– И что же мне теперь делать? В конце концов, я работаю на нее. – Ты работаешь не на нее – ты работаешь с ней. Чувствуешь разницу? Почему возить ее должен только ты? Пусть для разнообразия этим займется кто-то другой. – Да, я понимаю. – Ты ведь не хочешь возвращаться домой, верно? Ты хочешь оттянуть этот момент. На автостоянку въехал фургон. – С чего ты взяла? Конечно, я хочу домой, это не… – Кого ты намерен обмануть, Логан? Нет. Ты не хочешь возвращаться домой, потому что, как только ты приедешь, ты отправишься спать, а когда проснешься, будет уже завтра, и ты должен будешь меня убить. Открылась пассажирская дверь, из машины вылез долговязый констебль, тот самый. – Я не собираюсь тебя убивать. Я… – Логан вздохнул. На самом деле он собирается это сделать. Название: «Отключение от систем жизнеобеспечения» – ничего не меняет. – К завтрашнему дню ты будешь измотан как выжатый лимон, Логан. Вероятно, ты думаешь, что это сделает намеченную процедуру более легкой? – Нет, что ты, нет. Долговязый констебль просунул голову внутрь фургона. Раздался рев, сменившийся грохотом и руганью. Затем звук мощного удара, и констебль оказался лежащим на спине. Из машины выскочил мужчина; одна сторона его рубашки была разорвана, другая забрызгана кровью; руки в наручниках завернуты за спину. Громилу шатало из стороны в сторону. Рванувшись вперед, он с размаху треснул ботинком по ноге долговязого констебля. Логан мгновенно выскочил за дверь. Потянулся за дубинкой, но дубинки не оказалось. Вау, да он же снял с себя всю эту амуницию, потому что гребаная Харпер отвела ему роль чаевого-баристы. Мужик еще раз лягнул долговязого по бедру. – Д…вай, хват… Фн-нгр… Я! – Ну-ка, ты, лицом на землю и немедленно! – крикнул Логан, прыгнул и нанес удар в грудную клетку громилы. Трах, от удара тот врезался в патрульную машину. – А-ах… Фгн-н убью… Внезапно Логан получил достаточно сильный удар ботинком по ребрам, отбросивший его назад. Мужик вошел во вкус. Бах. Логан потерял устойчивость… Трах. Мир покатился куда-то вправо, во рту – вкус батареек АА. Ноги не слушались, он зашатался и рухнул на колени. Стоя над ним, кретин харкнул. Плевок попал на плечо. – Уб-бь… фгн-н… плю-ю… недон… Мужик отошел на пару шагов в сторону, затем вернулся. Наглая зубастая ухмылка и шибающая в нос вонь блевотины. – Ха! – Он занес ногу для нового удара. Логан заморгал. Сжал кулак и, собрав остатки сил, втемяшил его в пах громилы. Налитые кровью глаза полезли на лоб. Рот раскрылся. – Н-нг-гх-х… Затем он дернулся вперед, и Логан едва успел увернуться от рвотных брызг. – Хмм… – Деваха-фермерша, напарница долговязого констебля, шатаясь, вышла из патрульной машины. – Спасибо, серж. – Одной рукой она сразу зажала нос. Логан прислонился к капоту. – Ой-й… – простонал долговязый; он все еще пытался принять вертикальное положение. – Ладно, все хорошо, констебль. Кивок в ответ. Дрожь по всему телу. Громила скулил. Логан сделал знак девахе, и они вместе потащили вонючую глыбу в «обезьянник». – Есть кто-нибудь? Полная женщина с редеющими волосами появилось из боковой комнаты и посмотрела на них изучающим взглядом. Один глаз у нее косил. – Что это такое? – принюхалась она. – Николас Файф, – отрапортовала деваха. – Нарушение общественного порядка. Нападение. Мочеиспускание в общественном месте. Нападение на полицейского… – На трех полицейских, – добавил появившийся в приемном отделении долговязый. Логан подтолкнул мистера Файфа к столу. – Нападение на полицейских? – усмехнулась косоглазая. – А я-то подумала, что он сам обосрался. Ну нет, такого я не возьму. Долговязый выставил подбородок вперед. – Мы не намерены брать его домой, как бездомного щенка. Она шлепнула по столешнице папкой с подшитыми бумагами. – Вот, читайте: «Уход и достойное содержание лиц, находящихся под стражей в полиции. Стандартная процедура». Часть пятая, подраздел третий: «Любого задержанного, нуждающегося в неотложной помощи, следует доставить в больницу и оставить под надзором врачей до исчезновения угрозы риска. В перечень факторов риска входят травмы головы, передозировки…», ну, и так далее. Пока она читала, мужик смотрел на нее злобными глазами, затем с губ мистера Файфа сорвалась бледно-желтая густая слюна и приземлилась на правила. – Ох ты… – Тетка отдернула папку, затем скомкала листовку о борьбе с мухами и стерла слюну. – Ну нет, я не могу допустить, чтоб он захлебнулся блевотиной в камере, так что везите его в больницу. – Дениз, не будь… – У меня еще не было ни одной смерти среди находящихся под стражей, и я не собираюсь начинать отсчет. – Ее палец указал на дверь. – В больницу. Плечи долговязого обмякли. – Ладно, с тобой все ясно. Клэр! – повернулся он к напарнице. – Бери его под руку, мы уезжаем. – Вот ведь черт!.. – ругнулась она. Они взяли под руки мистера Файфа и повели его к выходу. Логан остался. – Ох, такое почти каждый вечер бывает, – вздохнула тетка и окинула Логана хмурым взглядом. – Вы сами-то в порядке, сержант? Если нет, будьте так добры, валите отсюда и не пачкайте кровью мой чистый пол. – Что? – не понял Логан. Она показала пальцем куда-то в угол. – Если ты хочешь умыться, там позади раковина. Логан согнулся над раковиной и плеснул водой в лицо. На нержавеющую сталь упали крошечные розовые капельки. Он ткнул пальцем в распухшую левую щеку. Ссадина, и, похоже, будет знатный синяк. Ботинок у этого Николаса Файфа и вправду тяжелый. Вода ослабила жгучую боль, но ненадолго. А, плевать. Он насухо промокнул лицо бумажным полотенцем. Затем наложил на ссадину липкий пластырь из аптечки со средствами первой помощи. Шаги позади него – вновь появилась хозяйка каталажки. Как ее, Дениз? – Вы все еще здесь? – бесцеремонно спросила она. – Нет. – Слушай, помоги мне покормить этих голубков. Красная, коричневая и синяя коробки. Логан открыл холодильник и обнаружил внутри штабеля разноцветных коробок. Взяв синюю, он прочитал на этикетке: «Бобы в густом томатном соусе с картофелем и двумя сочными свиными сосисками». – Ничего себе… Да их кормят лучше, чем я сам ем.