— Что? — Ничего! Иди к жене! Иначе пожалуюсь Лапочке, — фыркнула я, а сама все-таки прошла на кухню чтобы найти вазу и поставить в воду цветы. Пока я справлялась в кухне, мужчины о чем-то шептались. Изредка слышала детский голосок, что-то забавно вещающий своим собеседникам. А когда я, оставив вазу с букетов на подоконнике наконец-то вернулась к мужчинам, заприметила, как довольный сыночек вовсю катался на электромобиле. Игнат держал пульт, с помощью которого и ездила большая игрушка. А мое сердце согревала улыбка сыночка, который с удовольствием осматривался по сторонам. Наверняка он не мог поверить, что он теперь ездит на своей машинке. — Ух ты, сыночек, ты катаешься! — восхитилась я, радуясь, что мой малыш доволен. Для меня всегда было важнее всего счастье ребенка, нежели мое. И сейчас глядя на ее радостное личико мне захотелось выдохнуть. Уже дважды Игнат мне помог. И оба раза поднял настроение моему ребенку. — Мама, я еду. Масина едит. Мама! — ЗдОрово, Дамирушка, давай ко мне? Я присела на корточки и расставила руки в стороны, как Игнат повернул машинку так, чтобы Дамир подъехал ко мне боком. Я подхватила его под мышки и закружила в объятиях, наслаждаясь счастливым визгом ребенка. Я была сейчас поистине счастлива. — Так, Оливка, я тут пакет с морепродуктами оставлю, родители передали, — услышала сквозь детский смех слова Булата. — А мама с папой не сказали когда будут? — удивленно уточнила я, ведь иначе бы они сами привезли мои любимые вкусняшки. — Не сказали, но я понял по их разговору, не ранее завтрашнего обеда. У них медовый месяц, не мешай им, — хмыкнул Булат, подмигивая. А я в ответ согласно кивнула, понимая, что они действительно заслужили на отдых. — Спасибо, сейчас, секунду, — хотела поставить Дамира на пол, но Игнат сам перехватил огромный пакет, чтобы я не отрывалась от ребенка. — Если позволишь, я сам отнесу? — Конечно. Спасибо. Богословский проследил, когда Игнат отойдет на приличное расстояние, а потом обернулся ко мне и произнес: — Я бы на твоем месте хватал этого мужика. Он точно твое, — подмигнул, чмокнул моего сына и тут же громко произнес: — Игнат, до свидания. Я ушел к жене. — До свидания. Через секунду в доме воцарилась тишина. Шумный мужчина, однако, у Лапочки. — Оливка, я предлагаю пойти прогуляться, хотя бы по двору. Снег пушистый падает. Можно Дамирушке построить снеговика, — предложил гость, вызывая у сына очередную радость. — Сеговик, мамочка. Давай сеговика делать? — Хорошо, — кивнула я, не смея отказывать мужчинам, — только оденемся тепло. Через двадцать минут мы все вместе вышли на задний двор, и я с любопытством наблюдала как Игнат лепит снеговика с моим сыном. Мужчина пытался катать нижний шар в то время, как Дамир своими маленькими ладошками, спрятанными в варежки, пытался налепить снежок сверху. Он просто сгребал в ручки снег и посыпал его на шарик, после чего со всех своих сил прихлопывал так, чтобы тот не слетел. Со стороны это выглядело очень забавно. И я решила не упускать момент и фотографировать на телефон эту прекрасную парочку. Потом обязательно выберу самую крутую фотку с Дамирушкой и распечатаю ее, чтобы разместить в рамочке. Обязательно поставлю свежее фото на комоде у кровати. Когда последний самый маленький шар был готов, Игнат установил их в нужном положении и оставалось сделать глазки, нос с ротиком и надеть ведерце на голову. Я тогда быстро сбегала в дом, нашла небольшую морковку, а вместо углей, декоративный камень черного цвета. — Игнат, у меня вот, — показала я, выбежав на улицу, и увидела, что они с сыночком уже приделали снеговику ручки из веточек и надели на голову какую-то миску. — Прости, мы немного похозяйничали, — сообщил Игнат, показывая на сооружение. — Мама, сеговик касивый. Босей и белый! — Вы такие молодцы, ребята. Очень красивого снеговика слепили. — Дамирушка старался, — улыбнулся мужчина и поднял его на руки. По душе разлилось необъяснимое тепло от вида картины мужчины держащего на руках моего ребенка. Игнат очень тепло относился к нему, что не могло меня не радовать, ведь в душе таилась кое-какая надежда. — Молодец, — произнесла я, поглаживая сына по щечке, и неотрывно смотря в глаза Игната. — Мама, газки сеговику надо. Быстро чмокнув малыша, я принялась вырисовывать лицо на белоснежном полотне. А когда все было готово, Игнат пересадил Дамира на другую руку, и достав свой телефон сделал селфи, запечатлев нашу дружную компанию для большой картины. Глава 20 — Прости, Свет, что пришлось тебя вызывать. Я никак не могу найти документы по Слюсаренко. Все обыскал, как в воду канули. — Ничего страшного, Игнат Николаевич. Я видимо так торопилась на корпоротив, что приткнула их куда-то не глядя. Это моя вина, вы еще и выговор мне сделать должны, — пожаловалась Света, перерывая в столе все бумаги. — Со всеми бывает. Но я дам тебе на один выходной больше. — Вы бы отдыхали сегодня тоже, Игнат Николаевич. Праздник же такой. Чего вам работать? — Отдохну. Я сегодня Оливию жду в офисе, появились некоторые вопросы по ее делу. Вот и решил изучить дело Слюсаренко до ее прихода. Это же вы будете неделю отдыхать, а я второго уже выйду. Людей спасать надо, — хмыкнул я, и посмотрев не верхние полки, предположил, — может вот там? — Да нет, туда бы точно не засунула их. Вот балда, — она шлепнула себя ладошкой по лбу, и тут же добавила: — Они точно в сейфе. — Ага, Света, сейф тебе нельзя. Ты уже не первый раз забываешь, что кладешь туда документы. Света слегка покраснела, и прикусив губу, прошла к сейфу, набирая на нем код. Знал, что она бывает иногда рассеянной, но главное, что на основную работу это никак не влияло. Потому и ругать не за что было. Собственно, как оказалось она по своей вине пришла сейчас на работу. Но мне все же хотелось возместить ей этот день добавленным выходным. — Так, здесь нет здесь, ай… — Что там? Падаете? Кажется, вместе с бумагами сейчас завалиться и моя секретарша, которая была мне дорога как сотрудник. Я резко подхватил ее под руки и успел поймать папки, которые как раз падали на пол. Все были спасены. — Чуть каблук не сломала, — хихикнула Света, до сих пор опираясь спиной на мою грудь. — Ты в порядке? Не ударилась? — участливо поинтересовался я, и принялся засовывать документы обратно в сейф. — Все хорошо, спасибо Игнат Николаевич. Вы меня спасли от удара головой о стол. — Не могу дорогую сотрудницу покалечить. — А вот и папка по Слюсаренко… — Кхм… я вам не помешала, — услышал голос, из-за которого не мог спокойно спать последние ночи. Отпустив Свету, обернулся к лифтам, и увидел свою девочку, которая пронзала меня разъяренным взглядом. Весь ее вид говорил о том, что она была зла, и я понимал из-за чего. Оливка ревнует. Ох, как же это приятно знать, что я ей не безразличен, и ей не понравилось, что я нахожусь в непозволительной близости с другой женщиной. Но и заставлять нервничать ее мне не хотелось. — Здравствуй. Проходи, пожалуйста в кабинет, — предложил ей, рукой указывая на свою дверь. — Может вы еще не закончили, я подожду, — я ощущала в ее голосе боль, и знал, что в женской головке могут возникнуть различные глупости. — Мы закончили, Оливия. Проходи, — сказал строже, и открыв двери в кабинет, несколько секунд смотрел на ее колебания, когда она наконец-то прошла по приемной, и не взглянув на меня, вошла внутрь. — Свет, еще раз извини за то, что потревожил. И можешь выйти в новом году на день позже. — Спасибо, Игнат Николаевич. Решив не тратить время на поздравления, потому что вчера на корпоративе все было сказано не один раз, я закрыл дверь внутри кабинета. Оливия стояла у окна, так и не сняв с себя шубку, а ее напряженная фигурка говорила о том, что девочка до сих пор злится. Пройдя по кабинету, я остановился возле девушки, и руками коснулся ее плеч. Она вздрогнула, но не обернулась. Ревнивица… такая соблазнительная. Медленно повел по плечам стаскивая шубу. Отбросив ее на диван, увидела на Оливии кремового оттенка кожаную юбку, и белую блузку из полупрозрачной ткани. Ну вот и как мне работать, зная, что на ней сейчас кружевной лифчик? — Привет, — прошептал ей на ухо, и руками скользнул по талии к животику, прижимая девочку к своей груди. — Ты сегодня еще красивее. Малышка от моих слов и касаний прогнулась в спине, и попкой проехалась по моему паху. Я едва не зарычал от желания обладать ею, но сдержался, чтобы не напугать и не оттолкнуть ее. Ведь я ждал, когда Оливия сама позволит мне овладеть ее телом. — Потому ты обнимаешь другую женщину? — произнесла она хриплым голосом, а я распластал ладонь по ее животу, и сильнее прижал к себе. Носом уткнулся ей в шею вдыхая аромат, который теперь постоянно меня преследует. Мне нравилось, как она пахнет. — Не люблю оправдываться, но тебе скажу один раз, и ты должна запомнить. Если я с женщиной в свободных отношениях, то я вправе делать все что желаю. С тобой же все иначе, и я даже смотреть на других не хочу. — Так со стороны и не скажешь. — Света искала мне документы, и едва не упала, когда папки повалились из сейфа. Если бы я не помог ей, она бы ударилась головой о стол. Оливия резко развернулась в моих руках, и посмотрела на меня своими удивительными карими глазами, в которых читался страх.