Пора отсюда делать ноги. Ходу, ходу, Климушка, если не хочешь крупных неприятностей. Очень крупных. Крупнейших, блин. Просто космических. Он ринулся к машине, стараясь не сорваться на бег. Усевшись на водительское место, перевел дух и принялся удалять со всех носителей файлы сегодняшнего дела. Убивать информацию не хотелось категорически, профессионализм завывал, сопротивляясь, но тот же профессионализм заставил Петрухина пойти на этот шаг. Сейчас речь идет о личной безопасности. Попадать под раздачу за компанию с боссом у Петрухина желания не было. Невелика честь, ну правда. Закончив обнулять данные, он набрал номер Кутепова. Проговорил ровным тоном: – Передай клиенту, Саша, пусть подает на развод. Никаких материалов. Я сказал, Саша, никаких! В отпуск хочу. Могу без отпускных. Эта фрау – профессиональная убийца. И как я сразу не просек… Только что упокоила одного лоха. Кого, кого… Того, с кем на «ровере» каталась. Работает уверенно. Думаю, простенькое что-нибудь приспособила. Клофелин, к примеру. Хотя с клофелина так быстро ласты не склеишь. Значит, что-то покруче. Меня, кажись, срисовала. Так что я, пожалуй, на недельку у тебя отпрошусь. Давно обещал тетке крышу починить. А не влияет, что нет никакой тетки! Крыша все равно протекает, и не у меня. У кого, спрашиваешь, течет крыша? А у тебя, Санек, если таких клиентов находишь. Совсем ты нюх потерял, чувак. Главное, непонятно, кто ментуру так оперативно вызвонил. Кроме нее, больше некому, только зачем ей это? Если только… Ох ты… З-з-зараза! Со злой досадой Петрухин стукнул кулаком по рулю. Мысль, которая его только что осенила, была страшной. Тем более что девка его срисовала. Он зашипел в трубку: – Кутепов, какая же ты сволочь так меня подставить! Она же специально их вызвала, чтобы я – сечешь, я! – увидел вынос трупа и тебе доложил! А уже ты – по цепочке клиенту. Она таким способом перед своим заказчиком хочет отчитаться! Посредством нас с тобой, ты понял, нет? Твой клиент-рогоносец – вовсе не рогоносец, и девка ему никто, кроме как наемница! И если уж он такую сложную схему замутил, то дело пахнет серьезным дерьмом, офигительно каким серьезным! После паузы Клим добавил с мрачной убежденностью: – И самое главное, ей совсем не нужно, чтобы меня в полицию притянули. Мне и самому туда не надо, да только ей спокойнее спаться будет, если она свидетеля заминусует. Догоняешь, Саня, о чем я? Выслушав эмоциональную тираду подчиненного, босс утратил самоуверенность, однако требовать отчет не перестал. Поначалу пытался взять на слабо, сыграть на самолюбии, а в конце совершил психологический промах, попеняв насмешливо, что Петрухин обгадился из-за какой-то девки. Разговор тут же прекратился. – В точку, – сказал спокойно Клим, – обгадился. И, отключив питание телефона, бросил его на заднее сиденье. Хоть к тетке, хоть к дядьке, а сматываться надо. И молиться, чтобы киллерша не срисовала его «фиат» тоже. Саша Кутепов, бывший судебный пристав и нынешний от сыска бизнесмен, хваткий управленец и никакой следак, задумчиво и неспешно положил на письменный стол умолкший мобильник, откинулся на спинку кресла и, собрав губы в куриную гузку, принялся сосредоточенно выводить ими зигзаги и восьмерки. Прав ли в своих выводах Петрухин? Похоже, что прав. Матерого лиса трудно провести. А какие выводы, в свою очередь, должен сделать он, глава детективного агентства «Профсыск» Саша Кутепов? Срочно расторгнуть сделку? А мотивы? Так прямо и сказать клиенту, бесстрашно и честно: уважаемый, вы нас впутали, поэтому отвалите? Ну, да. Конечно. А вечером к Саше заглянет сегодняшняя фрау с навернутым на ствол глушителем. Да и бабла терять не хочется. Тогда как поступить? Чтобы бабло не потерять и на неприятности не нарваться? Если Петрухин не ошибся, проблемный клиент должен бы удовлетвориться одним лишь засвидетельствованием некоего события. Только докладывать о событии нужно будет аккуратно. Чтобы тому в голову не пришло, что Кутепов о чем-то дотумкал. Иначе последствия для Саши могут быть непредсказуемыми. Или, наоборот, предсказуемыми, это уж как мысль выразить. Значит, придется придуриваться, а придуриваться Саша умеет. Однако сам по себе факт, что какой-то мутный фраер задумал использовать «Профсыск» втемную, Кутепова разозлил. Ему не нравилось, если из него пытались сделать дурака, это вообще мало кому нравится. Саше захотелось отправить «дурака» в обраточку. Здравый смысл подсказывал, что борзеть не стоит, а он борзеть и не собирается. Если только слегка, в качестве небольшой моральной сатисфакции. Он потянулся к телефону. Найдя в списке контактов нужный номер, нажал клавишу дозвона. – Петр Валерьевич? Доброго вам здоровья. По вашему делу мы получили первый результат. Весьма неожиданный и неприятный. Как бы выразиться… С душком. Поэтому считаю своим долгом незамедлительно поставить вас в известность. Сразу же оговорюсь, что, к глубочайшему моему прискорбию, подтверждающих материалов предъявить мы не можем, отчет только на словах. Я, видите ли, поручил работу практиканту, в чем раскаиваюсь, а мальчишка забыл захватить с собой оборудование. Я бы мог ему хотя бы фотоаппарат подогнать, мне не в убыток, так он и не обратился. Говорит, был уверен, что в первый день ничего важного не обнаружит. Поэтому беру часть вины на себя и прошу извинить. Прокол с нашей стороны вышел, признаюсь, и готов снизить стоимость заказа. Собственно, побеспокоил я вас лишь для того, чтобы уточнить, нужно ли нам вести слежку далее. Выдержав паузу, голос из трубки насмешливо произнес: – Странный разговор, вам не кажется? – Странный?! – притворился непонятливым Кутепов. – В чем странность? – Во-первых, вы не сказали ни слова о том, что именно видел ваш практикант. Она голышом бегала по Тверской? Или побиралась в метро по вагонам? И при этом вы предлагаете поверить вам на слово. Чему поверить?! А после всего интересуетесь, продолжать ли слежку. Это не странный разговор, а идиотский, я вас уверяю. Если вы накосячили, то мне необязательно об этом знать, тем более мне неинтересны подробности про практиканта. Ну, случился сегодня прокол, так наверстайте в другой день, время у вас есть. Зачем тогда вы меня от дел отрываете? Такая разновидность мазохизма? Собеседник его переиграл. Вернее, тонким слоем размазал. Он не кинулся задавать Саше уточняющих вопросов, нервничая и старательно маскируя интерес. Не стал наливаться тихим бешенством, получая бестолковые ответы. С бестолковыми ответами Кутепов бы уж постарался, но нет вопросов, нет и ответов. Вместо этого заказчик точным и отработанным приемом сунул подрядчика носом в его же фекалии. И что всего противнее, загнал в столь унизительную ситуацию Саша себя сам. Не фига было выпендриваться, учиняя психологическую ловушку с элементами клоунады. Сказал бы все как есть двумя простыми предложениями, глядишь и вырулил бы на чистую гладь, и распрощались бы они с опасным клиентом довольные друг другом. И без потери лица, заметьте. Хотя, кто сказал, что клиент чем-то опасен? Петрухин? А если петрухинские домыслы – чушь собачья и клиент реагирует как раз адекватно? Кутепов понял, что больше никогда не будет браться за дело, не пообщавшись с заказчиком с глазу на глаз. Никаких скайпов, онлайн-заказов, никаких перечислений денежных средств с карты на карту. Даже если нужно будет отыскать пропавшего хомяка. И еще он позавидовал Петрухину, который сейчас на всех парах мчится к тетке. Починять крышу. Пауза становилась неприличной. Чтобы ее как-то заполнить, Саша изобразил приступ кашля. Затем проговорил серьезно-доверительно: – Прошу меня извинить, Петр Валерьевич. Я просто хотел подготовить вас к неприятному известию. Неприятному – сказано слабо. То, что удалось выяснить моему практиканту, настолько шокирующе… – Ну, так и что там у вас? – невежливо перебил его собеседник. Или все-таки нетерпеливо? – Уже объясняю. Агент просил передать вам, что супруга ваша, как бы это… не обижайтесь, но она клофелинщица. Возможно, воровка. На ней свеженький труп. Сегодняшний, послеобеденный. По итогам рандеву. Рекомендует разводиться. – Труп рекомендует? – развеселился Петр Валерьевич. – Труп? Нет, ну что вы… Я вновь неточно выразился, прошу простить… – Да прощаю, прощаю уже, – прервал его заказчик. – И кого же она грохнула, девочка моя? – Грохнула? А, да… Некоего Галактионова. Германа Алексеевича Галактионова, владельца автомобиля марки… – До или после? – Что, простите? Саша посекундно терял лидерство, отчего страдал почти физически. Ситуация не просто выходила из-под контроля. Сашу откровенно и нагло троллили, а он не имел возможности достойно ответить. Потому что копчиком почуял опасность, исходящую от незнакомца. Лучше не шутить. Лучше не хамить. Глядишь, обойдется. – Расслабьтесь, господин Кутепов. Я всего лишь хочу уточнить, когда произошло убиение несчастного. До или после того, как они с моей женой… гм… порезвились? Голос Кутепова сделался сух, а речь официальна: – У моего сотрудника не было возможности наблюдать за событиями в квартире, где проходила встреча. Но он видел, как пасомая, извиняюсь, я хотел сказать – ваша супруга, по истечении часа с небольшим поспешно вышла из подъезда и отбыла в неизвестном направлении. Вместо того чтобы следовать за ней, мой агент решил задержаться. Он не смог мне толком объяснить мотивы своего поступка. Говорит, интуиция, хотя какая у практиканта может быть интуиция… Тем не менее он не обманулся, вскоре к месту событий прибыл полицейский наряд. Затем вынесли труп. Покойник был помещен в патологоанатомический мешок, но по замечаниям, которыми обменивались сотрудники полиции, практиканту стало очевидно, что убит несомненно Галактионов. Вероятная причина смерти – отравление сильнодействующим ядом. Голос из трубки произнес с усмешкой: – А не так уж и плох этот ваш практикант. Смекалистый мальчик, вы его берегите. А что касается дальнейшего наблюдения… Ну, теперь-то я понял ваш вопрос. Дошло, дошло. Хоть и не сразу, вы не обессудьте. Кто ж знал, что так все обернется. Слежку снимайте, конечно. И к агенту вашему я, пожалуй, прислушаюсь. Разведусь, и дело с концом. А то она меня тоже когда-нибудь… отклофелинит. Оставшуюся сумму гонорара я вам сейчас переведу, заслужили. Будьте здоровы, Александр Андреевич. Удачного дня. «Глумится, гад», – подумал с облегчением Саша, собираясь нажать кнопку отбоя. Он уже не сомневался в правоте Клима Петрухина, легкой ему дорожки. Нужно будет ему процент повысить, стоящий спец, реально стоящий. Однако Петр Валерьевич передумал прощаться и вкрадчиво спросил: – Не боитесь лицензию потерять? – С каких хренов? – ляпнул Кутепов. От испуга ляпнул. – Так вы вроде бы должны в полицию обратиться, верно? Сделать заявление по факту убийства, описать подозреваемую. А вы не пошли, не обратились. Или все же обратились? Саша перестал что-либо понимать. Прозвучавший вопрос абсолютно не компоновался с петрухинской трактовкой событий, в справедливость которой Кутепов успел поверить. Заказчик убийства не будет подставлять исполнителя, это закон, и его нарушители впоследствии крепко жалеют. Независимо от ранга и положения. Получается, дамочка все-таки ему жена? И обманутый муж решил избавиться от нее без бракоразводных судов и прочей канители, воспользовавшись ситуацией? Расклад, в принципе, возможный, но в данном случае сомнительный. Нюх у Саши Кутепова, конечно, не как у Петрухи, однако кой-какой все же имеется. Здесь что-то другое, и вникать в это другое Кутепов не желает. Категорически. – Видите ли, дорогой Петр Валерьевич, – неспешно проговорил он, – лично я при сем не присутствовал. Поэтому не обязан. Да и показания мои для следствия вес иметь будут небольшой и даже условный. – А вы практиканта притяните, – спокойно посоветовал собеседник, – он же у вас совершеннолетний мальчик? – Совершеннолетний, это вы в точку. Но проблема в том, что он уволился. И где он в данный момент обретается, я даже представить себе не могу. Возможно, на пути в Марий Эл. Там у него тетка, по слухам. Заказчик хмыкнул то ли с издевкой, то ли одобрительно, чем и закончил изнурительный для Кутепова разговор. Раздались вожделенные короткие гудки. Саша придвинул ноутбук поближе и, войдя на сайт агентства, стер всю переписку с мутным клиентом. Поколебавшись, убрал аккаунты «Профсыска» из соцсетей. Подумав еще немножко, удалил с сайта контактную информацию. Наверное, с домена вообще нужно уходить. Никаких полумер. Фиг с ним, с гонораром. Пошло оно все… Вика шагала в сторону метро. Сейчас ей нужно смешаться с толпой, покататься по подземке и только потом позвонить Танзиле. Вернее, не Танзиле, а тому уроду, который в настоящий момент у Танзили за секретаря. Все Викины действия должны выглядеть натурально и логично. Она покидает место преступления, ей нужно запутать следы. А к пятиэтажке в скором времени подкатит полицейский транспорт как и было договорено. Бывшим свиридовским коллегам Вика дала отмашку прямо из квартиры, позвонив без затей с домашнего телефона. Но позвонила не раньше чем убыл Галактионов, который в своем нынешнем обличье должен будет слоняться по скверам и магазинам в ожидании месседжа от Свиридова. Тот сообщит шефу адрес его временного прибежища и укажет, под каким половичком ключ. Видок у Германа Алексеевича получился что надо. Жаль, что Виктория не догадалась его сфотографировать на память. Идея с фингалом под глазом была Светкина, но данный штрих стал не самым главным ее шедевром. Круче ваксы вместо грима мог быть только купленный в универсаме клюквенный кисель, который застыл на физиономии Галактионова отвратительно-пугающей маской. Светку привлекли к операции по настоянию самого Германа Алексеевича. Он всерьез опасался, что супруга накуролесит, когда на нее обрушится трагическое известие о его мнимой кончине. Как именно будет куролесить Светка, Галактионов не уточнял, и без этого понятно: истерики, алкоголь, антидепрессанты пачками. А после того, как муж «оживет» и ей станет ясно, что ее обманули, не доверили, заставили страдать, то все повторится, но круче. Конечно, при условии, что раньше она не сведет с жизнью счеты, вскрыв в теплой ванне вены.