Клифтон был сельским полисменом, жившим, к своему большому удовольствию, с женой и четырьмя детьми в новом полицейском коттедже. — Он ушел, чтобы привести свою бабушку. Она живет в Хук-холлоу, сэр, и в ее комнате четыре дюйма воды. Ей стукнуло девяносто, и Клифтон сказал… — Сэр, а по поводу тела? Вы о нем забыли? Хозяин паба был раздражен: ведь его вопрос проигнорировали. — Да, кстати, о теле. Где оно? — В пивоварне, сэр. Сейчас мы пиво не варим. — Тогда показывайте дорогу, Гудчайлд. Присоединившийся к ним Дисс с улыбкой предложил Литтлджону сигарету. — Предпочитаю курить, если надо что-то посмотреть в морге. Он выудил из жестянки в кармане сигарету. — Мои самокрутки гораздо лучше, их я держу в отдельной коробке. Вам не предлагаю, сэр, поскольку облизнул их. Пивоварня была отдельной пристройкой квадратной формы. Внутри горел свет. Хозяин паба торжественно шел впереди, но, когда увидел, что происходит внутри, поспешил обратно к бару и выпил большую порцию бренди. К вошедшим повернулось двое мужчин. Помещение было убрано и приведено в порядок. У одной из стен стояла пара старомодных чанов, оставшихся с тех времен, когда здесь варили пиво, и большая фарфоровая раковина, которую явно недавно использовали. Белые стены и каменный пол. Большая электрическая лампа бросала ослепительный свет на стоящий под ней стол. Тело убитого, укрытое простыней, лежало на столе. Оба врача уже переоделись и умылись после вскрытия и теперь курили сигареты. Полицейский хирург был пожилым коренастым мужчиной с копной непослушных седых волос и розовым здоровым лицом. Патолог, носивший строгий черный пиджак и серые брюки, был смуглым и гладко причесанным. Он сам слегка смахивал на труп. Все пожали руки. Старший извинился, что они, возможно, поспешно приступили к работе. — Как только офис коронера сообщил о трупе, я решил, что лучше сделать эту работу сразу. Так что я взял Харкнесса, и мы приступили. Если дождь продолжится и наводнение распространится на весь район, будет проблематично добираться с места на место. К тому же, у врачей хватает задач и без мертвых. Дежурные полисмены паковали сумки врачей и шептались в углу, словно уже начались похороны. Младший из докторов явно стремился побыстрее все закончить и уйти. Он ходил туда-сюда, словно кого-то ждал, и периодически потирал ладони. Старший был более собран и выступал в качестве спикера. — Удар в спину. Возможно, мясницкий нож или что-то подобное. Он прошел сквозь сердце. Вполне крепкий мужчина, хотя и не занимавшийся физическим трудом. Предполагаю, на него напали, поскольку на теле имеются синяки. Какие-то ссадины и ушибы он мог получить от пребывания в воде, но мы оба полагаем, что он еще и подрался с кем-то. Синяки, как нам кажется, прижизненные. Поскольку он угодил в реку, точное время смерти назвать достаточно затруднительно. Незадолго до смерти он ел солонину и помидоры. Вероятное время смерти — ночь воскресенья или раннее утро понедельника. В воду он попал уже мертвым: в легких воды не обнаружено. Харкнесс уже успел надеть шляпу и плащ, а теперь сражался с резиновыми сапогами. — Мне действительно пора. Его тон заставлял вспомнить о потерпевшем кораблекрушение и стремящимся вернуться к цивилизации. — Хочу немного поспать. Если этот чертов ливень продолжится, у нас будет несколько бессонных ночей. — Взгляните на тело, суперинтендант. Как сказал Харкнесс, нам лучше уйти. Тело было обнажено. Тет-а-тет между Литтлджоном и Джеймсом Лейном был недолгим. Суперинтендант знал о зашитых разрезах, даже не глядя на них. Кое-где виднелись пятна пластыря и багровые разрезы, зашитые нитками. Жертва не была настолько большой, как себе представлял Литтлджон. Совсем не выставочный образец. Белокожий, тонкокостный небольшой человек. Больше похожий на клерка или скромного лавочника. Костлявый, словно от недоедания и с плоской грудью. Глаза трупа были закрыты. Волосы светлые, начавшие седеть на висках, коротко подстриженные. Высокий лоб, большой нос и узкий твердый подбородок. Бледные губы были тонкими, а рот широким. Литтлджон деликатно приподнял простыню. Он почему-то представил себе, как соседи по ярмарке называют Джеймса Лейна «Маленький Джим». Врачи ушли. Было слышно, как они идут через двор, садятся в свои машины и уезжают. — Дисс, покойный носил очки? Дисс удивленно поднял брови. — Я заметил у него на переносице красное пятно. — Точно, носил. Год назад я видел его на ярмарке. Очки были на нем. Он снимал их, чтобы протереть и выглядел при этом совершенно другим человеком: так смотрел вокруг, словно был без них полуслепым. Должно быть, у него были слабые глаза, потому что он носил солнцезащитные линзы поверх очков, хотя было совсем не солнечно. Когда принесли тело, очков при нем точно не было. Уверен, что если бы он потерял их в драке, то для него это стало бы серьезным ограничением. — Как он был одет? — Он был немного денди. Мы сложили его вещи в пабе просушить. А то после пребывания в реке они в достаточно неприглядном виде. В любом случае, на нем был тот же костюм, что я видел раньше. Из легкой шерстяной ткани серого цвета с рисунком в клетку. Немнущаяся рубашка и галстук-бабочка. Как правило, он носил и твидовую шляпу. В общем, смахивал на художника. Я бы сказал, он был на голову выше среднего ярмарочного «джонни». — А чем он занимался на ярмарке? — Довольно унизительной мелочью для человека такого типа. Игрой под названием «хуп-ла». Надо набросить кольцо на фарфоровую статуэтку, дешевую бижутерию, пакетик конфет, куклу. Шесть пенсов за попытку, и все шансы против тебя. — Он хорошо справлялся? — Наверное, да. Он участвовал во всех ярмарках в округе. Когда он бывал здесь, играли все деревенские парни. Некоторые торчали там часами. Особенно, если с ними были девушки, которым приглянулись какие-то безделушки на прилавке. — А откуда он вообще приехал? — Если судить по адресу в правах, то из Йоркшира. Из местечка под названием Бэзильден. Кстати, его фамилия была не Лейн. Он был Джеймс Тисдейл. — Он жил в трейлере? — Снимал жилье в деревне. Здесь он регулярно останавливался у миссис Саутери на Милл-лейн. Завтра узнаем, видела ли она его. — А здесь есть люди с ярмарки? — Нет. Обычных ярмарочных хулиганов я бы сразу заподозрил, но вчера явились только три балаганщика и сразу же убрались назад, увидев, в каком состоянии ярмарочная площадь. — У Лейна была семья? — Не знаю. Думаю, узнаем больше от полиции в Бэзильдене. — Идентификацию провели? — Надеюсь, кто-то из его родного города приедет взглянуть на тело. Хотя с ним ездила женщина. Может, она еще здесь. Приличная девушка, намного моложе Лейна. Зовут Марта Гомм. Присматривала за лавкой Джима, когда он брал отпуск. Она путешествовала как Марта Лейн, и полагаю, миссис Саутери считала, что они женаты. В любом случае, снимали они одну комнату. — Может быть, она где-то поблизости? — Полагаю, да. Если, конечно, это не она убила Лейна. Она не того типа, но кто знает женщин. Полицейские вернулись в бар. Там уже пила чай с ромом другая команда спасателей. Выглядели они так, словно валялись в грязи, и поспешили прочь, как только чай был выпит. — Воды уже по колено скоту. Если так будет продолжаться — затопит первые этажи домов, — сказал один из спасателей и поспешил к работе. Высокий раскрасневшийся констебль отделился от группы и поприветствовал начальство. — Это Клифтон, местный констебль, суперинтендант. — Рад познакомиться с вами, сэр. Он продул усы, заложил одну руку за спину и метко швырнул в огонь недокуренную сигарету. — Вы доставили бабушку в безопасное место, Клифтон? — Да, сэр. Она не хотела покидать коттедж и предлагала, чтобы мы перенесли ее кровать на второй этаж, пока все это не закончится. Но я настоял. Теперь она в комнате девочек, а девочки — в мансарде. Дисс закурил сигарету и предложил Литтлджону и Клифтону из своей пачки для угощения. — Лейн в этот раз жил у миссис Саутери? — Да, сэр. — Марта Гомм была с ним? — Да. Она приехала утром в воскресенье и ждала его. Лейн проводит уик-энд на севере, как обычно. Он не появился, и Марта решила, что его задержали дожди. — Вы были у миссис Саутери на обратном пути от бабушки? — Да, задал пару вопросов, но я не говорил, что Лейн найдем мертвым, инспектор. Я полагал, что это будет лучше сделать утром официально. Думаю, у миссис Саутери и так достаточно забот без истерик и обмороков Марты. Вода уже подобралась ко входной двери, и в гостинице переносили мебель наверх. Я счел это неподходящим временем. Я был прав, сэр? — Конечно, Клифтон. Думаю, это может подождать. Вы согласны, суперинтендант? — Абсолютно. Мы мало что можем сделать до утра. Но Клифтон может позвонить в полицию Бэзильдена и узнать у них, были ли у Лейна какие-то связи с теми местами, ну и заодно уведомить их о его смерти. Если у него в Бэзильдене жена, ей лучше сюда не приезжать. Здесь и так достаточно забот. Скажите ей, что тело, если это необходимо, будет отправлено на север после дознания. Вполне вероятно, что нам самим потребуется туда съездить. Хозяин паба и его жена продолжали готовить сэндвичи и чай. — Хорошо, что мы припасли много еды для ярмарки. Если бы не дождь, все бы осталось. Одна дверь не закрывается, а еще одна постоянно открывается. Гудчайлд выпил слишком много своего рома и не вполне понимал, что говорит. Клифтон одарил его испепеляющим взглядом. Они услышали, что снаружи подъехала еще одна машина. Водитель, очевидно, торопился. Хлопнула дверь, и вошел большой мужчина, очевидно, фермер. На нем был непромокаемый плащ, на ногах — резиновые сапоги. На пороге он встряхнулся, словно огромная собака. Главный констебль фамильярно поприветствовал его: — Выглядишь куда-то торопящимся, Джон.