Примерно в начале второй недели я не выдержала и предложила ей: – Дилли, расширение резерва – дело добровольное. Если тебе настолько тяжело и плохо, можешь отказаться. Не стоит истязать себя только потому, что им нужно «прокачать» твои таланты. – Стоит, – вяло улыбнулась она. – И нужно. Я даже рада, что меня заставляют, сама бы в жизни не смогла. – Но на тебе лица нет, – посочувствовала я. – Это ничего. В начале самого важного пути всегда сложно. Я ведь помню, как тренировались вы с Риной и Ола. Мне тоже хотелось бы стать такой же сильной и смелой, но у меня совсем нет силы воли. Поэтому я искренне благодарна кураторам. И они, кстати, сразу предупредили, что будет сложно, а свернуть не дадут – если уж я согласилась. – То есть, ты сама дала согласие? – уточнила я. – Да. Хочу быть полезной. Тем более зельеварение мне действительно нравится. – Прохлаждаемся? – вмешался в наш разговор нависший сверху лерр Зигни. – Устали, мои хорошие? Хотите отдохнуть? – Нет! – дружно гаркнули мы, суетливо принимаясь за дело. Обе прекрасно понимали: этот гад сразу начнет пытать расспросами до изнеможения. Лучше уж по земле с лупой ползать! Вдруг рядом раздался устрашающий рев, треск веток – и прямо на нас выскочил жуткого вида «олененок». С пятью рогами, тремя глазами и черным шипастым туловищем. – Бу-у-ур-р, – проревело это создание, глядя на замершего перед ним Зигни, сразу загородившего нас собой. – Эй, неучи! – позвал куратор, глядя на густые заросли, из которых за зверем выскочили Нила с Пирсом. – Забрали своего питомца, пока я не сказал лерру Вларису, кто вытоптал его гармении! – Простите, лерр Зигни! – испуганно отозвалась Нила. – Умоляю, не говорите ему! И стала подзывать «питомца» тихим воркующим голоском. В волосах Нилы застряло несколько веточек и сухих старых листьев. Куртка порвалась в двух местах, на ботинках красовался тройной слой грязи вперемешку с глиной. Подопечных лерры Шибы я теперь жалела больше Дилапии. Им приходилось целыми днями носиться по лесу, лазать по деревьям, рыть норы и ямы, нырять в ледяные водоемы. В общем, проявлять чудеса выносливости и ловкости. Они отлавливали измененных животных, успокаивали, изучали, насколько возможно и, если их мутации признавались опасными для окружающих, отправляли в магический стазис. Часть животных усыпляли, чтобы позже перевезти в лаборатории корпуса и дать им новую жизнь под наблюдением специалистов. Часть приходилось нейтрализовать, потому что их изменения были слишком критичны. И эта процедура тоже была дополнительной проверкой на прочность, силу духа и решимость. Ради защиты людей от мага может потребоваться многое – даже перешагнуть через собственную жалость. С растениями нам приходилось гораздо легче. Всего парочка из них умудрилась измениться настолько, что принималась кусаться или истерично визжать. Да и те лерр Вларис тут же назначал своими прелестями и сноровисто паковал для перевозки в родные стены. Старичок восхищался измененными растениями. Чем сильнее они ужасали «несведущих», тем восторженней становился взгляд Влариса… Когда практика подошла к концу, мы едва не плакали от счастья. Честное слово, я готова была даже отправиться на прорыв закрыть дыру в ткани нашего мироздания, лишь бы сменить, наконец, обстановку. За нами приехали дополнительные телеги, в которые мы загрузили найденные образцы растений и животных, спящих магическим сном. Остановок в гостиных дворах на обратном пути не предполагалось – лишнее внимание простых людей защитникам ни к чему. Но никто и не думал жаловаться. Да хоть пешком, только бы скорее сбежать из леса. – Это вам, – вмешался в мои мысли мужской голос. Я удивленно посмотрела на незнакомого «черного плаща», прибывшего сопровождать обоз, протянувшего мне сложенный вчетверо лист бумаги с характерным магическим флером – защитой от постороннего вскрытия. Забрав письмо, растерянно поблагодарила и открыла. Весь мир со всеми его проблемами и заботами сразу отошел на второй план. Остались только Грей и его послание: «Родная, наконец я могу передать тебе весточку. Надеюсь, ты не очень волновалась. Так вышло, что моей команде пришлось задержаться, но работа подходит к концу. Если все сложится, как я предполагаю, то к концу твоей практики тоже вернусь в Дарату. Встречу тебя там и буду обнимать так долго, как смогу. Страшно соскучился. Надеюсь, Зигни хорошо о тебе заботится. Люблю тебя. Г.Л.» С самой счастливой улыбкой я положила письмо в карман. – Дочитала? – вкрадчиво спросил Зигни, как оказалось, стоявший совсем рядом со слишком счастливым видом. Я вздрогнула и испуганно кивнула, поняв, что хорошего ждать не стоит. – Вот и молодец, – кивнул он. – А то что я звал тебя трижды и ты не ответила – ерунда. Подумаешь, куратору понадобилась. Обойдется. Тут же важное послание – все внимание только ему. Понимаю… И ведь действительно должен был понимать! Он наверняка знал, от кого письмо. – Ладно, садись рядом со мной, невнимательная моя, – улыбнулся Зигни еще шире, – чтобы лучше меня слышать, или мне тебя… Я не сдержала обреченный стон и отправилась в телегу, готовясь к долгой-долгой-долгой поездке домой. Грела меня единственная, самая важная мысль: Грей встретит в Дарате! Я наконец увижу его, обниму, и все плохое отступит, как страшный сон. Только он не встретил. А в корпусе меня нашла Ринка и сообщила страшное. * * * Я бежала к госпиталю, едва разбирая дорогу. Лерр Зигни, которого я попросила стать моим сопровождающим для срочного выхода в город, едва поспевал и тихо ругался за моей спиной. Уговаривал не спешить и постараться не убиться. – Кому будет лучше, если еще и тебя придется лечить? – бубнил он. – Осторожней, Ника! Не так быстро, прошу… Я кивала, притормаживала и… снова бросалась вперед. Лерио не встретил меня по возвращении, потому что пострадал на прорыве. Их с Максом доставили с места происшествия за день до моего возвращения с практики. Сразу отправили в госпиталь. – Его практически невозможно убить, – успокаивал меня Зигни, как умел. – С регенерацией Грея на него нужно свалить тяжеленную плиту, чтобы расплющить всмятку. И вот тогда… Я сбилась с шага, пошатнулась. – Эй-эй, ты чего? – Зигни сразу оказался рядом, подставил локоть и поддерживал дальше. – Я же говорю, Грей в норме. Сейчас придем и сама увидишь. Ох уж мне эти влюбленные, вечно видят трагедию там, где ее и в помине нет. – Рина сказала, Грей сильно пострадал, – сипло напомнила я. Губы едва шевелились, горло перехватило от страха. – А я в это время изучала ваши измененные подорожники! – Правильно делала, – кивнул Зигни. – Каждый должен заниматься своим делом. Ты изучила новые растения и сварила несколько важных зелий, которые спасут несколько жизней. А Грей в это время защищал плетельщиц, которые латали дыру в пространстве между мирами. Если бы в это время ты мешалась у него под ногами, вряд ли получилось бы лучше. – Считаете, я не способна латать дыры? Мне можно только зелья варить? Думаете, у меня не хватит сил на реальную помощь? – Все-все, остановись, Ника, – запротестовал он. – Я ничего подобного не имел в виду и не говорил! Ты сама додумала и обиделась. Женщины! Бедный Грей… Он и так ранен, а тут еще такое. Попробуй скажи хоть слово поперек! Я хотела огрызнуться, но мы уже пришли в госпиталь. Я даже споткнулась, забыла слова, с кем иду и о чем мы вообще говорили. Теперь в голове горела только одна мысль: «Грей, умоляю, пусть у тебя все будет хорошо». – Пойдем. Я дернулась от голоса Зигни. Опомнилась. Оказалось – встала как вкопанная не в силах сделать ни шагу от страха. – Он на втором этаже, – продолжал говорить Корин Зигни и теперь уже сам тянул меня за собой. – Только туда тебя вряд ли пропустят. Не положено. Просто поднимемся, спросим что-как. Договорились? – Почему не пустят? – нахмурилась я, проходя в открытую им дверь. – Потому что ты – не родственница. – Я – его пара, – напомнила почти враждебно. – Пара – да, но не жена. Сама понимаешь, можно быть партнерами в бою, но не иметь ничего общего в личной жизни. Сюда. Поднимемся по этой лестнице. Я молча проследовала за Зигни на второй этаж к столу, за которым сидела дежурная сестра милосердия, симпатичная кареглазая девушка в белой форме помощницы лекаря. – Добрый день, – улыбнулся ей Зигни, и та сразу подалась вперед и «поплыла», поддаваясь его магии очарования. Я уже и забыла, как сама испытала подобное в первую встречу с этим слишком привлекательным зельеваром. – Вы что-то хотели, лерр? – сестра томно потянулась, стрельнула глазками. – Нам нужно попасть в палату к Грею Лерио. Насколько нам известно, он должен находиться где-то здесь. – Так и есть, – кивнула девушка. – Лерр Лерио в седьмой палате. С ним уже все в порядке, состояние стабильное. Восстанавливается. Через пару дней будет как новенький. Я подалась ближе, но Зигни, словно невзначай, предупреждая меня, выставил руку и чуть выдвинулся вперед. – А как бы нам его увидеть? – вкрадчиво спросил он, продолжая улыбаться, как ни в чем ни бывало. – Мы только взглянем и сразу уйдем, обещаю. – Увы, – развела руками сестра и промурлыкала: – Его лекарь категорически запретил все визиты и посещения… – Даже жену не пустите?! – рявкнула я таким голосом, которого сама от себя не ожидала. – Жену? – удивилась сестра, наконец обратив внимание и на меня.