— Я его знаю? — уточнил Булат, отпивая чай. — Ты не можешь его знать, но я рассказывал. Лия думает, что это может быть как-то связано с Шираевым. — Что? Каким образом? — ошарашенно произнес Богословский, а Лия в этот момент резко поднялась с дивана, и прошла к окну, откуда было видно двор наших детей. Я пронзительным взглядом осмотрел ее фигуру, и заметил, как задрожали хрупкие плечи, а затем она поднесла руку ко рту. Ненавидел себя в этот момент. Ведь только я знал, даже спустя года, ей изредка снился Шираев, и во сне всегда обещал отомстить моей девочке. Это было самое больное для меня, ведь в такие моменты я не знал, как ей помочь, и лишь крепко обнимал, говоря, что я рядом. Я смогу ее защитить. Но что я мог сделать в ее сне? Ничего! Даже несмотря на то, что моя малышка всю жизнь счастлива со мной, несмотря на то, скольких психологов она посещала, все равно тот случай слишком отразился в ее сознании. И теперь она боялась, что наша дочь могла оказаться за решеткой именно из-за мести ублюдка. И самое херовое во всем этом — Лия считала виноватой именно себя. Глава 12 — Добрый день, Булат. Меня Игнат зовут, — протянул руку мужчине лет тридцати пяти, и в ответ получил его серьезный взгляд и крепкое рукопожатие. — Очень приятно, Игнат. Я зять Дамира Тимуровича. — Он предупреждал. Просто так я бы точно не поверил. На слово. — Похвально. Это внушает доверие, — отметил он, и вежливо кивнул официантке, которая принесла нам карту меню. — Спасибо. — Не против поужинать? Я только из офиса, и очень голоден. — Тоже весь день работал, — кивнул в ответ, и принялся листать меню. И хоть перед глазами видел буквы и картинки различных блюд, но в голове по-прежнему была Оливия. Я не понимал, что со мной происходит, но кажется думал об этой девчонке больше положенного. А я редко вспоминал о работе вне ее времени. Но меня чертовски бесило то, что эта девушка находится в таком отвратительном месте. При том, что почти уверен, что сама Оливия ни в чем не виновата. Разве что врезала тому ублюдку мало. — Игнат, давай на «ты». У меня пока нет повода тебе доверять, но если сам Дамир нашел тебя, значит все не просто так. — Я никогда не работаю спустя рукава. И прекрасно понимаю, что Оливия ваш родной человек, за которого вы встанете горой. Так вот, я здесь, чтобы ее защитить. Чтобы оправдать. И я сделаю это. Не знаю, почему вы все начинаете разговор именно с этого, но главное, чтобы все мне доверяли. Иначе… будет очень сложно. Мы сделали заказ. Я все это время ловил на себе изучающий взгляд родственника Оливии, и мог прекрасно его понять. Хотя и не было особо приятно, но я готов был переждать ради девчонки. Не знаю почему, но мне очень хотелось ей помочь. Чем-то она меня зацепила не просто как человек. — Знаю, ты был в Италии. Удалось что-то накопать? — поинтересовался Богословский после того, как нам принесли наш заказ. — Не особо много. Семейка там очень чудная. Но все же кое-что было. — Поделишься? — Аллегра со своей дочерью общаться со мной не захотели. И крайне агрессивно меня встретили. Стоило лишь появиться у ворот, как охрана тут же меня развернула обратно. — Аллегру не видел? — Видел. Неприятная дама с надменным взглядом. Она так и сказала: «Уберите этого комара с прохода.» — Нихрена себе! — возмутился Булат, а я вспомнил лицо дамы, и все понять не мог, как Оливия могла найти себе мужа с такой семейкой. Хотя… он и сам не ромашка. — У меня было такое же удивление. И смею предположить, раз обо мне так отозвались, значит заранее были уведомлены о моем приезде. Готовились. Ведь я даже не успел сказать кем являюсь. К слову, у меня и не спрашивали. — Кто ей мог сказать? — удивленно спросил Булат нахмурив брови. — Из моих людей точно никто. Вернее, некому. Но странно то, что она не хотела со мной общаться. Значит действительно пробивала кто я и откуда. — Тварь, что-то скрывает! Иначе чего тебя бояться? А с сестрой что? — А та вообще пропала. Сбежала из страны. И случилось это буквально на следующий день после убийства ее брата. — Как подозрительно. Зачем ей сбегать из страны. А как мать, которую бы стоило поддержать? — А у меня удивило то, что следователь, изначально взявшийся за это дело, не запретил этой семье выезд за границу. И вообще, он даже не допросил их. Как такое могло произойти? Не проводили следственные эксперименты. Ощущение, что там хорошо заплатили, лишь бы прикрыть дело. — Дамир Тимурович очень влиятельный человек, не только в Украине. Но здесь, — как-то задумчиво произнес Булат замолчав на несколько секунд: — здесь он максимум что мог сделать так это чтобы Оливию перевезли в Киев. Мы уверены, что она не убивала Моретти. Но даже Байер не в силах ей помочь. Но до конца понять, кто ко всему этому причастен, мы не можем. — Но у вас есть предположения? — Есть, — кивнул он, и взяв салфетку, заправил ее под ворот рубашки, собираясь приступить к ужину. — У меня тоже кое-что есть. Булат, ты же знаешь тетю Моретти? — Эта та, которая загадочная дама по имени Винсенза? — Мда уж, наверное, один я долго изучал ее имя, — хмыкнул, тоже приступая к еде. — Нет, ты не прав. Сам на бумажке записывал, — хмыкнул он и продолжил: — В принципе я-то и женщину эту видел всего раз. На свадьбе Оливки и ее Даниэля. Она показалась мне немного отстраненной от всего, напуганной что ли. Но родственнички всегда говорили, что она нелюдимая и слегка опасна. В чем именно, я не уточнял. Особого желания не было. — Из вас никто с ней и не общался, я так понимаю? — Наверное, — пожал он плечами. — Мне вроде и дела до нее не было, а родители жены… даже не в курсе. — Все так запутанно выходит. Все как один говорят, что Винсенза была отстраненной и немного странной. И как я понимаю, это со слов той же Аллегры. — Ну мне не Аллегра говорила. Повторюсь, я сам заметил это. Как у других было, не интересовался. — Интересная история получается. Мне ведь удалось с ней пообщаться. И довольно-таки нормально. — В таком случае она наверняка сказала тебе, почему с ней практически никто не общается. — Сказала, но мне всегда важно знать обе стороны. — Есть что-то интересное? — Более чем. С Дамиром Тимуровичем я об этом пока не разговаривал, решил, что ему стоит позже сообщить. К тому же, у меня нет пока доказательств. Всего лишь слова Винсензы. — Интрига. Поделишься? — Ну, начну с того, что Винсенза настоящая мать Даниэля. Только эта тайна всегда была выгодна Аллегре. Всегда! И особенно сейчас! Богословский присвистнул и даже отложил вилку с ножом, находясь в шоке от услышанного. — Это что-то новенькое. Можно подробнее. — Аллегра и Винсенза сестры. Ну это я думаю и так все знали. Тут кое-что другое. — О чем ты? Армандо, покойный отец Даниэля, в молодости познакомился с Винсензой, между ними вспыхнула любовь. Но когда молодая девушка познакомила Армандо со своей старшей сестрой, которая на минутку, была лучшей подругой для нее, все тут же изменилось. Аллегра положила глаз на парня сестры. И ей стало плевать на чувства Винсензы. — Но если Армандо любил Винсензу, как так случилось, что они расстались? — Аллегра заставила сестру бросить любимого. — Настоящие итальянские страсти. — Да, но тут еще не все. Оказывается, Винсенза на то время успела сделать аборт. Неудачный роман, что-то вроде того. Она не углублялась в этот рассказ. А Армандо категорично ненавидел женщин, которые так легко избавляются от детей. — И тем не менее, она родила ему сына. — Да. Винсенза боялась, что она упадет в глазах любимого мужчины. В том плане, что бросить его, было куда проще, чем если бы он узнал о ее аборте. — А если бы она не бросила его, то Аллегра сама рассказала бы Армандо про аборт. Сказала на самом деле, какая его сестра, — предположил Булат, опережая мой рассказ. — Именно. Но на тот момент Винсенза уже оказалась беременна. Но страх быть осужденной любимым оказался сильнее. Она бросила Армандо, а сестра отправила ее за границу, в Испанию. Где, собственно, тайно и родился Даниэль. — Ничего не понимаю. А как он стал сыном Аллегры? — Ты даже не представляешь, что она за женщина. Там так все запутано. Во-первых, сам знаешь, внешне сестры очень похожи. Аллегра тут же прибрала мужика под свое крылышко. Приласкала, утешила, тот растаял, и они переспали. Вроде как у них стали налаживаться отношения. И Аллегра забеременела, только вот выносить ребенка ей не удалось. — О-па! Выкидыш? — Да. Но говорить своему мужу, а под венец она его быстро завела, об этом не собиралась. Ну и уже во-вторых, придумала историю, что беременность протекает сложно, нужно хорошее лечение и смылась в Испанию. К сестре! Армандо всего не знал ведь. Думал, что Винсенза уехала в Мадрид за лучшей жизнью. А женушка наплела, что сестра хорошо обустроилась, поможет с клиникой. — Подожди, ты хочешь сказать, что Аллегра заставила сестру отдать ей ребенка? — Да! Именно так и было. Всю ее беременность Аллегра провела в Мадриде. Как я понял Винсенза не плохая женщина, просто слабохарактерная, и на нее легко повлиять. Так и оказался ее ребенок, ребенком сестры.