станции устало вздохнул. — Ну я же не билетный кассир. Он уже ушел, а я его замещаю, потому что у его жена на сносях. Но думаю, знаю, кто купил билет. Это был Гарри Вуд. — И кто же такой этот Гарри Вуд? Мистер МакХарри явно жалел Литтлджона за его невежество. — Это лучший певец-бас на много миль вокруг. Он выигрывал призы на музыкальных фестивалях по всей стране. В местной газете писали, он собирался выступать в Норвиче на фестивале. Но ничего не выиграл. Отнеситесь к нему спокойно, а то он немного возгордился. Неудача время от времени здорово помогает против этого, вам не кажется? — Согласен с вами. А где живет Гарри Вуд? — Сеймур-Гроув, недалеко от Биркбек-роуд. Вам любой покажет. Я не могу быть уверен, что это был именно он, но машины у него нет, так что он ездит на поезде. Я еще раз перепроверю с Артуром — билетным кассиром — утром. Надеюсь, ребенок родится сегодня. Он за две недели совершил столько ошибок в билетах. Это его первый, а ему и жене уже под сорок. Это все, суперинтендант? Мне пора возвращаться к своим обязанностям. И снова Литтлджон брел по длинной грязной дороге к Хай-стрит. Магазины были закрыты, но в домах и пабах светились окна. Людей на улицах практически не было. Унылое освещение делало место похожим на преисподнюю. Редкие машины мчались так, словно их водители стремились побыстрее покинуть эти места. Было уже семь часов вечера, и Литтлджону следовало подумать об ужине и ночлеге. Кроме того, он планировал позвонить Кромвелю, чтобы тот узнал у Марты Гомм, не встречал ли Тисдейл кого-то из знакомых из Бэзильдена во время своих последних ярмарочных разъездов. Суперинтендант повернул к полицейскому участку. VII Потерявшая голову