Глава 10 — Здравствуйте, Игнат, — произнесла очень грустным голосом Лия Алекснадровна, стоило мне присесть напротив нее в тихом уютном кафе. — Здравствуйте. Лия Адександровна, что-то случилось? Я не собирался рассказывать родителям Оливии о том, что произошло в палате. Они только станут еще больше нервничать, и от этого будет хуже самой девушке. Я вижу, насколько они все друг другом дорожат, и в последнюю очередь что бы я сделал, так это причинил бы страдания. Разобраться с тем, кто посмел положить в палату к моей подзащитной еще одну пациентку я смогу сам, как и в остальном. А если будет что не получатся, напрягу Мишку, он всегда мне помогал, если я просил. — Разве того, что моя дочь за решеткой недостаточно? — отчаянно произнесла она, смотря на меня с болью в глазах. Кажется, столько боли я еще в жизни не встречал. А ведь дел у меня насчитывалось несколько десятков. — Более чем. Кофе? — Спасибо. Лия кивнула, и отвернулась к окну. Я подозвал официанта, быстро сделал заказ, и осторожно коснулся ее руки. — Лия Александровна, — тихо позвал ее. Она обернулась, и я заметил в ее глазах застывшие слезы. — Мой муж все знает. Он знает не от вас, Игнат. — Мне стоило догадаться об этом. — А я знаю, потому что подслушала. — Лия Александровна, поймите… — Мой муж всегда оберегал меня от переживаний, но сейчас ситуация зашла слишком далеко. — Я не хотел, чтобы он знал все. И вы тоже. Будем откровенны, Дамир Тимурович мужчина в возрасте, и думаю, вы знаете, что иногда его подводит сердце. А видеть переживания Оливии за отца тоже не хочется. Кажется, ей и так предостаточно страданий. То, что произошло никак ее не касается. Она не виновата, и я хочу поскорее с этим разобраться. — Вам мой муж предложил хорошие деньги, верно? Я бы все отдала, чтобы моя дочь сейчас была дома, — не дожидаясь моего ответа, произнесла женщина и сдержанно кивнула официанту, за принесенный кофе. — Поверьте мне, я делаю это не только ради денег. Я верю, что Оливия не виновата. И хочу доказать в суде ее невиновность. — Докажите. Мы действительно готовы все отдать ради того, чтобы Оливка была дома. Я вас умоляю! — она резко схватила меня за руку, и я тяжело сглотнул. Видел всю ее боль и едва мог представить, что она сейчас ощущает. А как нежно мама назвала свою дочь — Оливка. В другой ситуации я бы улыбнулся. — Когда ее будут выписывать, я хочу, чтобы вы привезли малыша к ней. Они должны встретиться. Оливия скучает по сыну. — Господи, — Лия прикрыла лицо двумя руками и тихо расплакалась себе в ладони. — Я не понимаю. За что такая боль, такая проблема моей светлой девочке. Как бы мы все не любили своих детей, как бы их не прикрывали, говоря, что они самые лучшие. Для родителей всегда так есть, но Оливка она… мы с Дамиром растили дочерей в любви. Никогда не учили плохому. За что же моей доченьке так достается? Неужели я в молодости недостаточно расплатилась… — Не знаю, о чем вы, Лия Александровна, но ничего не бывает просто так. Может быть после этой ситуации Оливия получит что-то очень значимое, хорошее. Что-то, что перевернет ее жизнь в лучшую сторону. — Но не путем лишения свободы, Игнат. Я никогда не поверю, что она убила Даниэля. Не поверю. Найди, я умоляю тебя, найди записи видеокамер. — Значит… вы знаете, что запись пропала. — Ты плохо знаешь моего мужа. Но лучше с ним не шути. Он не любит тайн. — Это не тайны. Я забочусь о его состоянии. Знаете, Лия, а мне нравится ваша дочь. И главное, она настоящая. Не играет. Я верю ей. — Верь, мальчик мой. Когда у тебя будут свои дети, ты поймешь меня. — Что-то подобное мне говорил и Дамир Тимурович, — я сделал глоток кофе и тут же добавил: — Я найду записи. Они пропали не просто так, как и в палату к Оливии положили какую-то зечку. Как и подослали врача. — Я ума не приложу, кому это надо. Да если бы Оливия зла кому желала или пакостила. Так нет же, она всего лишь любила своего сыночка и мужа. Все. — Скажите, Лия Александровна, а вы знали какие у нее были отношения со свекровью? — Ну, Аллегра никогда не была душкой. Но Оливия с ней мало контактировала, разве, когда малыша с кем-то надо было оставить. Но и это не всегда просто давалось. — Она не хотела сидеть с внуком? — Да. К тому же, они думают, что Дамир чужой мальчик. — Возможно, легенда вашего мужа сыграет нам на руку. Как знать, — пожал я плечами. — Кажется, мой муж никогда не ошибается. — Вы сила. Ваша семья сила и это самое главное для Оливии. — Наши дети — наш стимул, Игнат. — А ответьте мне еще на один вопрос… Винсенза, вроде правильно имя запомнил, что вы о ней можете сказать? — Тетушка… ох, скрытно там все. Не очень о ней отзывалась семья Моретти. — То же самое мне и Оливия сказала, но вот со мной она пообщалась охотно. — Расскажешь? Прости, я перешла на «ты», — тут же спохватилась она и устало помассировала вески. — Ничего. Я не против. Но рассказывать вам пока ничего не буду. Просто знайте, она сказала, что все не так, как кажется. И это действительно правда. — Мне кажется, ты надежный парень. — Мне тоже так, кажется, Лия Александровна. — Называй меня Лия. Не люблю, когда так официально, — она отодвинула от себя не тронутую чашку с кофе, и достала из сумочки телефон. — Тебя каждый день к малышке пускают. Можно я скину тебе фото Дамирушки и ты покажешь их Оливии? Сердце матери разрывается без ребенка. Я знаю, о чем говорю. — Конечно. Я сделаю это. Когда Лия сбросила на вайбер мне фото забавно улыбающегося малыша похожего на Оливию, я тут же кое-что придумал. Сделаю маленький сюрприз девчонке, может вечером, или завтра утром. — Лия, простите, я вас подвез бы, но вам за город, а мне совершенно в другую сторону. А времени у нас с вами нет. — Нет, что ты, я доберусь. У меня машина с водителем. — Хорошо. Я вас провожу до авто. Расплатившись за кофе, я провел Лию к ее машине, открыл двери, собираясь помочь ей сесть в салон, как она неожиданно накрыла рукой мою руку, лежавшую сверху на двери. — Игнат… — Да? — Передай доченьке, что мы ее очень любим. Я очень ее люблю. — Передам, Лия. Она посмотрела на меня сквозь боль, и еще раз сжав руку, уселась в авто. Боль этой женщины передавалась и мне. И если я чувствовал себя дискомфортно, то насколько плохо было этой семье? Проводил взглядом отъезжающую машину, и устало сжав переносицу, пошел к своему авто, доставая из кармана телефон. — Миш, привет, — дождался ответа на том конце. — Привет, друг. — Послушай, надо несколько номеров пробить, и врача, дежурившего в ту ночь, когда к Оливии положили зечку. — Скинь все в сообщении. Слушай, я только сейчас подумал, что эта зечка могла и наброситься на Оливию, — настороженно произнес Мишка, и я был с ним согласен. — Могла, только думаю, ее привезли туда полуживой. Оливию хотят подставить. В этом я уверен на 99 %. — Бл*дь, кому это надо? — выругался друг, а я в ответ промолчал, до конца, не понимая всей ситуации. — Ладно, жду номера и имя доктора. Ты сегодня будешь в офисе? — Возможно, только ближе к вечеру. Сбросив вызов, уселся за руль и вспомнил о фотографиях, которые мне переслала Лия. Открыл Вайбер и от улыбки маленького мальчишки по душе прокатилось тепло. Когда-то и у меня будет такое чудо. Я одного понять не мог, как этот идиот Моретти мог изменять такой красавице жене. Оливия была действительно красивой, и при том очень молодой девушкой. Сколько ей там, двадцать четыре? Личико обворожительное, тело в прекрасной форме. Как можно уходить от нее и идти трахать другую? А сын? Такой милый малыш, с невероятными ямочками на щеках. Да его только за одну внешность хочется затискать, не говоря уж как душой прикипаешь к ребенку, когда тот рядом постоянно. Моретти точно был придурком и не ценил свою семью. Да многие мечтают о такой жене и сыне, а кто-то плюется и отворачивается. Надеюсь, однажды я тоже полюблю, и она окажется достаточно хорошей девушкой, которой будут важны не только деньги, но и я сам. Как и наша семья. Задуманное для Оливии я решил сделать немного позже, перед тем как отправлюсь к ней самой. Я собирался распечатать все фотографии с Дамиркой, чтобы они всегда были рядом с ней. Взгляда на экран телефона точно будет недостаточно для мамы. Уверен, Оливия обрадуется такому подарку, который не смогут заменить никакие деньги.