Градецкий специально дразнил меня. Пальцем подцепил лямку на застежке, слегка ее потянул и плавно отпустил. Честное слово, я едва не зарычала. Хотела крикнуть — сними его, сними и сделай что-то с моим возбуждением. Но я молчала. Молчала и хотела лишь его действий. Я не собиралась первой переступать черту… — Ты еще слишком мало меня знаешь, — прохрипел мне в ухо, и я клянусь, коснись он сейчас моих влажных складочек своими пальцами, я бы вмиг кончила. — А когда узнаю тебя лучше, что тогда случится? — облизнула пересохшие губы, понимая, что перед глазами все плывет от возбуждения. — Не отпущу тебя. Никогда. Глава 19 — Дамирушка, давай вот так поставим. Молодец мой сыночек. Да, надевай самую большую, — он надел кружочек на палочку, затем я подтолкнула к нему круг по меньше, — а теперь вот этот. Мы сидели с сыночком на полу на детском коврике в гостиной, и строили из кружочков пирамидку. Я наслаждалась нашим общением, и никак не могла отлипнуть от малыша, постоянно вдыхая его запах на макушке. Настолько он сладким был и любимым. Кажется, я просто становилась маньячкой по детскому запаху. Не могла насладиться им, и присутствием своего сыночка. Но скорее всего это из-за того, что меня долго не было рядом, ведь раньше за мной такой маниакальности не наблюдалось. Хотя я всегда безмерно любила сына, но вот так, не отлипая, это что-то новенькое. — Мама, миска маенький, — произнес Дамирушка, указывая пальцем на небольшого мишутку лежащего на другом конце коврика. — Мишутку дать? Я потянулась за игрушкой и сразу же вручила ее малышку. — Газки, мама, газки, — показал он, пальчиком тыча в глазик. — Глазки, сыночек. И у мишутки глазки, и у Дамирушку. — Дамишки газки. Я потрепала его по волосикам и успела чмокнуть прежде, чем он поднялся и пошел по направлению выхода из гостиной. Обожала топот его ножек. Но стоило ему дойти до порога, как малыш рухнул на попку, и мы, наверное, вместе с ним как по волшебству медленно подняли взгляды вверх. Дамир упал, столкнувшись с ногой Игната. К моему лицу тут же хлынула кровь от воспоминаний о вчерашней ночи. А мужчина, словно ни в чем не бывало сдержанно кивнул мне, и улыбнувшись ребенку, подхватил его на руки. — Ну, здравствуй, Дамир. Будем знакомиться? — произнес он, и выставил одну руку перед сыном ладонью вверх. А Дамир вместо того, чтобы хоть что-то ему пролепетать, посмотрел на лицо, а затем радостно улыбнувшись, показывая свои имеющиеся зубки, доверчиво прильнул к мужской груди. Мое сердце ухнуло вниз. Это еще что такое? — Здравствуй, Игнат, — поприветствовала я, и поднялся с пола, чтобы быть с гостем на одном уровне. — Прости его за этот порыв, он еще ребенок и… — Привет, Оливка. Я не вижу ничего плохо в этом. Наоборот, малыш доверился мне. Я взволнованно посмотрела в глаза мужчине, а потом перевела взгляд на своего сыночка. Дамирушка с нежностью прижимался щечкой к груди Игната, и глазенками стрелял то в меня, то по сторонам комнаты. А в моей душе что-то защемило. Он милый и такой прекрасный, всегда чувствовал, что к нему идут с добром и понимал, что можно вот так прижаться щечкой. А ведь правда же, дети все чувствуют. Может потому и прильнул к Игнату, зная, что он не обидит? — Как ты себя чувствуешь после вчерашнего? — поинтересовался Градецкий, поглаживая ребенка по головке, а взгляд перевел на меня. — Спасибо, нормально, — смущенно ответила, вспоминая, как в его банном халате пробиралась по дому к комнате. — Хорошо. Извини, что я без звонка. Просто решил сюрприз сделать. — Ааа… я думала мимо проезжал. — Нет, специально к тебе ехал. Хотел познакомиться с твоим сыном. — Зачем? — удивилась я, и тут же подошла к сыночку, собираясь забрать его к себе. — А ты еще не поняла? — произнес тише, снова привлекая мое внимание к себе. Дамирушку я так и не забрала с его рук, но малышу похоже и вправду было хорошо с Игнатом. Мужчина левой рукой коснулся моей щеки, а затем заправил длинные прядки за ушко, не отпуская моего взгляда. Его большой палец лег мне на нижнюю губу, и я едва не замурчала в удовольствии прикрыв глаза. Сдержалась, не желая выдавать свои чувства. — Я передумал. Ты уже моя, и я тебя никуда не отпущу. — Ч-что? Ты… хм… Игнат… — Нет, ты не думай, я не приехал забрать тебя к себе и запереть в четырех стенах. Хотя признаюсь, очень бы хотел. — Я не… — мне все же удалось забрать сына к себе на руки и тем самым немного отвлечься. — Дядя, мама… — пробормотал ребенок, рассматривая мое лицо. — Я тебя не понимаю, Игнат. — Хочу, чтобы ты принимала мои ухаживания. Согласна? Я сглотнула, и вздрогнула, потому что меня неожиданно обняли детские ручки. — Мама, дядя холосый. Игнат в ответ улыбнулся, снова погладив сына по голове, а я все еще не знала, что сказать. — Пути, пиламидку стлоить, — сообщил Дамир, и соскользнул с моих рук, убегая на свой коврик. Я же теперь стояла напротив мужчины и понимала, что мне нужно что-то ответить. Но я так волновалась, что даже ладошки вспотели и пересохли губы, которые я сразу же облизнула языком, привлекая к своему рту мужское внимание. — Минутку, — опомнился он, и развернувшись вышел из комнаты, но ненадолго. Не прошло и минуты, как он снова оказался возле меня, держа в руках белые с розовой каймой розы. — Это тебе. — Спасибо, — приняла я и сразу же уткнулась носом в ароматные бутоны. — Извини, не знал, какие твои любимые цветы. — Мне нравятся, очень-очень. — Что скажешь на счет моего предложения? Я снова вдохнула шикарный аромат роз, на мгновение прикрыв глаза, а когда открыла, посмотрела на Игната, и нежно улыбнувшись, ответила: — Да. — Ай, мать его за ногу, понаставили баулов, хрен пойдет царь Киевсий! Из прихожей раздался грохот и ругательства, а мы с Игнатом громко расхохотались, хотя и не понимали, что произошло. Выглянув в прихожую, заметили чертыхающегося Булата, который пытался поставить на место какую-то коробку. — Привет, царь Киевский. Чего шумишь? — поинтересовалась я, сжимая в руках красивый букет. Мне было очень приятно получит цветы от Игната, и потому я даже не хотела идти ставить их в вазу. Они безумно ароматные и очень красивые. А я давно не получала цветов от мужчины. — Да вон, стоят коробки всякие, — ответил он и тут же бросил взгляд на Градецкого. — Эм, здравствуй. Не знал, что ты у нас. Привет, Оливка. Меня муж сестры удостоил поцелуем в щеку, и я спрятала носик в бутонах, когда Булат посмотрел на цветы. — Здравствуй, Булат. Прости, это я занес коробку, — сообщил Игнат, удивив меня своими словами. — Ты? А что там? — уточнила я, не ожидав от него подарков. — Это для Дамира. В смысле, малыша, — поспешил уточнить, а я округлила глаза. — Ты серьезно? Что там? — Машинка, — пожал плечами, и прошел к коробке, упакованной черным картоном. — Хотел сделать ему подарок. Надеюсь, придет по вкусу. — Боже, — прикрыла рот ладошкой, не веря в то, что этот мужчин решил порадовать моего сына. Разве так бывает, чтобы чужому человеку было дело до моего ребенка? Двое мужчин уставились на меня с удивлением, а я все еще стояла, оторопев и не понимая, что должна сделать? Я, конечно, понимаю, что для Даниэля Дамир был как бы не родным, но и Игнату он совершенно чужой. Но такой подарок удивил меня, как мать. — Не стоило Игнат, это ведь деньги. — Это подарок ребенку, успокойся. — Ага, понятно, у вас тут романтик. Дамира забрать? — влез с ненужным вопросом Богословский вгоняя меня в очередной раз в краску. — Булат!